Почему он не сказал этой Юле, где находится дочь? Он ведь знал, что Галина отвезла ее к своей матери, той самой Петькиной пассии. Но он хотел спасти девочку от нерадивой матери. Какая жизнь ждала ее с этой тварью? Один раз она уже продала свою дочку собственному мужу, с нее станется проделать это еще не раз. А так растет девочка в деревне и горя не знает.

А потом эта самая девочка выросла и появилась в «Антикварной лавке». Тихое, забитое существо, для которого в жизни существовали только коклюшки. Почему-то именно этой тихостью и кротостью она страшно бесила Кудряшова. Ему во что бы то ни стало нужно было от нее отделаться. Вот только как? Письма с угрозами на нее не действовали. Кудряшов подбросил ей скорпиона, в надежде, что тот напугает ее до смерти. Вечером он, по обыкновению, играл на рояле. Магазин был уже закрыт, Антон не имел привычки засиживаться на работе без надобности. Бородин скрылся в своем кабинете, и Кудряшов решил, что настала пора пополнить свою коллекцию. Пройдясь по торговому залу, он обратил внимание на белого кота с огромными зелеными глазами. Вещица не представляла исторической ценности – явный новодел. Но уж очень симпатичный, сделанный с душой. Кот был слишком большим, чтобы поместиться в кармане пиджака. В пальто у Кудряшова имелась подходящих размеров сумка из нетканого материала, с которой он, радея об экологии, ходил за продуктами. Он было собрался пойти за сумкой, как позади раздался голос Бородина:

– Только не этого кота. Он очень нравится Инге. Можешь брать все, что хочешь, ты же знаешь, я не буду против. Только не кота.

Значит, он все знал и молчал! И его отец! А притворялся другом! А ведь стоило Бородину-старшему схватить его за руку, запретить приходить в магазин, а может, даже дружить с Петькой, ничего бы этого не было! Ему вспомнилась голая Галина на полу, и в нос ударил острый запах мочи, а еще мерзлая земля в парке и собственные руки в кровавых мозолях. А ведь он музыкант! Ему сам бог велел беречь руки. Эта Галина, гореть ей в аду, унесла в собой в могилу его жизнь. После нее у него уже ничего не получалось с женщинами. Вообще ничего. Эти люди, отец и сын, будь они прокляты, сделали из него импотента и убийцу. Кудряшова словно молния ударила в макушку. Застучало в висках, в глазах потемнело, боль, стыд, отчаяние навалились на него, не давая вздохнуть, отзываясь в груди тупой болью. Почти не осознавая, что делает, он поднял руку с котом и с размаха опустил ее на голову Бородина. Во все стороны полетели осколки и брызги крови. И тут Кудряшов опомнился. Как же так! Они снова заставили его убить против своей воли! Он не хотел убивать! Как же так вышло? И что теперь с ним будет? Прощай, рояль, прощай свобода! Он сел на пол и зарыдал в голос. А когда успокоился, в голове его сложился план. Трудный, не очень удачный, но для разработки более надежного времени не было.

Часть кота, на которой остались его отпечатки, Кудряшов спрятал в сумку, и дальше действовал только в перчатках. Он надел на Бородина пальто, нахлобучил шляпу и попытался вывести его из магазина, но ничего из этого не вышло, – тщедушный друг после смерти резко прибавил в весе, и удержать его не было никакой возможности. И тогда Кудряшов позвонил Шурочке. Увидев труп хозяина, она запричитала, зарыдала. Пришлось отвесить ей пощечину, чтобы привести в чувство.

– Мы – наследники! – сказал ей Кудряшов. – Завтра ты станешь богатой. Еще спасибо мне скажешь, что я тебе помог. Кто знает, сколько бы он еще прожил. А так – раз и готово. Надевай перчатки и помогай!

«Вывести» труп из магазина оказалось гораздо сложнее, чем представлялось. Все-таки давал о себе знать возраст.

Как же ругал себя Кудряшов, что, имея такую прорву деньжищ, не удосужился купить машину! Сейчас бы никаких проблем не было. Хотя… Вон они, машины, стоят у «Премиума». Вдруг какая-то открыта? О конфликте между Бородиным и Негодой известно многим. Если труп найдут возле гостиницы, сразу будет понятно, чьих это рук дело.

