Нордан нагнал меня возле второго с края дома, взял за руку выше локтя, останавливая, разворачивая лицом к себе. Притянул вплотную, обнял за талию, не заботясь, что мы стоим посреди улицы, что вокруг пусть и немногочисленные, но все же прохожие.

—Котенок, мне все равно, кто твой отец и чем он занимается.

Я дернулась, пытаясь освободиться из объятий.

—Ты не понимаешь…

—Я все понимаю гораздо лучше, чем тебе кажется. Успокойся, никто не собирается тебя использовать как дочь твоего отца. Он же не обучал тебя своему ремеслу, не рассказывал ни о чем, связанном с работой?

—Нет. Папа всегда говорил, что маленьким девочкам не место в лаборатории, поэтому меня туда не пускали.

—И правильно делал.— Мужчина ласково погладил меня по волосам, усмехнулся вдруг.— С ядом в крови, привязанная к безумцу. Так и в судьбу недолго поверить, хоть я и сомневаюсь в существовании и этой дамы, и олицетворяющих ее божеств.

—Не думаю, что ты безумнее моего отца,— прошептала я.— А папа не безумец, просто у него не получилось… достичь успеха на действительном любимом поприще. Мама говорила, что папе не везло. Так бывает.

И, в отличие от алхимических исследований, яды всегда имеют хороший спрос.

—Айшель,— Нордан произносит мое имя едва слышно и в его устах оно звучит иначе, приобретает новые, неведомые мне прежде оттенки. Заставляет сердце дрогнуть, распуститься хрупким весенним первоцветом.— Красивое имя. Нежное, воздушное, ускользающее, как ты сама. Айшель.

Неприметная дверь в створке ворот перед нами открылась бесшумно.

—Добрый день.— Вышедший на улицу молодой мужчина, черноволосый, с аккуратной короткой бородкой, одетый просто — и не поймешь, хозяин или слуга,— склонил чуть голову в знак приветствия, посмотрел на меня заинтересованно, но быстро, поверхностно, в рамках приличий.

Я кивнула вежливо в ответ, смущенная, что мы обнимаемся у всех на виду, однако Нордан смерил мужчину взглядом даже не ледяным — вымораживающим, наполняющим воздух вокруг ощутимым физически холодом. Затем развернул меня и, не убирая руки с талии, повел к нашему особняку. Я оглянулась через плечо, заметила недоумение в глазах незнакомца. Лиссет бегом нагнала нас, тоже обернулась на ходу, рассматривая мужчину.

—Ты его знаешь?— тон резкий, недовольный, требовательный. Ни следа нежности, от которой минуту назад в сердце распускался цветок.

—Нет, конечно,— откуда? Я не знаю тех, кто живет по соседству, что говорить о людях, чьи дома расположены дальше по улице?

—Впредь не покидай территорию особняка без разрешения. Если ни меня, ни Дрэйка нет — сиди дома, подышать свежим воздухом можно и в саду. Сегодня я почувствовал, что ты ушла, а завтра, допустим, меня дома может и не быть. С незнакомцами не разговаривай, посекретничать о девичьем ты можешь и с Лиссет.

—Спасибо тебе, господин ледяной, за доверие высокое, оказанное мне, скромной кицунэ,— съязвила лисица.

—Я еще прослежу, стоишь ли ты его. Считай, что выдано авансом.

—Может, Айшель пора паранджу носить, как жительницам стран за восточными горами?

—Паранджу не надо, но гардероб я бы пересмотрел. Подозреваю, что там завалялась куча неподходящих приличной девушке вещей, купленных с твоей подачи.

У самых ворот я оглянулась вновь. Мужчина по-прежнему стоял на том же месте, наблюдая за нами внимательно, удивленно и немного неодобрительно.

—Слушай, я понимаю, что к своей паре отношение совсем другое, нежели к своей… собственности, но тебе не кажется, что ты бросаешься из крайности в крайность?— заметила Лиссет.— Туда не ходи, этого не делай.

—Мои крайности тебя не касаются, Лиса.

Мы пересекли двор, вошли в дом. В холле Нордан отпустил меня, и я шагнула к Лиссет, настороженная его запретами, странной реакцией на человека, всего лишь поздоровавшегося с нами.

—Какая-то более объективная причина твоего поведения существует?— спросила лисица.— Или попросту собственнические инстинкты взыграли?

—Существует,— в голосе Нордана пробивались нотки раздраженные, нетерпеливые.— Но отчитываться перед тобой я не намерен.

Со двора донесся рокот мотора заезжающего автомобиля. Нордан и Лиссет умолкли, переглянулись. Прежде, чем открылась дверь, я поймала тончайшую нить аромата сандала и лета, вдохнула глубоко, чувствуя, как всколыхнулась радость.

—Ты рано,— констатировал Нордан напряженно.

Дрэйк закрыл дверь, стремительно прошел через холл к лестнице.

—Лиссет, хорошо, что ты здесь. Поможешь Сае собрать необходимые вещи.

—Мы куда-то едем?— уточнил Нордан.

—Мы — нет.— Дрэйк остановился у подножия лестницы, оглянулся на нас.— После недавних событий Октавиан счел, что Валерии необходимы покой и уединение. Сегодня она тайно покидает Эллорану и вместе с Катаринной и ограниченным кругом приближенных отправляется в загородную императорскую резиденцию. По приказу Октавиана я и Беван также должны присоединиться к Катаринне с дочерью.

—Догадываюсь, к чему такая спешка, однако пока никак не пойму, при чем здесь…— Нордан запнулся, посмотрел на меня,— Сая?

—Валерия настояла на обязательном присутствии леди Саи в числе своей свиты.

—И ты согласился?— взгляд на Дрэйка, выразительный, с намеком откровенным, не понятным лишь Лиссет.— Пошел на поводу у малолетки?

—Октавиан не увидел в желании дочери ничего предосудительного,— твердо возразил Дрэйк.— И Сая поедет туда не одна. Она поедет со мной. В защищенную императорскую резиденцию, где никто глаз с наследницы не спустит, где к Валерии не подойдет человек, не одобренный сначала ее отцом и не проверенный службой безопасности. И всего на три дня.

—С тобой. И с Беваном.

—О Беване следовало подумать прежде, чем ты попытался подарить ему Саю. К счастью, Бевану не известно истинное назначение твоего клейма и чувствует он его сугубо как твою отметку, а Саю, прошу прощения у дам, воспринимает как нашу необременительную прихоть. Надеюсь, что для него так оно и останется. Выехать придется рано, в восемь часов утра.— Дрэйк повернулся, поднялся по лестнице.

Помедлив, я направилась следом.

—Айшель.

—Я должна ему рассказать,— ответила я, не оборачиваясь, и, подобрав край юбки, взбежала по ступенькам.

Мне не надо выяснять, куда пошел Дрэйк. Запах и логика подсказывали, что в свои комнаты, и я снова удивилась собственному обострившемуся обонянию. Хотя другие запахи по-прежнему не имели для меня ни такого значения, ни яркости. Только Нордана и Дрэйка.

Мой робкий стук в дверь. Шаги по ту сторону и распахнувшаяся створка. Искреннее удивление во взгляде.

—Сая?

—Я готова все рассказать. Прямо сейчас,— выпалила я на одном дыхании.