«Судя по всему, если здесь и водится нечто стоящее, то только на заказ. Похоже что жители в основном покупают всякие мелочи. Ну что ж, так даже лучше, смогу что-то прикупить, что бы не вызывать подозрений.» — подумала она, вновь остановившись напротив брошей.

Взгляд упал на медную, совершенно копеечную брошь в виде подковы, которую перечёркивал кнут.

— Я хочу взглянуть поближе вон на ту брошь, — указав пальцем, произнесла Анна. — Подкова с кнутом. Вы сами её сделали?

— Конечно же, мисс. Все украшения что вы видите, сделаны по моим чертежам, моими собственными руками. Сейчас достану и покажу вам. — засуетился старик.

Его скрипучий голос напоминал засахарившийся мёд, из-за чего девушка слегка поморщилась. Этот вопрос был задан исключительно для проверки и мистер Таллер её провалил. Человек обслуживающий заказы аристократов, никогда бы не стал тратить время на такие безделушки.

— Вы можете примерить её, уверен что такой прекрасной наезднице как вы, она принесёт удачу, — добавил он, протягивая украшение гувернантке, — Вот и зеркало для вас, что бы оценить.

Дрожащей рукой, старик достал из-под прилавка завёрнутый в ткань прямоугольник и поставил его на бортик витрины. Закрепив брошь на вороте, Анна взглянула на своё отражение.

«А совсем не плохо, пусть и простая, но очень аккуратная и изящная, Айрин должно понравиться.» — подумала она, решив порадовать воспитанницу пусть и таким пустяковым, но подарком. Девочка так отдавалась учёбе, что искренне хотелось поощрить её старания.

— Я покупаю, — наконец произнесла Анна, возвращая брошь старику.

— Отлично, желаете сразу в ней пойти или упаковать?

— Лучше упаковать. Это подарок, для моей воспитанницы.

— Я тогда найду маленькую коробочку. Раз речь идет о подарке, красивое оформление совсем не повредит, вы согласны, мисс? Я всегда говорю, что эмоции от подарка зависят не только от самого подарка, но и от обрамления. Даже самый простой жест может стать королевским, если очень постараться.

Наклонившись, он достал из-под прилавка небольшую деревянную шкатулку и положил в неё немного шерсти, после чего прикрыл кусочком зелёной ткани.

— Этот цвет выгодно подчеркнёт красоту бронзы. Сделаем для брошки гнёздышко, что бы сидела как влитая. — произнес он с улыбкой себе под нос и уже более громко. — Желаете приложить открытку, или лично дарить будете?

— Лично. Я хочу поддержать мою воспитанницу, девочка любит лошадей и думаю, что она оценит мой символический жест. Пусть у неё будет что-то на удачу.

— Так вы из Ваден-Холда, мисс? — обрадовался ювелир.

— Да, — ответила Анна, с подозрением окинув старика взглядом.

За его спиной она увидела поднос с украшениями, которые скорее всего принесли на ремонт и в памяти сразу всплыл тот листок со списком дел. Если увидев вывеску со знакомым именем, девушке хотелось просто осмотреться, то сейчас желание узнать, что же произошло с Офелией, превратилось в навязчивую идею.

— Скажите пожалуйста, почему вы назвали меня прекрасной наездницей? — спросила она, зацепившись за столь яркое обращение.

— Ох, мисс, я хоть и стар, да с очками не расстаюсь, но у меня прекрасная память на образы. Я всегда хорошо запоминаю лица, изображения и даже текст в моей памяти выглядит как лист бумаги. Это же вы заняли третье место на состязаниях, а я был среди членов жюри и поэтому прекрасно запомнил ваше лицо.

— К своему стыду, я вас совсем не помню.

— Не стоит смущаться, вы ещё слишком молоды. Вот когда будете в моём возрасте, тогда и начнёте тренировать память, а пока, вам сие не к спеху.

Подобно многим живущим в маленьких городках и деревнях, мистер Таллер живо интересовался всем, что происходит вокруг, используя любую возможность поговорить. Он выглядел как услужливый торговец, готовый угождать клиенту с любым достатком, что несомненно подкупало.

«Наверное, поэтому у него нет конкурентов», — подумала гувернантка, ведь другой ювелирной лавки она так и не приметила за всё время прогулки.

— И как ваши отношения с маленькой госпожой? — неожиданно поинтересовался он, передавая девушке шкатулку.

— Полагаю что мы стали весьма близки. Айрин чудесный и очень умный ребёнок.

— Я очень рад что за маленькой госпожой есть кому присмотреть. Ах, — вздохнул он, — Бедная девочка, лишиться матери, ещё и в таких обстоятельствах.

— Должно быть теперь, редко кто заходит к вам из Ваден-Холда?

— К сожалению да. Вот мисс Хэлтор — та частенько наведывалась. Бывало, заметит какую-нибудь безделицу в витрине и сразу же купит, для себя или для кого другого. Она ведь и незадолго до трагедии заходила. Помню как сейчас, не успел я тогда доделать заказ, вот она сама и решила наведаться, была печальна, но я бы не сказал, что видел её когда-либо весёлой хохотушкой. Мисс Хэлтор всегда была неизменно вежлива и серьёзна, а так же, весьма щедра.

Он перешёл на шепот, и Анна почувствовала как по спине побежали мурашки, вспомнив о записях Офелии, спрятанных коробке с письменными принадлежностями.

— Правда? Сама зашла за брошью? — произнесла она ободряюще.

— Вот-вот, мне тоже показалось это немного странным. Обычно она приходила в компании какой-нибудь леди, или даже нескольких. Я очень хорошо помню, как она сказала:

«Готова ли моя брошь, мистер Таллер? Вы меня очень подвели и не справили её в срок, а ведь эти камни мне подарила мисс Лэнгвертон. Скажите пожалуйста, вы закончили? Мне очень важно получить её сегодня, что бы моя дорогая подруга увидела, что я ценю её доброту!»

— Неужели так прямо и сказала?

Старик почесал подбородок и посмотрел на гувернантку в замешательстве.

— А что вас так удивляет? Многие дамы любят поделиться своими планами. Мисс Хэлтор всегда так поступала. Каждый раз как придёт, обязательно расскажет, для чего ей нужно то или иное. Золото, а не клиент. Я ушам своим не поверил, когда узнал, что она на следующий день покончила с собой. До сих пор задаюсь вопросом, зачем ей понадобилось беспокоиться о броши, если у неё на сердце был такой тяжёлый груз. Не верю, что подобные решения можно принимать спонтанно.

— Это действительно странно. А вам не показалось, что она что-то обдумывает или беспокоится, быть может нервничает?

— Видите ли, мисс Хэлтор не выглядела как-то по-особенному. Она оставила за дверьми свою горничную и охрану, это единственная странность. Ещё, мне показалось, что она торопилась, но возможно у неё были какие-то планы. В остальном, ничего примечательного. Она могла бы мне ничего и не говорить. Я иногда прокручиваю в голове воспоминания, среди которых и эта встреча, и никак не могу разобраться, что к чему. Да чего уж тут, дело ясное, что дело тёмное. — флегматично протянул он.

— Быть может, всему этому