Для меня самым ясным в жизни оставалось то, что я не знаю абсолютно ничего о крошечном, совершенном добродушии моей малышки. Я была молодой мамой с новорожденной дочкой. И в этот момент пришло осознание, что мои родители, вероятно, испытывали те же чувства, когда я появилась на свет. Я сейчас, как и они тогда, объята страхом и неопытна. Я знала, что мой ребенок герой, родившись от Стива и от меня. Потрясенная и заплаканная, я с удивлением наблюдала, как она спит. С какой целью она явилась на свет именно сейчас? Я никогда ее не жалела, я лишь горячо, по-настоящему восхищалась ею. Я знала, что она была отважной с самого первого дня ее существования.

Стив раздувал из мухи слона, повсюду твердя о том, что он не уверен, от него ли это ребенок. Однако когда Роберт, один из его самых близких друзей, внимательно всмотрелся ей в лицо, он сказал: «Ну, в ней точно чувствуется его энергетика». Однако я не обратила внимания на это. Я смертельно устала от обвинений во лжи и намеков, что я не знала, кто отец ребенка, когда я это знала и говорила, что знала, все это время.

В ту ночь всякий раз, когда я или ребенок издавали какой-либо звук, Роберт поднимался и заглядывал в дверной проем, чтобы спросить: «Ты в порядке?» и «Все в порядке?» Он был крайне заботлив и сильно переживал о нашем благополучии. Я вся измучилась во время родов, и мои соски горели от боли, так как кровоточили при кормлении, но я убеждала Роберта, что все нормально. Меня очень удивили его ответственность и пылкая забота обо мне и моем ребенке. Я видела, что ее рождение также сильно впечатлило его.

Стив не звонил. Ни слова за три дня. Я чувствовала абсолютную опустошенность и при этом бешенство. Не знаю, был ли он занят, или труслив, или то и другое одновременно. Роберт позвонил ему на третий день и приструнил за недостойное поведение. Было приятно это слышать. К тому времени Стив превратился в такого золотого мальчика, что никто, кроме Роберта, не был для него моральным авторитетом и не имел над ним власти. Я слушала их диалог из гостевой спальни, держа на руках малышку. Стив прилетел на следующий день.

Он остался на три дня. В первый вечер он поднялся по лестнице ко мне в спальню, где я находилась вместе с ребенком. Он сел рядом со мной на японскую кровать, которая лежала на полу, наши спины были прислонены к стене, и я начала плакать. «Я просто не знаю, что я собираюсь…» – я даже не успела закончить свое предложение, прежде чем он меня оборвал. «Ты чиста и суха, так что ты в порядке», – сказал он резко и вышел. Это был настолько чудаковатый ответ, что он вывел меня из состояния уныния и ужаса. Позже я поняла, что подходы к деторождению передаются из поколения в поколение. Возможно, Джобсы говорили это Стиву. «Я была слишком испугана, чтобы любить его», – в свое время сказала мне Клара. Я представляю, как они обращаются к Стиву: «Ты чист и сух, так что ты в порядке» – уходят и оставляют его плакать. Многие усыновленные дети считают, что заслуживают только удовлетворения основных потребностей. Мне часто казалось, что данный принцип сработал в отношении Стива и что он, по иронии судьбы, зеркально отразился в нем и превратился в его чувство вседозволенности.

Обстановка в доме Фридландов изменилась после его приезда. Стив был убедителен, и у него очень хорошо получалось убеждать в дурном, причина чего скрывалась в его собственной безответственности. Я не знаю, что он сказал Роберту и Абхе, однако я чувствовала, что вместе с собой Стив принес тьму. Его отсутствие во время рождения ребенка оказалось благом.

