Когда дамы входили в ателье, над дверью зазвенел колокольчик. Продвигаясь вглубь нарядного помещения, Амелия восхищалась разноцветными рулонами изысканных тканей. Раньше она не видела ничего подобного. После того как они с сестрой переехали в Хантли-хаус, портного приглашали на дом и у сестер не было необходимости посещать ателье. Сейчас, стоя посреди этого великолепия, Амелия не могла скрыть восхищение. Эти ткани разительно контрастировали с мрачными серо-коричневыми оттенками одеяний, которые носили обитатели Сент-Джайлса.

– Мидам! – Радостный голос, прозвеневший в ателье, принадлежал пожилой женщине. Ее худощавая фигура свидетельствовала о том, что эта дама тщательно следит за питанием. – Какой приятний сюрприз! Давно ваша светлость не оказывала мне честь своим присутствием.

Ее произношение напомнило Амелии о женщине, которую она старалась забыть. Французский акцент настойчиво возвращал девушку туда, где были лишь горе и заброшенность. Их мать оставила семью и отправилась на поиски богатства и приключений… Передернув плечами от этих неприятных воспоминаний, Амелия решительно отмахнулась от них и стала рассматривать образцы кружев, лежавшие справа от нее.

– Позвольте представить вам сестер герцога Хантли, – сказала леди Эверли модистке. – Им необходимы вечерние наряды для предстоящих балов и суаре[4]. Полагаю, не меньше десяти.

Амелия резко повернулась к вдовствующей графине.

– Десять? Но мы получили всего лишь три приглашения.

– Вы правы. Но у леди должно быть несколько платьев, чтобы было из чего выбирать. Не говоря уже о том, что вскоре вам пришлют новые приглашения, ведь пока что кто-то, возможно, вообще не знает о вашем существовании. – На мгновение леди Эверли прервала объяснения и обратилась к модистке, попросив ее принести образцы узоров, а затем продолжила рассудительно: – Вы сестры герцога, а раз так, обязаны выглядеть достойно. Это означает, что вы должны затмить остальных девиц. Особенно если хотите найти себе женихов, которые соответствовали бы вашему положению в обществе. И поскольку мне доподлинно известно, что ваш брат вполне может позволить себе подобные расходы и страстно желает, чтобы вы блистали, полагаю, нам следует относиться к ним как к капиталовложению в будущее, нежели как к чрезмерным тратам, из-за которых вас гложет чувство вины.

– В самом деле, вам не стоит себя винить, – поддержала графиню вдовствующая герцогиня. – От этого нужно получать удовольствие.

Амелия понимала, что все ее возражения тут же будут отброшены, и поймала себя на мысли, что не может продолжать спор, когда модистка жестом пригласила их сесть вокруг стола, на котором громоздилась кипа эскизов и образцов.

– Все это прибило из Пари на прошлой недели, – объяснила француженка. – Прошу вас, смотрите, пока я подберу отделку.

Амелия нерешительно наблюдала за тем, как ее спутницы потянулись за эскизами и стали их рассматривать. Разрываясь между желанием сэкономить деньги (а не выбрасывать их на ненужные пышные одеяния) и соблазном окунуться в эту изысканную роскошь, Амелия осторожно взяла несколько модных образцов и внимательно изучила их. Каждый новый эскиз, казалось, превосходил предыдущий. Амелия почувствовала нерешительность, которой раньше за собой не замечала. Господи боже, как же ей выбрать среди этих восхитительных платьев? Она не знала.

Но время шло. Амелия изучила все образцы и отложила некоторые из них в сторону.

– Мне нравятся вот эти, – сказала она, показывая пять эскизов.

– Oui![5] – воскликнула портниха, материализовавшись за спиной Амелии. – При ваших роскошных формах драпировка будет просто merveilleux[6].

Амелия зарделась, опустила эскизы и перевернула их обратной стороной, стремясь избежать пристального внимания, с которым воззрились на нее леди Эверли и вдовствующая герцогиня. Джульетта была слишком увлечена выбором фасонов для собственных платьев и не обратила внимания на слова модистки.

– Позвольте мне взглянуть, – попросила леди Эверли и протянула руку.

Испытывая страстное желание сбежать, Амелия с тоской посмотрела на дверь и неохотно отдала вдовствующей графине модные картинки. Та внимательно их изучила. Затем, указав на одну из них, сказала модистке:

– Быть может, здесь следует углубить декольте и оторочить его кружевами?

– Отличный совет, – согласилась француженка. И тут же достала красивейшую отделку. – А если расшить ее бисером, джентльмены не смогут устоять перед шармом юной леди.

«Ох, если бы пол сейчас разверзся у меня под ногами и поглотил меня целиком!» – подумала Амелия. Краска стыда заливала даже ее затылок.

– Идеально, – заявила вдовствующая графиня. – Максимально глубокий вырез, но чтобы юная леди не выглядела при этом вульгарно.

– Смею вас заверить, все будет сделано со вкусом. Однако я би предложила яркую контрастную отделку – особенно для леди Амелии. Цвет ее лица позволяет подобний смелость.

Когда, посетив еще сапожника, они вернулись домой, Амелия почувствовала, что совершенно выбилась из сил. Но отдохнуть ей не удалось, поскольку леди Эверли пригласила герцогиню зайти в дом и выпить чего-нибудь освежающего.

– Пирсон, попроси служанку принести лимонад и бутерброды, – приказала вдовствующая графиня, протягивая пакеты с покупками двум лакеям. – Мы расположимся в бальном зале.

Это распоряжение насторожило Амелию, и, следуя за пожилой дамой в самый большой зал особняка, она с опаской думала о том, что же они будут делать дальше.

– Похоже, они ничуть не устали, – прошептала Джульетта. – Да и с чего бы им уставать?

– Подозреваю, что они с детства приучены выдерживать тяжкие испытания без намека на усталость.

Джульетта вздохнула:

– После такого утомительного утра я бы с радостью устроилась в библиотеке с книжкой.

– Выше нос, Жюли! – прошептала сестре Амелия. – По крайней мере, тебе позволили выбрать скромный туалет, в то время как мне придется появиться на людях с голой грудью.

Смех Джульетты оборвался на пороге бального зала, где две служанки уже накрывали на стол, а лакей расставлял стулья. Амелия с недоумением смотрела на происходящее: ее поразило то, как быстро Пирсону удалось со всем этим справиться.

– Полчасика отдохнем, – заявила вдовствующая герцогиня. Она взглянула на Амелию и Джульетту. – А потом вы обе станете практиковаться в танцевальных па. Мы хотим быть уверены в том, что в пятницу на балу у Элмвудов вы будете на высоте.

Томас проснулся рано, с утра поработал с секретарем над счетами, потом обсудил с ним повышение жалованья паре особо старательных слуг. Затем просчитал расходы на то, чтобы починить крыши в домах некоторых арендаторов в Корнуолле. Осень не за горами, и лучше позаботиться об этом, пока позволяет погода, поэтому герцог написал письмо своему управляющему, давая добро на проведение работ.