— Искорка, я мирный человек. Всю жизнь прожил в своем имении и редко посещал балы и приемы. Поэтому и на дуэлях почти не был. Основное дело моей жизни — это теплицы и сады, в которых я выращиваю экзотические фрукты и овощи. За моими ананасами и авокадо очередь из ресторанов на два года вперед. Скажите, где мне использовать такую агрессивную магию?

— Будем надеяться, что навыки вы не растеряли и у вас все получится. Все равно мы не знаем, что делать, — тяжело вздохнула она.

После завтрака я велел собрать вещи и отойти подальше от обелисков. Когда команда отошла за холм. Я встал рядом с Августом Гринеевичем и кивнул.

— Ну, хорошо. Попробуем, — тихо сказал он и, затаив дыхание, сосредоточился на земле под ближайшим обелиском.

Сначала ничего не происходило, зато пожилой маг весь раскраснелся и покрылся испариной. Когда я уже хотел остановить его и предложить отдохнуть, обелиск медленно пополз вниз. Я пригляделся и увидел, что земля буквально бурлит под ним, засасывая каменное изваяние.

— Получается, — обрадовался я.

Август Гринеевич улыбнулся уголками губ, но не останавливался и не сбивал концентрацию. Через десять минут остроконечная вершина обелиска скрылась под землей, а пожилой маг покачнулся. Видно было, что он обессилел и еле держится на ногах.

Я подхватил его под локоть и повел к команде, которая выглядывала из-за холма.

— Август Гринеевич, вы справились! — радостно воскликнув, к нам навстречу побежал Федя.

Он взял пожилого мага за руку с другой стороны.

— Нет, Феденька. Еще не справился. Роман, как думаете, сколько еще обелисков надо убрать, чтобы мы смогли спокойно добраться до тонкого места? — посмотрел он на меня.

— Думаю, что минимум два. Я не знаю, доходит ли влияние обелисков до тонкого места или направлено только по периметру. Если окажется, что обелиски работают во все стороны, то придется «утопить» их все, — предупредил я.

— Ничего, я справлюсь… Рано или поздно.

Пока Август Гринеевич приходил в себя, а Искра поила его сладким морсом. Мы с Ветром решили проверить, сможем ли пройти по тому месту, где до этого стоял обелиск.

Однако, как только мы подошли к нему, то почувствовали влияние защитного заклинания.

— Да, ты правильно сказал. Как минимум два надо убрать и только после этого рискнем еще раз подойти, — сказал Ветер.

Августу Гринеевичу понадобилось около двух часов, чтобы прийти в себя и снова подойти к обелискам.

— Я буду рядом. Если станет плохо, то дайте мне знать, — предупредил я.

Маг кивнул и, поджав губы, сосредоточился на земле под следующим обелиском. На этот раз потребовалось гораздо меньше времени, чтобы погрузить его под землю. Правда, и Августу Гринеевичу стало гораздо хуже. Я едва успел подхватить его. Он потерял сознание и падал лицом вниз.

Оттащив его к лагерю, я достал целебный артефакт и установил ему на грудь. Через пару минут он пришел в себя и, увидев наши обеспокоенные лица, насторожено спросил:

— Что произошло?

— Вы упали в обморок. Осторожнее расходуйте силы, иначе не останется на дальнейший путь. А нам еще предстоит битва с Искаженными, — сказала Искра и протерла ему лицо влажной салфеткой.

К третьему обелиску он подошел уже вечером. Солнце скрылось за деревьями, но на улице было еще достаточно светло.

— Вы уверены? Может, завтра продолжим? — уточнил я.

— Нет-нет. Я хочу закончить начатое и со спокойной душой отоспаться, — торопливо ответил он.

На этот раз я сразу встал сбоку от него, а за нами встал Ветер, готовый в любой момент прийти на помощь.

Август Гринеевич сжал кулаки и весь напрягся, отправляя в энергию в землю под обелиском.

— Не торопитесь. Умеренно тратьте силы, иначе вам снова станет плохо, — прошептал я, чувствуя, как он затрясся всем телом, погружая зачарованный обелиск под землю.

Едва каменная вершина скрылась в бурлящей земле, как маг протяжно выдохнул и снова потерял сознание.

На этот раз прошло более получаса, прежде чем он пришел в себя. После ужина мы с Искрой помогли ему забраться в спальный мешок, и он тут же заснул.

— Ну что, пойдем еще раз проверим или оставим до завтра? — спросил Ветер.

— Да, пойдем сейчас. Если проход к тонкому месту до сих пор закрыт, то придется еще задержаться. Августу Гринеевичу тяжело даются эти обелиски. Я думаю, что это не только из-за их размера, но и защитной магии Еретика.

Медленно ступая по рыхлой земле, мы с Ветром приблизились к тому месту, где до этого стояли обелиски.

— Ничего не чувствую, — прошептал он.

— Я тоже, но все равно будь осторожен, — предупредил я.

Шаг за шагом мы прошли вглубь круга из обелисков и приблизились к тонкому месту.

— Здесь нет защитной магии. Завтра продолжим путь, — сказал я.

— Славно! Пойду, обрадую остальных, — обрадовался Ветер, развернулся и быстро направился к лагерю, а я прошелся вокруг тонкого места и понял, что внутрь круга обелиски не излучают магию. Мне стало интересно, откуда взялись эти обелиски и как Еретик поставил их сюда? Неужели сам перемещался или это Искаженные на себе их тащили?

На следующее утро мы встали на рассвете и наскоро собравшись выдвинулись к тонкому месту. Август Гринеевич полностью восстановился и безмерно гордился тем, что благодаря ему мы можем продолжить путь.

— Есть еще порох в пороховницах, — похвастался он.

— Мы зря в вас сомневались. Не смотря на возраст и мирную жизнь, вы остались сильным магом. Не зря род именно вас послал на борьбу с Еретиком, — похвалила Искра.

— Меня никто не посылал. Я пошел вместо сына. Жалко его, а я уже пожил свое, поэтому и пошел, — признался он.

— А как же сын на это согласился? — сдвинул брови Ильяс.

— Он ничего не знает. Я сказал, что поехал к друзьям, — улыбнулся Август.

Между тем мы подошли к тонкому месту.

— Командир, ты сразу скажи, что ждет нас на той стороне? — спросил Ветер.

— Я не знаю, но видел дорогу, — ответил я, вспоминая картинки из памяти Искаженного.

— Дорогу? Значит, там есть люди. Вернее, были. Я сильно сомневаюсь, что по соседству с Еретиком сохранилась жизнь, — сказал Ильяс.

— Сейчас узнаем. Перемещаемся!

Мы очутились на голой земле. Растительности не было, только засохшие стволы деревьев