подошли к последнему победителю и выкинули его с арены. Тогда Вика начала осознавать, что именно заставило ее продолжать смотреть состязание.

И когда показали победителей, всё окончательно встало на свои места. Но в этот момент почему-то появилось куда больше вопросов, чем ответов. Например, на какой еще войне находится ее муж. Хотя, зная Михаила, он просто пошел развеяться на пару часов, не более того. Но что тогда сподвигло Леонида пойти на этот турнир в роли перса? С другой стороны, он тоже личность неординарная. Ходят слухи, что Леонид может проснуться и просто объявить войну всему миру. При чем весь мир сразу напряжется, даже если это было в шутку.

Виктория смотрела на своего мужа и улыбалась. Как раз началось награждение, публика ревела от того, насколько мощными и сильными в этот раз оказались победители. Их забрасывали цветами, репортеры чуть ли не дрались за возможность сделать лучшие кадры победителей, а главное того, кто занял первое место.

— Ой, смотри, это Клео? — улыбнулась Вика, заметив египетскую царицу. — Какой же Миша молодец! — девушка продолжала улыбаться и смотреть в экран. Там как раз показывали, насколько близко царица подошла к Михаилу, и один из журналистов смог поднести микрофон достаточно, чтобы весь мир услышал о предложении Клео. — Какие они молодцы! Как хорошо! Как классно! — Вика всё улыбалась и улыбалась. С каждой минутой всё милее. И даже не заметила, как погрузилась в свои мысли.

— Угомонись! Успокойся! — где-то на краю сознания послышался громкий крик, и только тогда девушка пришла в себя. — Прекрати! — оказалось, это кричал Белмор, тряся её за плечи.

Девушка проморгалась, и обернулась по сторонам. А вокруг стоит только густая тьма. И Нурик, который, тяжело дыша, пытается выползти из черной смертоносной ауры.

* * *

Хорошо хоть покинуть столицу не составило труда. Да, нас ждали на пиру в честь окончания турнира, и постоянно пытались сфотографировать или взять интервью. Но скрыться всё равно оказалось довольно просто. Тем более, что мой самолет был спрятан совсем недалеко от столицы. И нужно было видеть лицо таксиста, который привез нас прямо к самолету. К имперскому самолету, сплошь покрытому гербами не только Булатовых, но и Российской Империи.

Мы же спокойно вышли из машины, пересели на свой транспорт, и помахав таксисту на прощание, улетели прочь. Он нам, кстати, тоже рукой помахал. Будет потом рассказывать пассажирам об этом случае, но ему всё равно никто не поверит. Прошелся по самолету и напитал силой оставшиеся в живых маскировочные артефакты, и только после этого устроился на отдых в своей комнате. Или каюте, даже не знаю, как назвать такое помещение.

Пусть эта поездка оказалась спонтанной и даже неожиданной, но ни о чем не жалею. Мы с Леонидом прекрасно провели время. Да и маскировочную систему проверил, посмотрел, как она работает с современными системами противовоздушной обороны. А ещё интересно было проверить, насколько хорошо сработает моя личная маскировка. Давно не занимался подобным. Точнее, я менял внешность недавно, но совсем не на такой длительный срок. Ведь раньше я менял внешность только себе, а теперь еще и Леониду. К слову, чем сильнее пациент, тем тяжелее с ним работать. Хотя в прошлой жизни что я только ни делал с внешностью. И своей, и чужой. Особенно с чужой, и чаще всего ради шутки. Но это было в прошлом, и с того времени изменилось всё.

Думаю, самое время вернуть свою старую внешность, снять бороду и спокойно поспать. Но нет, кто-то оказался против этого. Ведь стоило мне закрыть глаза, как зазвонил телефон. Посмотрел на экран, а там высветился неизвестный номер. Впрочем, так даже интереснее.

— Добрый день! — стоило мне ответить на звонок, послышался мужской голос. — Граф Булатов?

— Он самый, — вкрадчиво ответил я. Это что, кто-то смотрел персидские состязания и узнал меня в победителе? Но как это возможно? Я так хорошо замаскировался!

— Это Виталий Черепанов, отец Николая, — я даже микрофон отключил, чтобы выдохнуть незаметно для собеседника. — Насколько мне известно, вы с моим сыном друзья.

— Есть такое, — согласился я. — И если вы звоните, значит что-то случилось? Верно?

— Пока непонятно… Я хотел уточнить, мой сын не у вас забухал? Не сочтите за дерзость, но он просто рассказывал, что вы прекрасный собутыльник! — Вот же гад! А если его отец приедет ко мне пить? Это мероприятие, минимум, на неделю! У меня нет столько времени.

— Я сейчас на войне, и насколько мне известно, в гости ко мне он не приезжал, — ответил ему.

— Понятно! — пробасил Черепанов-старший. — А ты не знаешь, где он может находиться?

— Не-а… В последний раз, если мне не изменяет память, он собирался на рыбалку. Меня приглашал, кстати, — вспомнил я недавний разговор с Николаем.

— Понятно, рыбалка… — процедил он сквозь зубы. — Спасибо за информацию и всего хорошего, Михаил!

Так, мне тоже понятно. Черепанов снова куда-то влез.

— Что случилось? — Леонид, сидящий на соседнем кресле, открыл один глаз.

— Да друг мой пропал, — отмахнулся я, и снова взяв телефон, позвонил Черепанову. Ожидаемо, никто не ответил. Следом набрал в имение Николая, но поговорить удалось только с его слугой. Тот дежурно сообщил, что господин Черепанов сейчас занят. Так что следом позвонил домой. — Черномор! — я дождался ответа. — Черепанов пропал! Активируй нашу агентурную сеть, — покосился на Леонида. Пусть он догадывается о голубях, но настолько открыто сообщать об этом пока не хочу. Тем более, Черномор поймет, что агентурная сеть — это стая голубей. Другой агентурной сети у нас попросту нет, если не считать гусей.

— Принял, сделаю! — коротко ответил старик и завершил звонок.

— Нужна помощь? — снова открыл один глаз Леонид.

— Справлюсь! — махнул рукой.

— Ну, ты смотри, у меня тоже есть агентурная сеть, — пожал плечами спартанец.

— И что, даже в Архангельске? — удивился я.

— А вот этого я тебе уже не скажу!

Всё равно не думаю, что агентурная сеть Леонида сможет сработать настолько же эффективно, как моя. Всё же на него работают люди, им сложнее добывать скрытую информацию и внедряться в ряды врага. А вот про голубя никто и никогда не подумает, что это профессиональный шпион и диверсант.

Впрочем, Леонид надолго задерживаться не стал. Мы вернулись в захваченный форт, и