«Сбылась мечта идиота, собственными руками дал им наделать игрушек. Теперь начнут их производить, мало никому не покажется. Что за жизнь пошла такая — вроде хотел с благими намерениями им бяку подсунуть, а вышло с точностью до… Хреново вышло. Гитлер в своих дивизиях количество танков сокращал, а я их туда набиваю, как сельдей в банку, да еще пехоты щедро добавил. Думал, что получится неуправляемый монстр, набитый под завязку пушечным мясом, и невольно подыграл этому хитрецу Гудериану, который о таком чуде и мечтать не мог».

Две панцер-гренадерские бригады (в каждой по два танковых и мотопехотных батальона), разведывательный и самоходный артиллерийский полки, с десяток отдельных батальонов и дивизионов — сильнее прежнего. Штатный состав в 17 тысяч тевтонских харь, три сотни танков и САУ, столько же бронетранспортеров, бронеавтомобилей и прочей бронированной дряни — новая дивизия намного предпочтительнее прежней, ибо может воевать дольше, сохраняя пробивную силу.

«Теперь они одну техническую базу под это дело сообразили, таких дур понаделали».

— Мой фюрер, танк подвергся новой компоновке, двигатель сместили вперед, в легко бронированной рубке можно установить либо 150-мм гаубицу, либо полевую 105-мм пушку, либо 88-мм зенитную пушку с длиной ствола 71 калибр. В последнем случае мы имеем истребительно-противотанковую самоходку, способную уничтожить любой танк, даже новейшие русские КВ, с километровой дистанции.

Андрей нахмурился больше, слушая разъяснения Гудериана, — такого афронта он не ожидал и вспомнил, что когда-то в журнале смотрел целую танковую серию. Там и были эти САУ, только их изготовили к 1943 году под названием «Хуммель» и «Насхорн», то есть «Оса» и «Носорог».

В последнем случае настоящий Гитлер не ошибся — самоходка со своим вытянутым длинным стволом действительно отдаленно походила на это африканское животное и была не менее его опасна, но только по отношению к своим бронированным собратьям.

«Это что я сотворил, муфлон!»

Андрей в который раз обругал себя, разглядывая следующую парочку, предназначенную для усиления ПВО, с которой чисто по-немецки поработали специалисты. Убрали тяжелую бронированную башню, вместо нее установили вращающуюся легкую рубку, открытую сверху, — на первой машине установили четырехствольный «фирлинг», а во второй 37-мм зенитный автомат.

— Мой фюрер, именно этих установок нам не хватало во время продвижения к Дюнкерку, когда английская авиация постоянно бомбила наши боевые порядки…

— Угу!

Крыть было нечем, сам разрешил эти модификации создать, вот и сделали, да еще так спешно, за четыре месяца уложились вместо предполагаемых восьми, стахановцы тевтонские!

— А вот, мой фюрер, модернизированные образцы нашего основного танка, модификации «Ф». Лобовая броня усилена плитой в 30 мм брони, общая толщина доведена таким образом до 80 мм. Установлена 75-мм пушка длиною ствола в 43 калибра. Ее удалось поставить в прежнюю башню без существенных переделок…

«Ни хрена себе. Этот танк должен появиться только летом 1942 года, после того как немцам наши Т-34 хорошо понавтыкали. Я его против „Матильды“ планировал использовать, вот только английские танки сейчас в остаточном числе, пополнения им вряд ли будет… Если только в Канаде производить не начнут… Хотя там вроде „Валентайн“ делали, а тот хоть и полегче, но тоже внушительно забронирован. Лобешник в 60 мм — серьезная преграда для „окурка“, зато вот эта пушка ее проломит!»

Андрей обошел танк, покачал головою, похлопал по броне хозяйским жестом, привычно пнул ботинком по катку.

От бронированной машины несло силой, он это сразу почувствовал. И, предчувствуя недоброе, посмотрел на Гудериана. Фельдмаршал тут же махнул рукою в сторону двух танков, оставшихся еще без осмотра.

— Мой фюрер, а вон там стоят самые новейшие образцы нашего танка, они пока абсолютно «сырые», но тем не менее боевые возможности данных машин значительно превосходят даже перевооруженные новой пушкой «четверки». И хотя база одна и машины похожи, но получились совершенно отличными по боевой эффективности.

— Пойдемте, посмотрим эти ваши «вундерпанцер». Надеюсь, они стоят комплиментов. Как вы думаете, Шпеер?

— Даже больше, мой фюрер!

Квебек

Многоопытный Черчилль давно знал, что жизнь любого политика — это бесконечное хождение по шкуре гигантской зебры — по черным и белым полоскам. Еще немногие знают, что шкура у зебры заканчивается под хвостом, в общем, понятно чем…

Так и те полгода, что сэр Уинстон был у власти, напомнили ему о тягостной ходьбе вдоль черной полосы. Таких ударов судьбы он не испытывал никогда в своей бурной жизни. Но все рано или поздно кончается!

Можно скатиться далеко вниз по крутому склону политического Олимпа, но если ты уцелел и оказался у подножия и есть силы — то можно начинать обратное восхождение на вершину.

Уинстон Черчилль недаром являлся потомком предприимчивых и неунывающих герцогов Мальборо — сейчас он был полон решимости продолжать борьбу за свою жизнь, за будущее империи. Вот только противник оказался намного сильнее и изворотливее, чем он ожидал, но тем больше славы достанется победителю.

Жаль только, что лавров ему достанется немного, триумф будет праздновать Америка, но и Британии перепадет от ее щедрот обязательно. Главное — показать бывшей заокеанской колонии, что империи всегда воюют до последнего солдата. Желательно чужого, ну или в худшем случае не совсем своего.

Начало октября стало приносить первые и долгожданные радости — канадский премьер-министр Кинг в конце концов согласился отправить в Египет две пехотные дивизии немедленно, а еще одну в начале следующего года, а также развернуть в стране на полную мощь производство танков «Валентайн» и другой военной техники, львиная доля которой уйдет в ту же далекую Африку.

Черчилль удовлетворился тем, что уломал строптивца, хотя переговоры были трудными, но теперь транспорты, пусть и через два океана, направятся в Суэц. Далековато, но что делать — Гибралтарский пролив намного бы уменьшил расстояние, но он блокирован французским флотом. Потом корабли ждет еще один прорыв мимо итальянских островов, на которые приземлились первые германские «штукас».

Такой риск Черчилль уже считал совершенно недопустимым, убедившись, какую угрозу кораблям Его Величества несут пикирующие бомбардировщики.

На генерала Арчибальда Уэйвелла премьер-министр Британской империи не зря положился — его штаб в Каире был полон решимости бороться до конца, там даже открыто говорили, с чисто английским юмором, что теперь Британская империя обязательно победит любых врагов, ибо у нее не осталось союзников.

И немедленно доказали — 30 тысяч английских солдат наголову разгромили впятеро большего противника, захватив 50 тысяч пленных, начав стремительное продвижение в глубь пустыни, к важнейшей крепости и порту Тобрук.

И в душе сразу вспыхнула надежда — если удастся на плечах бегущих в панике итальянцев пройти всю Ливию до конца и скинуть врага в море, то эффект от такой победы будет велик. А соответственно, вырастут и ставки и полностью изменится политический пасьянс.