С начала нового года прошло уже больше месяца, но в «Премиуме» до сих пор продолжали праздновать, поэтому на троицу подгулявших пенсионеров никто не обратил внимания. Им повезло – одна из машин действительно оказалась незапертой. Позже Кудряшов узнал, что это был автомобиль Негоды.

А потом нашлось завещание, и Кудряшов испытал очередной шок. Бородин все отписал Инге, очевидно, считая ее внучкой. Напиши он открытым текстом – «завещаю своей внучке», и документ можно было бы дезавуировать через суд. Но кому же тогда досталось бы все имущество Бородина? Государству? Да хотя бы и так, лишь бы не паучихе.

Жалкая подачка в сто тысяч рублей и иллюзорная возможность играть на рояле – вот награда за его верную дружбу. А во всем виновата эта паучиха. Таких, как она, нужно уничтожать, чтобы не мешали жить нормальным людям.

– Это все, – сказал Щедрый – Остальное вы знаете. Можно еще кофе?

– А почему, имея полмиллиона долларов, Овчинникова сказала, что Кудряшову смогла отдать только тридцать тысяч рублей? – спросила Ася.

– Врала, – отозвался Лебедев. – Судя по всему, она нигде не работает, а пальтишко ее, я посмотрел в интернете, стоит пять штук баксов.

– Такими темпами у нее должно было остаться не так уж много денег, – задумчиво произнес Рыбак.

– Не много, – подтвердил обычно молчавший Тимур. – Я тут навел справки. В марте 2001 года Овчинникова арендовала ячейку. В 2003 году она ее закрыла, и в этом же году открыла счет в Аверс-банке, куда внесла четыреста шестьдесят тысяч долларов. Сто разместила на депозите, остальные – на текущем счете. Сейчас на нем осталось десять тысяч. Это остаток ежемесячно перечисляемых с депозитного счета процентов.

– То есть она на мели? – уточнила Ася. – У нее только на содержание дома уходит в месяц тысяч десять, если не больше.

Инга довязала плетешок и решила сделать маленькую паузу. Сейчас придет Олег, и они будут обедать. Она встала, опираясь на костыль – врач уже разрешил потихоньку приступать на больную ногу, – прошлась по комнате. Как здесь все-таки красиво! Вышитые золотым шелком веточки на светло-желтых обоях в тон шелковому покрывалу на кровати. Большой диван цвета латуни. Немного не вписывается Ингино оборудование для работы, но это мелочи. Она провела пальцами по кружеву, приколотому булавками к валику. Это будет скатерть. Большая, праздничная. Она назвала ее «Кайрос», в честь бога счастливого случая. Ведь иначе, как этим самым случаем, не объяснить все, что произошло с ней. Из Кулишек она попала сюда, отыскала свою родную маму, обрела брата, о существовании которого даже не подозревала, нашла новых друзей и устроилась с их помощью на работу в дом моделей «Лара Одинцова». Жалко, конечно, что она никогда больше не увидит Петра Васильевича. Никогда больше не зазвучит в «Антикварной лавке» Шекспировская соната. И Антон почему-то не звонит. Но в целом… Как здорово, что у нее есть мама! И пусть она не гладит ее, как когда-то в детстве, по голове, не называет Дюшенькой, но ведь Инга уже взрослая… И все-таки, как хочется хоть на мгновение вернуться в детство…

Странно, что она забыла свое настоящее имя – Надежда. Ведь была уже довольно большой – четыре года. Мама рассказывает, что она уже знала цифры от нуля до десяти и многие буквы. Почему же тогда не возмутилась, когда ее стали называть Ингой? Тем более что имя это ей не нравилось. Почему она приняла его? Может, потому, что Надей ее называл отец? Называл редко, не стараясь смягчить недовольные интонации, отчего хотелось спрятаться, закрыть глаза и уши. Бабушке же было не до разговоров. Нет, она не вымещала на отчаянно тоскующей по матери девочке свое недовольство поступком дочери, но постоянное хныканье малышки ее раздражало. Называть внучку по имени было вроде как ни к чему: в доме они находились вдвоем, и понятно, если бабушка к кому-то обращается, то только к ней. А уж когда учительница в школе назвала ее Ингой, девочка окончательно надела на себя это имя вместе со школьной формой. Кто же будет спорить с учительницей? Она вон сколько знает. Сама Инга к тому времени уже успела позабыть все, чему когда-то учила ее мать, – цифры, буквы, сказки про человека в капюшоне, башню и мягкое, как плюшевая игрушка, имя Дюшенька.