В последний день пребывания Стива Абха вытолкала нас обоих на улицу: «Вы вдвоем должны решить вопрос об имени ребенка. Ей уже шесть дней!» Так что мы со Стивом пошли гулять в поля, которые окружали их дом, нашли там место и разложили скатерть. Мы сидели под открытым небом, между нами находились наш спящий ребенок и книга с именами для детей. Стиву нравилось имя Клэр. Казалось, что он выбрал его заранее. Мне оно пришлось не по душе. Клэр было слишком созвучно с именем его матери, и я не намеревалась чествовать ее таким образом.

«Это разные имена, ты понимаешь?» – кротко сказал он.

«Они слишком созвучны, и их можно спутать, поэтому ни в коем случае».

Мы продолжили просматривать книгу. Мы оба находили красивым имя Сара, однако моя сестра дала его своей малышке, рожденной шестью месяцами раньше. Мы видели много имен, и казалось, ничего не подходит, пока я не вспомнила имя, которое мне очень нравилось в старшей школе.

«Как насчет Лизы?» – предложила я. Это имя казалось настолько ярким и красивым, что я с трудом смогла выговорить слова достаточно быстро.

Стив сказал: «О да!! Мне оно нравится!»

Мы посмотрели значение имени и обнаружили «Свет Бога». Нам оно также понравилось. Потом мы договорились и о среднем имени – Николь. В нем было приятное чувство классики, испытанной временем красоты, и это подходило нашему ребенку.

Будучи еще просто новорожденной, она была по-настоящему красива.

Лиза Николь Бреннан.

И позже – Лиза Николь Бреннан-Джобс.

В течение месяца, когда я начала сомневаться в правильности выбранного имени, Стив выступал всецело за то, чтобы сохранить «Лизу». Это было особенно странно, учитывая, что публично он отрицал отцовство. Противоречия бросались в глаза, однако я была слишком измучена, и мне оставалось только смириться. Дэниэл Коттке позвонил мне и посоветовал заработать на имени деньги, поскольку Стив заплатит, чтобы я его сохранила. Он не раскрывал мне всю информацию, которой владел, однако сама идея вымогания денег за то, чтобы оставить имя ребенка, казалась мне крайне отвратительной. Я не представляла, что Стив использует имя Лиза для названия своего компьютера.

Позднее я поняла, что он хотел назвать нашу дочь Клэр не по созвучию с именем его матери, а потому что намеревался назвать следующую модель Apple «Компьютер Клэр». Идея заключалась в том, чтобы связать образ канонизированной святой с Apple и самим собой, ведь он воображал себя очередным воплощением святого Франциска. В Италии святая Клэр считается покровительницей телевидения, так как у нее были видения. Хотя связь между способностями святой и технологиями может показаться неожиданной, но она есть. Святая Клэр была монашкой-отшельницей и обладала даром ясновидения со способностью «дистанционного наблюдения», так что камеры, телевизоры, компьютеры и смартфоны служат здесь точными ассоциациями. Идя дальше, можно сказать, что если бы людей не посещали необычные видения и у них не было бы интуиции для предсказания будущего, эти технологии никогда бы не появились на свет. Видения существовали задолго до возникновения технологии, но именно они помогли проложить дорогу для ее развития. «Клэр» стало бы потрясающим именем для компьютера Стива. Следовало им воспользоваться.

Это была странная прихоть Стива – соединить биологию, мифологию и технологию, наплевав на то, что каждая из этих дисциплин подчиняется собственным законам. Казалось, что он пытался свести все эти вещи воедино, с одной стороны, в коммерческих целях, а с другой – для того, чтобы укрепить собственную идеалистическую систему мифов. Кто знает, вдруг он пытался конкурировать со мной, стремясь породить нечто в параллельной вселенной, где биология стоит наравне с технологией? Создание компьютера равносильно рождению ребенка? Это заставило меня задуматься обо всех мужчинах, пытавшихся вдохнуть жизнь в неодушевленные предметы: Джеппетто и его Пиноккио. Корпорация «Тирелл» и ее репликанты. Франкенштейн.