Аристократ начал двигаться быстрее. Тройка даже не успевала за ним, сбивчивое дыхание вырывалось из её груди, а из уст слышались громкие стоны. Драко немного приостановился, просунул руки под спину девушки и продолжил действо. И в тот момент, когда он уже не мог держаться, а тяжесть возбуждения давило внизу живота, парень сильно прижал Тройку к себе. Из пухлых и красных губ девушки вырвался громкий стон и в последний момент, когда он уже был практически на пике, она тихонько прохрипела его имя и сильнее прижалась к аристократу, царапая его спину. Драко несколько раз вошёл в Тройку и, с хриплым стоном, кончил.

По телу аристократа резко разлилось такое приятное чувство. Он никогда этого не ощущал ранее. Драко мог сравнить это со свежим утренним воздухом, который ворвался, словно непрошенный гость, в слишком душную комнату. Или с первым глотком воды, когда от жары сохнет даже язык. Это непередаваемое чувство Малфою подарила она. Тройка. Да, он рассчитывал на другую программу, но… До аристократа дошло, что ласки намного приятнее боли и криков. Безумной похоти и различных игрушек. Это лучше.

Драко рухнул на кровать, отпустив девушку. Тройка так и осталась лежать, её грудь всё так же быстро вздымалась. Аристократ повернул голову в сторону девушки. Она повторила его жест и улыбнулась.

— Спасибо, — одними губами прошептал Драко.

Девушка ещё раз улыбнулась и, поднявшись с кровати, села на краешек мебели. Нагнувшись, Тройка запустила руку под кровать и достала оттуда какую-то пачку. Драко поднялся на локти и принялся за ней наблюдать.

Девушка аккуратно открыла пачку и достала оттуда сигарету. Да, Драко был знаком и с этим. Ведь сигары в Малфой-мэноре всё же появлялись на столе у отца. Он знал, как курил Люциус, и долгое время не мог понять, как у магглов получаются такие маленькие и тонкие сигарки?

Тройка засунула сигарету между зубов и, применив спички, зажгла её. Яркий огонёк от сигареты вспыхнул и тут же стал тускнеть. Тройка медленно затянулась и, подождав секунду, выпустила дым сквозь зубы.

— Через полчаса можем повторить. Если необходимо, — как-то безразлично сказала она.

Драко поднялся и, сев поудобнее рядом с девушкой, посмотрел на неё. Она повернулась к нему и взглянула прямо в глаза. Огонёк продолжал тлеть на сигарете в её тонких пальчиках. Всматриваясь в глаза девушки, он пытался понять, что кроется в них. Но, кроме ледяной стены, он не увидел ничего. Тройка словно резко потеряла к нему интерес. Хотя в принципе, её отношение к аристократу должно волновать Драко в последнюю очередь. Однако Малфою было интересно, почему девушка решила пойти сюда, в клуб утех? Что в её жизни произошло такого, что она пустилась во все тяжкие?

Резко мотнув головой, Драко попытался отмахнуться от этих мыслей. С какой это стати его резко стала волновать судьба какой-то проститутки? «Тебя не должно это беспокоить. Ты получил, что хотел, можешь повторить и уйти на все четыре стороны. Ты её забудешь, а она уж точно нет», подумал он, отвернувшись от девушки в сторону светильника. Предмет интерьера немного подрагивал, словно огонёк на фитиле свечи.

Огонь также светил тогда, когда он вернулся в Малфой-мэнор.

В этот пустой и тёмный мир.

Глава 4

В тот день, когда он вышел из Азкабана, ему нужно было приехать в Министерство. Ему помог Блейз, который туда направлялся за очередным завещанием «отчима».

— Как ты? — были его первые слова, после того, как они по-братски обнялись. Драко пожал плечами, спрятав руки в карманы.

— Ничего, после Министерства верну тебя в реальность, — похлопав рукой по спине аристократа, сказал Забини.

Малфою ничего не оставалось, как просто кивнуть, устремив свой взгляд куда-то вдаль. Он давно понял, что уже отошел от той личности, которой был до Азкабана. Тюрьма сломала его, словно сильный ураган сухую веточку на дереве.

Дорога до Министерства заняла у аристократов примерно минуты две. Они прибыли к ярко-красному телефонному таксофону. Другим способом Драко не разрешили добираться до Министерства. Ему много чего запретили, в том числе устраиваться на работу в магическое административное учреждение. Благо, хоть магии не лишили. Ну, по крайней мере, так сказал Забини, когда они подошли к таксофону.

После недолгой беседы в кабинете министра магии с Кингсли Бруствером, Драко ощущал себя паршиво. Ему надоело выслушивать непонятные фразы и вопросы, в которых якобы мелькала забота. Он прекрасно понимал, что министр немного боязно относится к бывшему Пожирателю Смерти и явно хотел лишить его магии.

Однако, согласно итогу судебного заседания Визенгамот по делу Малфоя, аристократу разрешили владеть магией и оставить палочку. Это немного порадовало Драко. Хоть что-то ему осталось от прошлой жизни. А могли забрать всё. Но нет.

Малфой вернулся в свое поместье, с палочкой в кармане и несколькими миллионами в банке Гринготтс.

Когда он вошел в Малфой-мэнор, внутри стояла мёртвая тишина. Всё вокруг было покрыто толстым слоем пыли. Но всё осталось на своих местах. Те же каменные и холодные стены, та же мебель, те же фарфоровые и бронзовые статуэтки, которые коллекционировала его мать.

Но внутри было пусто. Как в поместье, так и в его душе. Он сломан. Его больше не интересовала чистота крови. Ни титул, который был у Малфоев на протяжении стольких веков. Ни род, который славился большим количеством тёмных магов и кристально чистой аристократической кровью. Ни маски, которые надевали окружающие его люди. Он остался один. И он больше никого не подпустит к себе. Не впустит в свое сердце. Не влюбиться. Не женится, не оставит наследников. Он останется один до конца. Ему никто не нужен. Никто не сможет залечить те раны на сердце, которые так яростно сжимают его, заставляя сгибаться пополам от боли. Никто больше не прикоснется к его ранам и не излечит их.

Драко опустился на кровать и закрыл лицо руками. Медленный вдох и такой же выдох. Это последнее, что он мог сделать сейчас. Тоска вновь нагрянула в его мысли, сердце, душу. Он хотел забыться. Что ж, у него получилось. Но забвение не изменило его чёрное и гнилое нутро, которое больно резало по мыслям. Недолгая ласка не может заставить плохого человека измениться. Драко вырос в среде, где жила только тень смерти. Никакой доброты, нежности и ласки. Только боль, унижение и страх перед убийственными приказами отца.

Опустив руки, Драко встретился с ярко-зелеными глазами. Тройка нависала над ним, а её черные волосы легко щекотали его