class="p1">Сразу за вратами на вытопланной земле среди темных пятен на земле(дождя уже пару недель как не было), валялись куски рваной ткани и выделанных шкур. Ни трупов, ни костей.

Тщательно подъели, суки. Следы…есть. Невозможно определить насколько они свежие, ветер за забором не гуляет. Я отставал на пять шагов от Боромира, держа в руке копье. Ножны меча боевые, а не “дорожные” — меч держится в ножнах всего на ладонь, ближе к рукояти идут с одной стороны. Стоит их дернуть вверх — застежка на рукояти отстегивается, освобождая сталь на свободу. Дорогое удовольствие — стоимость в два моих новых дома. Хотя, обычную избу мужики толпой за полдня сложить могут. Наверное, дома дешевые, а не клинки дорогие.

Снова не о том мысли. Боромир уже вышел из дома. Значит и подпол, и чердак тоже проверил.

Через час осталось проверить всего один дом. Что удивительно, это была обычная изба, но при этом она стояла на каменном фундаменте. Монолитный пласт пород вздымался над землей, так и напрашиваясь, чтобы дом строили на нем. Так — никогда не покосится. А погреб можно и в сторону вынести. Если печь правильно собрать, то можно греть камень на котором она стоять будет. И в особо лютые морозы сделать его теплее, чем обычные деревянные. В низинах ведь всегда холоднее. Так в лесу зимой в овраг коли скатишься — чуешь, что сразу начинаешь замерзать.

Боромир, стоя на пороге сделал едва слышимый глубокий вдох. Обойдется — оно и к лучшему.

Едва открыв двери, он замер.

Внутри жилища бревна были распилены — люди пытались в камне проделать дыру, чтобы все-таки сделать погреб. Через дверной проем было плохо видно. Но заметно, что края спиленных бревен покосились, провалившись вниз. Фундамент оказался не таким толстым, каким выглядел со стороны.

Спускаться в яму, не зная что внутри было бы глупым решением. Как и просто подходить к ней.

Выйдя на улицу, Боромир всё также молча подобрал несколько камней. Вернувшись, стал бросать по одному вниз. Ни шороха, кроме стучащего о твердую поверхность камня. Постояли. Послушали. Долго слушали. Боромир для перестраховки еще раз по-бросал камни в провал.

— Давай веревку. Надо спуститься и посмотреть что внизу. Надо соорудить факел. Два.

Бочка со смолой нашлась во дворе этого же дома. Как и светильники. Но толку от них как всегда было бы мало, только чтобы ноги в темноте не переломать.

Тряпки с засохшей на них кровью намотали на отломанные куски кольев. Запалив, вошли внутрь. Черный дым чадил в потолок.

— Дверь подопри, чтоб не закрывалась, а то задохнемся.

Опытный охотник бросил свой факел вниз.

— Это. Странно. Каменный ящик какой-то. Его точно не селяне делали. Древние люди. Скорее всего, тут они и нашли заразу. Не думал, что она может столько сохраняться в забытие.

— Древние люди?

— Да, еще до магов. Однажды мне довелось читать древние сказания о развитом мире без магии. Но книга переписывалась из рук в руки, и что там осталось правдой, а то стало вымыслом — уже никто не скажет. Всё, потом расскажу. Оборотней тут нет. Иначе бы уже дали знать, что они здесь.

— Тогда что ищем?

— Кости, клыки, шкуру или шерсть. Или старые мечи, кинжалы, на чем могла сохраниться зараза. Как только найдем — побросаем в яму дров со всех домов. И сожжем это место к чертям. Надо толко удостовериться, что то, от чего заразились, всё еще здесь. Дом стоит немного на отшибе, так что лес не запалим.

— А деревню?

— А деревню? Сюда надо много мужиков с лошадьми и плугами. Опахать вокруг деревню, вспаханную землю залить водой, сколько впитает и тоже спалить.

Вообще я имел ввиду, не запалим ли саму деревню случайно. Но раз так, то ладно.

— Может стоило тогда заранее народ взять?

— Малик, пойми, народ слишком любопытен. Кроме работ земельных, собирательных, да охоты ничего не видит. Обязательно найдется дурак, который полезет во все щели, рискуя подхватить заразу. И все ради забавы рассказать о своих приключениях в заброшенной деревне таким же дурням.

— Понял.

Честно говоря, я бы так и сделал. Хоть, вроде, и не дурень. Чего же говорить об оных.

Спустились, замерли.

— Странно. Не чую маны, что остается после мертвецов.

— А куда она деться могла?

— Оборотни если только собрали. Но не зря их кличут дикими. Они предпочтут охоту сидению на месте ради крупиц маны. Такие монстры, Малик, не умеют медитировать.

Спрашивать, что такое медитация я не стал. И так знал. На том и прокололся.

— Малик, не забудь рассказать потом.

— Что?

— Ты не спросил незнакомое слово, с твоим то любопытством. Тебе стоит рассказать. Само знание твоих секретов мне не нужно. Мне нужно знать, в каких вопросах можно на тебя положиться. И, вижу, что собирать ману, ты все же и сам умеешь неплохо. Тогда на стоянке, я еще сомневался, куда делось большое количество маны. Ее вполне могли впитать твари при смерти. Но теперь вижу, куда она делась.

— Хорошо, я расскажу что знаю. Как только выйдем наружу. Здесь голые стены, почему мы здесь стоим?

— Древние мастера умели многое. Они очень искусны. Подержи мой факел.

Учитель подходил к каждой стене и нажимал на нее руками. Щёлк! В-и-и-и.

Скрип такой раздирающий слух, что мурашки по коже побежали. Я даже вдрогнул. Зубы свело. Кусок стены провалился внутрь, оказавшись дверью, на металлических петлях.

— Плохо дело.

— Что такое?

— Эту дверь не могли так плотно закрыть снаружи — ручек нет. Ее кто-то закрыл изнутри.

— Может стоит хотя бы говорить шепотом?

— Малик, после этого скрипа либо глухой, либо окончательно мертвый не потревожится. Давай факел. Тут длинный тоннель. Такой же ровный, как и стены.

Мы плавно шагали. Пол ощущался немного необычно. Похож на камень, покрытый толстенным слоем пыли, но как бы едва ощутимо продавливается при каждом шаге.

— Следы. Похожи на босые ступни. Человеческие. Но то ли когти, то ли ногти длиннющие на пальцах ног. Шаркающая походка. Чтобы это ни было, оно было слабО. Будем надеяться, что не восстановилось после кровавого пира.

— Боромир. Кажется, потолок начинает светиться.

— Чудеса. Это место с еще живыми механизмами. Но явно на ладан дышут. Еле работают.

— Почему это место за тысячи лет еще живое?

— Я тоже думал над этим вопросом. Почему некоторые места еще живут, а от остальных не осталось и пыли. Все просто малик. Дома простолюдинов — не крепости. Даже кузнечные мастерские чаще из камня строят. Ну, при возможности. иначе сгорят.

— То есть,