что рано или поздно нам придётся встретиться. Лучше, конечно, поздно, когда я сумею выполнить хотя бы пару заданий от духа испытания, пройду хотя бы ещё одно Испытание и получу следующий ранг.

Это, к сожалению, будет не ранг реола, который так нужен был Клатиру, Виостию и остальным, кто их поддерживает, но есть, есть у меня мысль о том, как это исправить, ведь одного Стража с большим рангом я знаю, верно? И даже не успел засыпать к нему двери камнями, как хотел.

С улыбкой я и вышел к костру, но уже через три шага запнулся, улыбка же застыла у меня на губах.

Чего?

Костёр полыхал на зависть, с одной стороны от него сидел Седой, с другой Призрак, но ошеломило меня не это.

Сначала Седой подкинул ветку в пламя, а через вдох то же самое сделал Призрак.

Я сглотнул и покачал головой. Да уж, не только Седому удивляться от поведения моего Призрака.

По сути, сейчас, в ночи, в неверном свете пляшущих языков пламени, не каждый идущий бы сказал, что с одним из глядящих в огонь людей не всё в порядке.

Я сел к костру третьим.

В руках Седого хрустнула ветка, затем он швырнул обломок в пламя. Через вдох то же самое сделал Призрак.

Помедлив, я пожал плечами, бросил Флаг подальше за спину, чтобы не принять его случайно за дрова и не дать такой возможности Седому, подхватил из-под ног какую-то щепку и тоже отправил её в пышущий жаром костёр.

Седой покосился на меня, буркнул:

— Чего припёрся? Это мой костёр.

Я хмыкнул:

— Что, мне разжечь свой?

— Было бы неплохо.

— А Призраку свой?

— Ему можно и моим пользоваться, бессловесная жертва, для него не жалко.

Я покачал головой. Сколько там Седому лет? Семь десятков? Восемь? А обижается как… Да как Дира, не меньше.

Воспоминания о далёком прошлом были тёплыми, но чуть терпкими от грусти и потери.

Вспомнились посиделки у костра у дома дяди Ди, когда он, после удачной охоты пригласил нашу семью угоститься мясом. Проделки Диры в тот день, когда она издевалась надо мной, а я, тихо, чтобы не выдать себя дяде и другим, посмеивался над ней. Вспомнился одуряющий запах жареного мяса, и рот тут же наполнился слюной.

Я немного поборолся с собой, а затем сдался. Почему нет?

Сосредоточился, одновременно посылая в кольцо силу.

Мгновение, и я оказываюсь внутри, стою точно в центре круглой площадки, в кольце шкафов.

Итак, где у меня полки с едой? Где мясо? То, что сырое.

Спустя вдох я уже вернулся сознанием из кольца и принялся крутить головой.

Не вижу ничего подходящего.

Выпустил наружу восприятие, оглядывая наш костёр и его окрестности сразу с нескольких сторон.

Вот эта ветка то, что нужно.

Три шага, наклониться, вернуться.

В правой руке у меня теперь сильно рогатая палка, в левой сжат первый из кусков мяса.

Пять вдохов и я наклоняю к костру унизанную мясом ветку.

И тут же Седой недовольно цедит под руку:

— Что это ты делаешь? Я неясно сказал, что это мой и только мой костёр?

— Я поделюсь мясом.

— Кому нужно твоё мясо? Отойди и разведи свой костёр, шаул Леград.

Призрак, которому, похоже, не было дела до этой ругани, сам, не дожидаясь своей очереди, подкинул палку в костёр.

На мгновение Седой отвлёкся на него, а затем снова вперил в меня взгляд и рыкнул:

— Ну!

Лёгкий, но однозначный холод и покалывание между лопаток подсказали, что Седой зашёл гораздо дальше Диры в своём недовольстве. Он не просто недоволен тем, что я пользуюсь его костром, он готов напасть на меня, чтобы избавить свой костёр от моего присутствия. Или же костёр лишь предлог?

Ветка с мясом исчезла, словно её и не было в моём кулаке. Очень, очень удобная штука — кольцо.

Я же повернул голову к Седому, поймал его взгляд и прямо спросил:

— Что не так?

— Что не так? — лицо Седого исказилось в гримасе ненависти. — Ты ещё осмеливаешься спросить, что не так? Я видел, как тысячи моих братьев по Ордену уходили на битву, которая должна была ослабить Альянс и принести нам славу. Тысячи моих братьев сложили головы, втягивая секты в ловушку. Они знали, что сегодня умрут, но всё равно вступали в битву, потому что так было надо. Ты же осмеливаешься заявлять, будто все их жертвы оказались напрасны, что всё было зря.

— Я не говорил так.

— О да, ты говорил по-другому, но разве это меняет суть твоих слов? Разве это избавляет их от яда? Мы сделали это, ты слышишь? Мой Орден сделал это, мои старшие братья сделали это! Что ты, вообще, знаешь об Ордене и его подвигах в том сражении? Что?

Седой уже кричал, вскочив со своего камня, нависая надо мной и потрясая кулаками.

— Секта Тигра — потеряла половину своих людей и половину старейшин. Раух выбили подчистую, их главе лично Ралер снёс голову. Ты слышишь? Мы уничтожили одну из старших сект, не счесть тех малых, которые тоже целиком полегли в той битве, вместе со своими главами. А главное, главное — мы в это время напали на сердце земель и уничтожили весь род главы секты Амока, всех, ты слышишь, всех! И это не считая тех, кто жил там из других сект! А им не было числа!

Седой орал, сверкая глазами, мне было очень интересно слышать все эти подробности, тем более интересно слышать про секту, которая носила имя одного из мифических зверей Древних и явно была невероятно сильной. И я чуть подтолкнул Седого к тому, что было мне непонятно, а заодно чуть осадил его:

— И что? Раз ты говоришь только про его род, а не его самого, то