Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он нутром чуял, что скоро должен достигнуть той самой деревушки углежогов, стоящей совсем недалеко от Золотого тракта. Каждый шаг вселял надежду в сердце наёмника и вместе с тем повергал в отчаяние от того, что проклятая деревня никак не появлялась. Оставалось лишь надеяться, что этой зимой её не спалили обезумевшие от голода гоблины или сумасшедшие эльфы в отместку за сжигание деревьев. Тракт уже проходил достаточно далеко от леса, чтобы он казался не более чем тёмно-зелёной полосой на севере. А ведь когда-то и здесь была такая же непроглядная чаща. Под каждым камнем Золотого тракта похоронен эльф – так говорили об этой дороге.
Наконец, Таринор почуял едкий запах дыма, а преодолев очередной холм, увидел селение в четверти мили от дороги. Когда он приблизился, оно оказалась окружено деревянным частоколом высотой в человеческий рост. Протоптанная от тракта тропинка вела к большим деревянным воротам, из которых торчали крюки с надетыми на них черепами. Маленькие, будто детские, но с мелкими глазницами, они без сомнения принадлежали гоблинам. Сделано это было, видимо, для устрашения, вот только деревенским невдомёк, что гоблины от этого только ещё больше звереют. Таринор дошел до ворот и сильно пнул их несколько раз. С той стороны послышался шум, после чего чей-то недовольный голос проворчал.
– Кто там ломится ни свет, ни заря? Назовись!
– Я Таринор, наёмник. Уилл, трактирщик в «Белом дубе», сказал, у вас работа найдётся. Могу помочь, если, заплатите.
Раздался звук снимаемого засова, и ворота приоткрылись ровно настолько, чтобы наёмник мог пройти. Протиснувшись, Таринор увидел, кто его впустил. Небритый мужик, опиравшийся на ржавую алебарду, оглядел мутным взором наёмника и водрузил засов обратно. Стражник-ополченец явно спал, когда его сон так бесцеремонно прервал наёмник.
– Уж не знаю, что там тебе трактирщик наплёл. У нас своих ртов хватает. Охрану углежогам уже наняли, те два дня как на промысел ушли, но вот гоблины понемногу появляются. Видать, оттаиваются, стервецы. Можешь старосту спросить, он уж давненько смурной ходит. Вон там его дом, – стражник махнул рукой в сторону большого деревянного здания, которое было видно от самых ворот.
Наёмник с опаской двигался по пустым мрачным улицам меж покосившихся деревянных домов и дырявых заборов. Он ожидал увидеть полчища кружащих в небе воронов, но не увидел ни одного. С чего бы тогда называть деревню таким образом?
Дом старосты выглядел внушительно. В сравнении с остальными домишками – настоящая крепость. У двери на удивление не стояло никакой охраны так что Таринор без труда оказался в просторном зале, в котором балки-подпорки поднимались от обшарпанного дощатого пола прямо к стропилам крыши. Противоположный конец зала украшало окно, затянутое бычьим пузырём, а под ним за крепким деревянным столом дремал круглолицый лысый мужчина в красном сюртуке. От звука шагов он встрепенулся и уставился на наёмника, уже стоявшего у стола.
– Здравствуй, кто б ты ни был. Я старосту местного ищу, – сказал наёмник.
– Ну, я здесь староста. – протяжно зевнув, ответил лысый, – Бедобором звать. А ты кто такой будешь и какого лешего заявился сюда с мечом?
– Таринор, наёмник я, потому и с мечом. Любопытное же у тебя имя, Бедобор.
– Не имя это, прозвание, – слегка обиженно ответил староста. – Но все уж привыкли, и ты так зови. Зачем пожаловал?
– Слыхал я, вам тут помощь наёмничья не помешает. Вот и пришёл, чтоб помочь. Если, конечно, заплатить сможете.
– Только заявился, а уж сразу «платить»! – проворчал староста. – Углежогам охрану уже наняли…
– Это я уже слышал. Неужто больше работы наёмнику не найдётся?
– Скоро погань гоблинская из щелей полезет, люди с оружием лишними не будут. Ты поди с отрядом? Почём берёте?
– Отряда у меня нет, один работаю. Лишние рты мне ни к чему, а рук и своих хватает. А что до оплаты, смотря, о чём речь, – наёмник опёрся на сваю и почесал подбородок. – Гоблины по четыре монеты за рыло. Если нужно в карауле постоять или обоз сопроводить – шесть десятков за неделю. Зато оружие выдавать не надо, своё имеется.
– Сколько?! – глаза старосты расширились от удивления. – Шестьдесят маренов? У меня брат капитаном стражи служит в Зелёном оке, так он в месяц столько получает! Куда тебе такие деньги?
– Первым делом куплю еды, припасов в дорогу. Потом меч починю. Меч – он ведь как женщина. Не будешь уделять должного внимания, подведёт в самый неподходящий момент.
Таринор знал, о чём говорит. Своё нынешнее оружие он купил в Гирланде, но кузнец скинул цену так безропотно, что наёмник боялся, как бы клинок не разлетелся вдребезги от удара. Всё-таки о жителях побережья говорят, что им куда лучше удаётся делать деньги, чем оружие.
– Потом ещё нужны новые башмаки. А они нужны постоянно с моим-то образом жизни. Если после всего этого что и останется… – продолжал он, – Ты поди нигде не бываешь и цен не знаешь? Хорошо, если этого хотя б на пару недель хватит. Капитан стражи, небось, живёт в тёплом доме, а горячая похлёбка – частый гость на его столе? Я же таскаюсь по стране и живу, чем придётся. Да и зиму зимовать как-то надо. Но знаешь, чем я лучше стражников и лордских людей? Я не задаю вопросов. И присягой не связан. Так что выкладывай, что за беда такая.
– Эх, твоя правда, наёмник, – Бедобор почесал затылок и начал свой рассказ: – В общем, есть тут одно дельце. Пару месяцев назад, ещё снег не сошёл, в деревне маг появился. Назвался Мирениусом. Сказал, что из Вальморы, из Академии. Говорит, мол, ищу спокойное место, где мог бы провести остаток жизни. Только мне б занятие какое, говорит, не хочу быть нахлебником. Старый такой был маг, борода седая до колен, будто прямиком из детских сказок. Мы его у частокола поселили, там ещё с прошлой зимы домик стоял заброшенный, прежних хозяев лихорадка прибрала. Люди к нему попривыкли и стали за помощью обращаться: у кого хворь какая или рана – шли к нему. А он только и рад был помочь. Когда зельями поил, а когда и просто совет добрый давал.
