Победный рев превратился в вой боли, но чудовище по-прежнему держалось на ногах. Оно посмотрело на Жиану, и она отметила в его дьявольских глазах проблески узнавания. В их рядах было не так много женщин. Монстр походя разорвал брату Бернардину глотку, так что голова откинулась на спину, и обезглавленное тело осело на землю. Оттолкнув бедолагу, чудовище приблизилось к Жиане, перезаряжавшей пистоль. Кто-то из братьев выстрелил, но создание не обращало на него внимания. Сейчас его интересовала только девушка. Жиана понимала, что она не успеет зарядить пистоль к тому моменту, как монстр окажется рядом, и потому сунула руку в карман за небольшим мешочком. Она почему-то верила, что не окажется к этим созданиям настолько близко, что придется прибегать к этому средству, и сейчас могла только надеяться на то, что на этот вид чудовищ средство подействует.

— Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, аминь, — прошептала она, когда монстр изготовился к прыжку. Сорвав повязку с мешочка, она рассеяла его содержимое в воздухе и отпрыгнула в сторону. Что-то ударило ее в плечо, и Жиана повалилась на уступ, больно ударившись затылком о камень. Мир вокруг закружился.

Девушка чуть не потеряла сознание, но преисполненный боли крик врага вернул ее к реальности. Она хваталась за этот крик, стараясь сосредоточиться. Кто-то подхватил ее за плечи и поднял на ноги. Тошнота отступила, и Жиана услышала, что вой перешел в стон.

Там, где только что возвышался гигантский, покрытый шерстью монстр, лежал дрожащий голый человек. По его загорелой коже струилась кровь. Мужчина не казался старым, ему было всего лишь лет тридцать — ненамного старше, чем она, но, учитывая противоестественность такого существования, кто сможет сказать, насколько он на самом деле стар? Дьявол-искуситель может дарить своим последователям необычно долгую жизнь.

Серебряные пули, смоченные святой водой и благословленные Его Высокопреосвященством, не позволяли ранам чудовища закрыться, как произошло бы с обычными повреждениями.

Коснувшись лба, Жиана посмотрела на свои пальцы. На перчатках виднелись темные пятна. Не только чудовище истекало кровью.

— Связать его! — рявкнула она, а затем оглянулась на павших братьев, но им уже ничем нельзя было помочь.

Эти создания убивали, как только представлялась такая возможность, и Жиана была готова отплатить им той же монетой.

Братья набросили на обнаженного мужчину путы, похожие на светлые канаты, но Жиана знала, что это тросы, покрытые слоем серебра. В траве у стены девушка нашла свой пистоль и присела рядом с пленным. Изо рта и носа мужчины текла кровь. Он ухмылялся, и видны были его красные ровные зубы — не осталось и следа клыков. Но жажда убийства по-прежнему сверкала в его глазах.

— Я убил четверых ваших, — с трудом выдавил он.

Жиана с интересом наблюдала за тем, какое действие оказывает на него серебряная пыль. Результат превзошел все ее ожидания.

— Пиррова победа. Вполне уместно на этой территории, — равнодушно ответила она. — Их души направились к Господу Богу, и им суждено вечное блаженство, ты же проведешь остаток вечности в аду.

— Вы попались на нашу удочку. Я был лишь отвлекающим маневром. Все остальные теперь в безопасности.

— Ах, ты имеешь в виду свою самку и волчат?

От этих слов улыбка сползла с его лица.

— Вчера у Асколи-Сатриано мы предали их тела огню. Ты был последним. Теперь Беневенто свободен от тебе подобных.

Его лицо исказила гримаса страдания, и слезы смешались с кровью. Вообще-то Жиана должна была радоваться, но сейчас ей хотелось ругнуться. Последние годы не пошли на пользу святой матери-церкви. Она помнила те безбожные времена, когда французские псы попирали ногами все, что было для нее важно. Тогда святая церковь была отброшена на годы, если не десятилетия назад. Но Наполеон добился и положительных изменений. Те, кто раньше прятался, теперь выползли из своих укрытий, думая, что эра отречения от Бога будет долгой. Кое-кто даже полагал, что церковь окончательно уничтожена. Но враги Святого Престола рано радовались и теперь должны были поплатиться за свою гордыню. Жиана зарядила пистоль.

— Anáthema estô[6].

— Ты не орудие Бога, — прошипел мужчина, глядя на нее с ненавистью.

— Пути Господни неисповедимы, — невозмутимо ответила она и выстрелила ему в лицо.

Его тело изогнулось, в него впились тросы, но теперь здесь было достаточно серебра. Чудовище умерло. Бросив пистоль ему на грудь, Жиана приказала:

— Сожгите его.

Братья начали готовить сожжение. У Жианы же были другие дела, о которых нужно было позаботиться.

— Брат Фернандо?

— Si?[7]

— Твое поведение недопустимо. Это стоило жизни двум нашим братьям и подвергло всех нас опасности. Я хочу, чтобы ты вернулся в Рим. Моли Господа о прощении, моего же прощения тебе не будет. В наших рядах тебе нет места.

— Да, сестра.

Наверное, испанцу было обидно принять такое унижение от женщины, но результат его несдержанности был у всех на глазах. Судя по опыту Жианы, испанцы часто слишком торопились. Конечно, они все должны были быть усердны, чтобы выполнить Божью миссию, но ошибки были смертельны. И вновь им пришлось заплатить слишком высокую цену за приведение в исполнение приговора, вынесенного кардиналом.

Тем временем к ним подошли другие братья, которые гнали чудовище из укрытия в ловушку.

— Пошлите архиепископу Беневенто сообщение о том, что Божья воля исполнена. Направьте десять братьев в окрестности, чтобы выяснить, не было ли здесь нежданных соглядатаев.

Жиана не знала, как следует поступать в этом случае. Обещание вечного прощения грехов вместе с материальными наградами приносили наилучшие результаты. Вот уж действительно, эта местность была наказана Богом. Церковь много столетий вела здесь борьбу с еретиками, умевшими принимать облик животных. Говорят, когда-то здесь создавали свои государства мавры и сарацины. Народ был суеверен и потому легко сбивался с истинного пути. И это в ста пятидесяти милях от Рима! Тут прорастали семена Тьмы, и воины нового времени, отрекшиеся от Бога, своей ложью и ересью готовили для этого почву.

— Сестра! Сестра!

Жиана удивленно оглянулась. К ней бежал брат Иордан, который должен был с парой послушников следить за каретой и лошадьми на дороге с другой стороны холма. Его ряса так и развевалась. Подобное поведение очень не вязалось с его обычным спокойствием. Жиана испугалась, что она что-то проглядела и здесь были другие проклятые создания, но брат казался не обеспокоенным, а скорее возбужденным.

— Я получил новости из Рима, сестра! Наши братья с той стороны Альп напали на след чудовища, которого разыскивает Его Высокопреосвященство.