свели, как теперь стало известно, ненависть к коммунистам, общность взглядов, борьба за восстановление буржуазного строя в Латвии. Лаунагс сразу же начал действовать, а Бумей-стер выжидал «своего часа». Может, так было условлено?

В 1940 году Лаунагс вступил в подпольную контрреволюционную организацию, Бумейстер же руководил профсоюзным комитетом на факультете академии. При ликвидации подпольной группы Лаунагс скрылся. Потом связался с гитлеровской разведкой, а после освобождения Латвии от гитлеровцев возглавлял банду националистов. В конце 1945 года с группой бандитов ночью на лодке перебрался в Швецию, где установил связь с американской и шведской разведками. Через несколько лет Лаунагс принял американское гражданство, получил чин капитана и стал работать в разведоргане США. Готовил шпионов для заброски в Советский Союз.

То, что говорили в институте рыбного хозяйства о Бумейстере, не вязалось с тем, что знали о нем чекисты. Сотрудники КГБ побывали в рыбколхозе «Банга» Талсинского района, где одно время в филиале института работал Бумейстер. Беседовали с рабочими, специалистами. Хотелось получить все данные о человеке, который стал на преступный путь.

Полезной была встреча чекистов с председателем рыбколхоза коммунистом Микелисом Лисментом. Когда кто-то из заместителей председателя заговорил о Бумейстере как об «общительном, деятельном, контактном» человеке, Лисмент резко встал из-за стола и возмущенно сказал:

— Раньше не замечал, а теперь, обдумывая, яснее вижу: это у него маска, двуличие. Бумейстер — человек с «двойным Дном». Обещаний, идей хоть пруд пруди, а дел мало. Пыль в глаза умеет пускать. Рабочие прозвали его «бум» — прозвище не от фамилии, а от стремления создавать шум по всякому поводу и срывать дело. Пришлось Бумейстеру предложить уехать из колхоза. Вилкосыс он. По-русски — оборотень. Вот кто, — заключил председатель.

Ноябрьским вечером с туго набитым портфелем Юрис Бумейстер выехал в командировку в Астрахань. Но не доехал… Уже у самой Москвы соседи по купе — два сотрудника КГБ — предъявили Бумейстеру ордер на арест. Он пытался сопротивляться, но, увидев в дверях третьего чекиста — рослого, сильного латыша (это был Ян), сразу присмирел. Немного отдышавшись, обронил:

— Да, я проиграл. Надо было еще глубже уйти. Преклоняюсь перед вами как профессионал перед профессионалами.

«Чтобы уйти глубже», он жил двойной жизнью, с постоянной маской на лице. Рассчитывал, что забудут о его прошлом, вотрется в доверие к людям, приобретет общественное положение, знакомства. Ради этого готовил диссертацию, писал брошюры, читал лекции. «Друзьям» на Западе нужны данные о ракетах и базах подводных лодок, описания советских самолетов, сведения об экономике. Секреты эти придется доставать. Бумейстер готовился тщательно, проявлял изворотливость.

И вот наконец, решив, что пришел «его час», вступил в контакт с иностранными разведцентрами. Помог это сделать выехавший за границу приятель, сотрудник института Вульф Стернин. Он отвез в США письмо Фредису Лаунагсу, единомышленнику еще «со школьной скамьи». Сотрудник американского разведоргана Лаунагс будто ждал такого момента, быстро привел в действие нужные каналы…

Вскоре Бумейстера навестил связник из-за границы, передал материалы с указаниями для действий от ЦРУ, деньги и «подарки» от заокеанских «друзей». Летом 1978 года на квартире Бумейстера раздался телефонный звонок. На сей раз с ним пожелала встретиться агент ЦРУ Рута Штробль, отрекомендовавшаяся по телефону как туристка из ФРГ. Обрадовавшись приглашению, Юрис быстро согласился.

Встреча была назначена в Юрмале, на перекрестке дорог…

Придя в условленное место, он увидел довольно миловидную особу, маленькую, худощавую. Длинные светлые волосы до плеч. Одета скромно, в легком платьице и босоножках. Она назвала пароль и, услышав ответ, энергично пригласила следовать за собой. Рута привела Бумейстера на известную уже квартиру Скайдрите. Сразу же стала задавать вопросы: как обстановка в Риге, где имеются военные объекты? Бумейстер не удивился, наоборот, охотно рассказывал.

— Говорите, прибыли новые скоростные самолеты? — спросила Штробль и тут же властным тоном распорядилась:

— Сфотографируйте на старте! Сами понимаете, разведку США интересуют аэродромы, морские базы, стоянки подлодок, новые дороги, узлы связи. Вот адреса для передачи сведений почтой…

На суде Бумейстер сообщил, что выполнил поручения и направил по адресам за границу ряд тайнописных сообщений о военных объектах в Прибалтике.

Вскоре Штробль вновь появилась в Латвии. Встретились опять в Юрмале. Она первой завела разговор о самолетах, их характеристиках. Юрис называл технические данные, скорости, их число на аэродромах.

— Откуда узнали?

— Работал как-то с группой в колхозе. Познакомился там с бывшим военным летчиком. Он рассказывал о самолетах с большими скоростями. «Не верю, — подзадоривал я его, — кто тебе сказал? Трепач, наверно, какой-то». Разгорячился авиатор: «Да я сам летал». И пошел выкладывать цифры. На рыбалке еще один военный дополнил рассказ. Собрал все, отпечатал на машинке, сделал снимок текста, уменьшил его и послал вам под почтовой маркой.

Штробль заметила:

— Пленку получили. Но действуете рискованно, будьте осторожнее.

— Знаю, с чекистами шутки плохи.

Штробль передала агенту специальные средства для тайнописи, адреса, деньги, а также список конкретных заданий по сбору шпионской информации.

Бумейстер стал искать себе помощников. Ему удалось завербовать конструктора рыболовецкого колхоза «Банга» Дайниса Лисманиса, с которым по долгу службы часто встречался. После нескольких бесед на политические темы да изрядно выпитого вместе коньяка Бумейстер понял: дело имеет с единомышленником, и стал готовить его к шпионской работе.

Позднее Лисманис признался, что он только собирал сведения, а Бумейстер передавал их за границу, получал деньги, частицу отдавал напарнику. И все время подогревал его разговорами о том, что скоро произойдут «важные события».

— Тогда я займу пост президента, — заявил он как-то Лисманису, — а кем бы ты хотел быть?

Лисманис не ответил, видимо, еще не решил, какой пост ему подойдет. Но к «важным событиям» готовился, недаром у его тещи на хуторе чекисты нашли склад разного оружия. Они вдвоем ездили на машине по республике, кружили возле военных объектов, фотографировали их, делали схемы, выведывали у знакомых — случайных и не случайных — интересующие американскую разведку сведения. Не доверяя своему подручному, Бумейстер лично принимал зарубежных эмиссаров.

Побывал у Бумейстера и Вилнис Залькалис — агент ЦРУ, провокатор и клеветник, числящийся для отвода глаз редактором эмигрантской газетенки «Бривиба». Он раскрыл перед Бумейстером длинный список того, о чем хотела бы знать иностранная разведка. Тут и военные базы в Прибалтике, и места подводных лодок и радарных установок, и военные склады, и сведения о состоянии дорог. Мол, спецслужбы США хорошо платят за сведения подобного рода. Артур — такую шпионскую кличку дали Бумейстеру — с готовностью согласился выполнять новые задания.

В тот вечер, положив в карман крупную сумму денег, агент получил от американской разведки еще одно неотложное задание. Ему поручили написать «меморандум» от