Я был с ним полностью согласен. Пока Рыба не получит взрыватели, мы в относительной безопасности.

— Ладно, надо отвлечься, Скоп, где самый веселый и в меру приличный кабак, как-никак у нас появились деньги, — на деле я отчаянно хотел забиться куда подальше и не лезть на рожон, но следует отыграть роль туповатых стражников до конца.

— Ну, пошли, — в свете фонаря кривая улыбка Скопа выглядела наглядной иллюстрацией разбойника с большой дороги.

До кабака под названием «Белый грот» добрались быстро и в полной тишине, настроение на шутки и смешки улетучилось. Сказывался откат после тяжелой и крайне нервной сделки. Массивное двухэтажное здание с закрытыми ставнями встретило нас одиноким фонарём перед входом, где в конце освещаемого круга виднелась пара грязных сапог, и часть не менее грязных штанов. А в темноте слышались характерные звуки очищения желудка не естественным способом. Я чуть сбавил шаг, осматриваясь и прислушиваясь. За это время Мел уверенным шагом знатока добрался до двери и не оборачиваясь толкнул ее, выплеснув наружу шум и крики веселой пьянки. Мы последовали за ветераном застольных баталий.

Что же, внутри оказалось куда лучше, чем я ожидал. Воняло пивом и табаком; двое вышибал стояло возле дверей, сжимая дубинки в руках. На нас они глянули, можно сказать, приветливо, даже не оскалились. Дальше огромный зал со столами и веселящимися людьми всех сортов портовой жизни. Здесь пели, танцевали, играли в кости, смеялись над тупыми шутками, и, конечно же, пили пиво. Возле барной стойки стоял еще один амбал с дубинкой, и сам бармен выглядел тем еще рубакой: массивные предплечья, ломаный нос, левая бровь отсутствовала из-за множества шрамов. Он лихо заправлял кружки пивом и отдавал подавальщицам, те скользили по залу не уловимыми тенями. Хороший признак, если тут не лапают девиц за просто так, то порядок наверняка присутствует. Также имелся второй этаж с балконами, там уже сидела публика посолиднее и спокойнее.

Тем временем Мел возле стойки уже что-то втолковывал бармену. Тот кивал коротко стриженой головой, не переставая заполнять кружки пивом. После очередного кивка вышибала отлип от стойки и словно таран двинулся вглубь кабака. Мел махнул нам рукой.

— Грант, дай серебряный, я нам столик организовал, — крикнул неугомонный приятель, стоило только подойти поближе.

Я с легкостью расстался с монетой, за которую иной портовый работяга неделю не разгибаясь трудится в доках. Нас четверых разместили за дальним столиком как минимум на шесть человек, при этом прогнав каких-то подмастерьев. Пока мы, громыхая, отставляли лавки и пытались рассесться, подавальщица ловко протерла стол и хорошо поставленным голосом спросила:

— Что будете?

— Пива, — крикнул Бугор.

— Пиво уже несут, я про еду.

— Ваше фирменное в хорошем качестве, — пока все прикидывали, чем забить желудок, внес здравое предложение Мел.

Девушка упорхнула, при развороте задорно взвив юбку почти до самых колен. А с другой стороны, нам уже выставили кружки пива. Хм, вот как бывает, когда с самого начала пожертвовать серебряными. Мел споро растолкал кружки каждому под руки и не садясь приложился к своей. Его кадык заходил ходуном, и часть янтарного напитка потекла по бороде, падая на шею. Загнанные лошади и те пью медленнее. Кружка глухо ударилась о стол и Мел прокричал:

— Хорошо! — и с блаженным видом рухнул на скамью.

Я едва сделал пару глотков, как почувствовал накатывающий жар и дрожь в руках. Резко стало не хватать воздуха, меня словно погрузили в чан с плотно прикрытой крышкой над углями. Хватанув пару раз воздух, дернул ворот, оторвал пуговицу, но легче не стало. Глотая воздух, как до этого Мел пиво, я поднялся.

— Что случилось, сержант? — в голосе Скопа не было и доли сопереживания, скорей ехидство с примесью превосходства.

— Пойду подышу, — я оперся на плечо соседа, перешагнул скамью и направился на выход.

Как ни в кого не врезался и не нарвался на драку, только Беззу известно. Ибо голова кружилась, а путь я определял только по свободному пространству перед собой. Вывалившись на улицу, закашлялся от прохладного воздуха с примесью некой новой вони, словно где-то что-то сгорело. Протер тыльной стороной ладони выступившие слезы и привалился к столбу. Пока приходил в себя, осознал, насколько вся наша авантюра выглядит шатко. И, пожалуй, уцелеть в ней шансы такие же, как при лобовой атаке в легионерском строю. Только тут нет проверенных и верных товарищей, а только единомышленники, больше обеспокоенные наживой, чем общим делом.

Я помимо воли поднял взгляд на луну, не зная, зачем и с какой целью. Раньше подобных порывов за собой не замечал. Месяц отвоевал значительную часть у темноты, но все равно я смог различить тусклые царапины от когтей лунного кота. С этим надо что-то делать…

— Что, морячок, тоскуешь по родным местам? — приятный крепкий женский голос раздался у меня за спиной.

— Нет, просто мысли привожу в порядок, — ответил я, не поворачиваясь.

— Пф, ты что, барышня на выданье, чтобы на небо пялиться? Мужик должен искать смысл в вине и пиве, но никак не в небесных светилах, — голос сочился ехидством.

Пришлось обернуться. В такое время суток на улице шныряют только шлюхи, да воровки, а с этой публикой дел иметь хотелось меньше, чем с загадками про луну. Но мои грубые слова застряли в глотке, стоило увидеть говорящую. Невысокая, кряжистая женщина средних лет, с милой улыбкой и неописуемо красивыми глазами. Небольшой нос имел следы перелома, может, и не одного, но это не портило общий вид, словно так и задумано природой изначально, как и шрам на скуле. Жесткие курчавые волосы укрывает бандана алого цвета, белая рубашка фривольно расстёгнута на три верхние пуговицы, широкий пояс обтягивал талию, дальше штаны в красную полоску и высокие сапоги. В руках она сжимала початую бутылку вина.

— В вине не больше смысла, чем в небе, да еще и денег стоит, — ухмыляясь, ответил я.

— Пф, еще один философ, — ее бутылка сделала широкий круг, прежде чем соприкоснуться с губами.

— Нет, я больше по практике.

— Странный ты, — после долгого глотка сказала женщина, — не нудишь про порядок, не кричишь про безопасность, даже не льстишь сходу. Ты вообще нормальный мужик?

— Настолько же, насколько