Вася тоже встал. Он все еще с сожалением поглядывал на остающуюся на столе солянку. Вид у него был совсем голодный, словно бы это не он только что навернул две глубокие большие тарелки, полные до самых краев густой и наваристой похлебки.

И Саша не удержалась, съехидничала:

— Твоя жена, наверное, просто вешается.

— Жена?

— Ведь сколько ты ешь!

— Нет у меня никакой жены.

— Ну, невеста.

— И невесты нету.

— Называй тогда эту женщину как хочешь.

— Никого нету.

— Что ты врешь! — вспылила Саша. — Я видела у тебя в машине фотографию блондинки.

— Она мне никто.

— Знаешь, Вася, вот вы, мужчины, так легко к этому относитесь, а между прочим, это очень больно, когда твой мужчина заявляет, что ты ему никто.

— Но она и правда мне никто. Я с ней даже не знаком.

Это было уже слишком.

— Ну, хватит! — топнула Саша ногой. — А то так ты можешь договориться до того, что и машина не твоя.

— И машина не моя.

Саша даже замахала на него руками.

— Хватит! Замолчи! Мне сейчас совершенно некогда заниматься твоей личной жизнью, дай мне сначала разобраться со своей собственной. Отведи меня к Леше с Камиллой. И… и забудь ты про эту солянку!

Вася поник головой. Было ясно, что он смирился с тем, что ему придется покинуть столь полюбившуюся ему солянку. Но эта утрата все равно заставляет его страдать.

Камилла с Лешей нашлись в квартире Сударушкина. Они сидели рядышком на диване, держались за руки и выглядели такими трогательными, что у Саши даже дыхание от злости перехватило. Та брюнетка, что напала на нее, тоже была здесь. Увидев Сашу, она быстро переместилась поближе к своему Сударушкину, чтобы Саша не забывала, кому принадлежит данный объект.

Но Саше было не до Сударушкина. Она смотрела на Лешу. А тот смотреть на нее не хотел. Отводил глаза, делал вид, что Сашу не узнает или что ее даже вовсе нету в комнате.

— Ну, здравствуй, Леша.

Леша не ответил.

— Здравствуй, муж ты мой прекрасный!

Леша покраснел. Да и Камилла тоже начала как-то краснеть.

— Все ноги стерла, все башмаки истоптала, пока тебя нашла. А ты что же? Сидишь и не подойдешь, не обнимешь свою жену любимую?

Леша не выдержал. Он покосился на Камиллу и выкрикнул:

— Хорош ломать комедию, а!

В голосе Леши не было слышно ни капли радости.

— Если кто и ломал комедию, так это ты!

— Никакая ты мне не жена. И я не просил тебя за мной бегать. Сидела бы себе спокойно дома. Деньги я тебе перевел.

— Не знаю, что-то ничего не получала.

— Ну, потом бы перевел. Какая разница?

— Когда это — потом? У нас с тобой был совсем другой уговор.

— Ну, был и сплыл. Обстоятельства изменились.

И Леша покосился на свое обстоятельство, сидящее рядом с ним.

— Извините! — возмутилась Саша. — Я согласилась пойти с тобой в загс лишь при одном условии. Ты платишь мне за этот фиктивный брак хорошие деньги. Деньги, на которые я смогу купить себе что захочу, хотя бы даже машину!

Саша чувствовала, что стоящий за ее спиной Вася буквально сверлит глазами ее спину. Но ей было уже все равно. Пусть Вася думает про нее что хочет. Она должна стребовать с Лешки свои деньги. Иначе получится, что она полная лохушка. Ни денег, ни мужа — жалкая разведенка, которая даже не сумела при разводе оттяпать хоть что-то, вот кто она будет тогда!

— Ты должен был заплатить мне сразу после загса. Но после загса тебя похитили.

— Никто меня не похищал. Я уехал к своему другу.

— Ах, какая неожиданность! Что же ты меня-то, свою жену, об этом уведомить забыл!

— Прекрати называть себя его женой!

Это выкрикнула уже Камилла. Она совсем покраснела, покрылась пятнами и сверкала сейчас на Сашу злыми глазюками.

— Леша женился на тебе с одной лишь целью. Он хотел заставить меня ревновать!

Саша догадывалась об этом и раньше. И теперь как-то сразу поняла, что Камилла говорит правду. Да, только эта цель и была у Лешки, когда он делал Саше свое предложение. Не было у Леши к невесте никакого подспудного интереса. Не было планов об их дальнейшей совместной жизни. Он всего лишь использовал в своих целях подвернувшуюся под руку бабенку, до которой ему по большому счету не было никакого дела.

А любил Лешка свою Камиллу. И мечтал о совместной жизни тоже с ней. Но Камилла этому его желанию сопротивлялась, даже замуж решила за другого выскочить. Тогда Леша и решил: пока он доступен, Камилла выламывается. А как она поступит, увидев его в объятиях другой? И Камилла, судя по всему, поступила именно так, как и рассчитывал хитрый Алексей.

— Мне все равно. Причина, по которой Алексей заключил со мной договор, меня не интересует. Но если ты во мне и моих услугах больше не нуждался, ты должен был мне об этом просто сказать. И… и расплатиться. И тогда я не носилась бы по городу, не сеяла бы панику, не звонила бы в полицию и не затевала бы расследования. Но… Но тебе же как раз и была нужна вся эта шумиха!

Сашу только сейчас осенила эта мысль. Но она чувствовала, что находится на верном пути.

— Решив, что одной только простой женитьбы для того, чтобы расшевелить чувства Камиллы, будет недостаточно, ты придумал эту историю с похищением! Решил, если Камиллу не проберет, что ты женился на другой, уж твое похищение ее точно достанет. Ты манипулятор, Леша! Ты манипулировал всеми нами. Мной, Камиллой, своим другом Сударушкиным. И я очень рада, что у нас с тобой не настоящий, а всего лишь фиктивный брак. И… и еще знаешь что! Я не завидую той женщине, которой ты в итоге достанешься!

Это была маленькая месть Саши. И она с удовлетворением увидела, что ее стрела достигла своей цели. Камилла смешалась. Она смутилась, потому что понимала: теперь Саша говорит правду.

А вот Лешка и глазом не моргнул, словно бы и не про него шла речь.

— Товарищ капитан, прошу вас, изолируйте нас от этой особы. Развод она получит. Деньги тоже. Я своей цели и впрямь добился. — И, притянув Камиллу еще ближе, добавил: — Моя любимая женщина теперь снова со мной. А ты… отвянь!

Саша окаменела. Но не от возмущения словами Алексея, ей как-то внезапно стало на него наплевать. Она смотрела на Васю, к которому и была обращена эта тирада.

— Т-товарищ к-капитан? — пробормотала она, запинаясь. — Это кто же тут товарищ и капитан? Ты?

Вася кивнул и на всякий случай отступил назад на два шага.

— Ты! Но ты же сказал, что уволился из органов. Что ты теперь занимаешься частным сыском!