– Попрошу ваши документы!

Рыжеволосый вздрогнул и оглянулся. Рядом с ним стоял человексреднего роста, в официальном черном костюме, с прилизанными черными волосами ималенькими отвратительными усиками. Он весь был какой-то черный, как грач иливорон, и в довершение ко всему на нем были почему-то совершенно неуместныечерные очки. Несмотря на эти очки, у незнакомца было удивительно официальное,служебное выражение лица.

– Документы? А в чем дело? – забеспокоилсярыжеволосый. – Что вам от меня нужно?

– Ваши документы! – Голос черного человека сталеще строже и холоднее, и рыжеволосый нервно, суетливо полез в карман, досталпаспорт, протянул его.

– Значит, Серебров Виктор Сергеевич! – проговорилнезнакомец с какой-то странной радостью, как будто уличил рыжеволосого если нев преступлении, то в скверном, унизительном или постыдном поступке. –Пройдемте со мной, Виктор Сергеевич! У меня есть к вам несколько вопросов!

– Зачем? Куда? – заволновался Серебров. –Какие вопросы?

– Пройдемте! – строго повторил незнакомец ипоправил черные очки. – Здесь неподходящее место для серьезного разговора!

– Но я жду… я жду здесь человека… И вообще, у меняскоро самолет… я улетаю в Базель…

– Самолет вас сейчас должен волновать меньшевсего! – отрезал незнакомец.

– Я буду жаловаться! – проблеял Серебровнеубедительным голосом.

– Это ваше право. – Черный человек взял ВиктораСергеевича за локоть. Рука у него была холодная, твердая и очень сильная.

Серебров побрел через зал, безвольно переставляя ватныеноги. Вокруг него по-прежнему толпились оживленные, озабоченные люди. Ониспешили на свои самолеты, чтобы отправиться в отпуск или в служебнуюкомандировку, и никому из них не было до него дела, никто его просто незамечал…

Перед ним открылась дверь с надписью «Вход запрещен». Черныйчеловек толкнул его вперед, вошел следом, захлопнул за собой гулко лязгнувшуюдверь.

Они оказались в маленьком неуютном помещении без окон,освещенном безжалостно ярким светом потолочных светильников. Посреди комнатыстоял металлический стол, в углу – еще один, поменьше. За маленьким столомсидела молодая женщина в форме, с густой копной светлых волос, показавшаясяСереброву смутно знакомой. Перед ней лежало несколько разграфленных листов.

– Это ваше? – осведомился человек в черных очках,показав на синюю сумку на плече Сереброва.

– Мо… мое… моя… – подтвердил тот испуганно. –А что… а в чем дело? Что вам от меня нужно?

– Запишите, Курочкина! – Черный человек взглянулна свою помощницу и снова повернулся к Виктору Сергеевичу: – Гражданин Серебровпризнал, что сумка принадлежит ему…

И вдруг его голос резко взлетел, наполнив комнату, резанувСереброва по ушам:

– Предъявите сумку для досмотра!

– Но я… но вы… но почему…

– Вы отказываетесь предъявить сумку? – Голосчерного человека звенел, как туго натянутая струна. – Курочкина, занеситев протокол! Гражданин Серебров отказывается предъявить…

– ??… я не отказываюсь… – Виктор Сергеевич ещебольше перепугался. – Но дело в том, что я… что у меня…

– З??ачит, не отказываетесь? – Черный человексорвал сумку с его плеча, швырнул на металлический стол, резко дернул молнию.

На стол вывалились небольшие, аккуратно запаянныепластиковые пакеты с каким-то белым порошком.

– Это не мое! – заверещал Серебров, замахалруками, бросился к столу…

– Стоять! – резко выкрикнул черный человек,легонько ткнул Виктора Сергеевича в солнечное сплетение, и тот отлетел всторону, глотая воздух.

– Пиши, Курочкина! – бросил черный человек своейассистентке, не сводя глаз с Сереброва. – В сумке обнаруженыполиэтиленовые пакеты с неизвестным порошком, предположительно наркотик…

– Мне это подложили! Меня подставили! – кричалВиктор Сергеевич, выпучив глаза. – Это не мое…

– Как пишется – полиэтиленовые или полеэтиленовые? –спросила Курочкина спокойным, будничным голосом.

– Пиши «пластиковые», – отозвался черный человек,подкрутив свои противные усики.

И от этого спокойного обмена репликами Виктор СергеевичСеребров разом утратил всякую надежду. Он понял, что жизнь кончена и из этойкомнаты ему только один выход – в тюрьму, на нары.

«Господи, почему это случилось со мной? – думал он,прикрыв глаза от мучительного, режущего света. – За что?»

И тут же понял всю неуместность этого вопроса.

Уж у него-то хватало за душой грехов и самых настоящихпреступлений. Но до сих пор он считал, что неизбежность возмездия – это басни,сказки для слабаков и слюнтяев, что от жизни нужно брать все, что можешь, чтонужно идти к своей цели по трупам, что победителей не судят…

Или все дело в том, что он вовсе не победитель, а как разодин из тех самых слабаков, которых он расталкивал небрежным движением плеча, ккоторым всегда относился с откровенным презрением?

– Записала, Курочкина? Молодец! – Черный человекповернулся к Виктору Сергеевичу и равнодушно проговорил: – Раздевайтесь.

– Что? – Серебров растерянно заморгал,попятился. – Что вы такое говорите?

– Снимите одежду для личного досмотра.

– Это возмутительно! – вскрикнул Виктор Сергеевичнеожиданно высоким голосом. – В конце концов… здесь же женщина!

– Это не женщина, это старший лейтенант! – холодноотрезал черный человек. – Ну ладно, она может отвернуться. Отвернись,Курочкина!

Курочкина фыркнула и повернулась лицом к стене.

– Я жду! – Черный человек неприязненно уставилсяна Виктора Сергеевича. Тот что-то возмущенно пробормотал, сбросил куртку,пиджак.

Черный человек положил одежду на металлический стол, быстро,профессионально осмотрел, прощупал швы, снова повернулся к Сереброву…

– Что – все снимать? – спросил тот слабым,безнадежным голосом.

– Подождите… – Черный человек задумался, потерпереносицу, достал из кармана какую-то фотографию.

Виктор Сергеевич пытался со своего места разглядеть этотснимок, но у него ничего не получалось.

Леня Маркиз проверил карманы пиджака. В правом внутреннемкармане он увидел сложенный вчетверо пожелтевший листок, незаметно спрятал его,проверил остальные карманы.

Марок не было. Впрочем, если бы сам он был на местеСереброва, он тоже постарался бы припрятать их получше. Но куда?

Леня достал из своего кармана снимок, снова взглянул наСереброва, потом – на фотографию.

Это был тот самый снимок, который он переснял, когдаосматривал сейф Павла Звягинцева. Снимок, сделанный без малого двадцать летназад в этом самом аэропорту.