– Ну-у-у… Например, можно собак по соседям собирать. И выгуливать. Знаешь, как в дождь не хочется никуда выходить?

– Ага, – кивнул Мишка, – Вот гуляешь ты, и в каждой руке у тебя по шесть поводков. И маленькие собачки, и всякие там овчарки. А Ветка бегает и c каждой хочет познакомиться. И все они крутятся, пока поводками тебя не запутают и ты в лужу не грохнешься. Ещё на какую-нибудь старушку с бультерьером свалишься, я ж тебя знаю.

Я представила эту картинку и вздрогнула. Старушка будет кричать, бультерьер всех перекусает… Нет, это какой-то неправильный способ зарабатывания денег.

– Ну а если всяким старушкам предложить уборку делать?! Ты бы пылесосил, а я пыль вытирала на всех шкафах, куда никто не дотягивается.

– Со старушек стыдно деньги брать, у них пенсия маленькая, – возразил Мишка. – Ты бы уборку сделала, а деньги просить постеснялась.

– Ну-у-у… Тогда надо каких-нибудь ленивых или очень занятых людей искать. Только не старых. В общем, тех, у кого денег просить не жалко.

– Думаешь, такой человек ходит по улице с табличкой: «Я ЛЕНИВЫЙ»? И ты к нему подбегаешь: «Ой, а давайте мы у вас уберём!» Вот прикинь: мы всё убрали, он свою табличку переворачивает, а там написано: «ПРОСТИТЕ, Я ЖАДНЫЙ». И фигушки тебе, а не деньги.

Ну уж нет! Мне вообще уборку делать не нравится, а тут ещё и бесплатно… Я на такое точно не соглашусь!

– А у нас в подъезде один дядька жил, так он ковры любил выбивать, – вспомнил Мишка. – Только снег выпадет – он их по всему подъезду собирает, прям выпрашивает: «Ну хоть ма-а-аленький коврик!» Пока всё до последней «дорожки» не выбьет, домой не уйдёт. На него и жена ругалась, а ему всё равно…

– А где он сейчас?

– Работу новую нашёл. На севере.

– Здорово! – обрадовалась я. – Там снега для ковров много…

– Между прочим, они в твоей квартире жили. Ты поищи, может, у вас на балконе его запасная выбивалка валяется. Вот – ещё один способ заработать!

Я представила, как выхожу во двор с каким-нибудь ковром в красную розочку. Ветка, естественно, увяжется за мной, будет прыгать, чихать от пыли. Потом прискачет Люк, и они начнут носиться друг за другом – по ковру, конечно. Тут же прибежит Мишка, это же здорово – поваляться на коврике. И Соня примчится, потому что она терпеть не может, когда мы делаем что-нибудь без неё. Только она бухнется на ковёр – придёт её бабушка и станет говорить, что пора заниматься музыкой. Постоит-постоит – и приляжет на ковре, чтобы Соню удобнее было воспитывать. А я что, буду, как дурочка, стоять с этой выбивалкой? Не-е-ет, этот способ мне тоже не нравится!

– Женька, я придумал! – Мишка так заорал, что из магазинчика выглянула испуганная продавщица. – Они же у нас под ногами, наши деньги!

– Где?! – Я наклонилась, даже села на корточки, но так ничего и не увидела.

– А ты посмотри получше, – хитро прищурился Мишка, – вот наш работник – сидит без дела и грызёт какую-то дрянь. А между прочим, собака должна приносить пользу!

– Внимание-внимание, только сегодня! Математическая собачка!

Мы устроились на площадке у входа на рынок, рядом со старушками и толстыми тётеньками, продающими стельки, жуткие пластмассовые цветы, банки варенья и сушёные яблоки.

Перед нами лежала Мишкина кепка. Я насыпала туда мелочь: рубли, копейки… Даже бросила блестящую десятирублёвку. Пусть думают, что это Ветка заработала за выступление!

– Математическая собачка решит самый трудный пример! – надрывался Мишка.

Перед нами собралась небольшая толпа.

Я вдохнула поглубже. Пора начинать.

– Четыреста восемьдесят разделить на два, прибавить сто тридцать пять и отнять триста семьдесят четыре. Ветка, ответ!

– Гаф-ф-ф! – сказала Ветка.

Мрачный дядька с лохматыми чёрными бровями быстро-быстро нажимал кнопки на мобильнике.

– Точно, – кивнул он, – один.

Пара монеток, звякнув, приземлилась в Мишкину кепку.

Я скормила Ветке лимонную желатинку.

– Двести пять умножить на два разделить на десять прибавить четыреста пятьдесят девять и отнять четыреста девяносто восемь. Ветка, ответ!

– Гаф-ф-ф! – ответила Ветка. Мишка незаметно пнул её в попу, и она, подумав, быстро добавила: – Гаф!

– Правильно, Ветка, два!

Звяк, бряк, дзын-н-нь – новые монетки упали в кепку.

Мрачный дядька сунул мобильник в карман.

– А зачем это вы деньги собираете? – подозрительно спросил он.

– Так это… на корм для собачки, – нашёлся Мишка. – Видите, какая она умная? Ей специальные витамины нужны!

Мрачный Дядька недоверчиво хмыкнул. Его брови были похожи на гусениц, которые ползли навстречу друг другу. Если он ещё больше нахмурится, брови-гусеницы встретятся.

– Умная, говоришь? А вот пусть посчитает: если двадцать шесть кило колбасы разделить пополам, а потом прибавить семнадцать кило и отнять три, сколько получится?

Мы с Мишкой в ужасе переглянулись. Конечно же, Ветка не умела считать. Но она всё равно была умная: падала замертво, когда мы кричали ей: «Карантин!» – и гавкала, когда я командовала: «Ветка, ответ!» Один или два раза – как повезёт. Поэтому все примеры мы посчитали заранее.

– Ну, сколько? – приставал дядька.

– Ветка, ответ! – тихо сказала я. Вдруг мои счастливые джинсы наконец сработают, и у неё получится угадать?

Но Ветка забыла и про меня с Мишкой, и про колбасную задачку. Не отрываясь, она смотрела, как напротив нас круглолицая бабушка в блестящем платке расставляет на яркой клеёнке игрушки. Цветные булькающие фонтаны, болтливые хомяки, чирикающая канарейка в клетке. А в самом центре – собака. Бабушка наклонилась, нажала невидимую кнопку – и вдруг у собаки вспыхнули красным глаза, она залаяла, задёргалась. Ну точно как зомби в ужасных фильмах, которые Анька любит смотреть на каникулах.