Почему же я сказал Марине, что изменил ей дважды? Наверное потому, что с этого всё началось. Да, может в этом поцелуе моей вины не так уж и много, но…я скрыл его от неё. Честно говоря, мне самому хотелось о нём забыть. И мне удалось. Я вернулся домой, мучаясь в терзаниях, стоит ли рассказывать Марине о том, что произошло или нет. И сейчас понимаю, что стоило. Она бы настояла на том, чтобы я её уволил, послала к черту меня с моими джентльменскими замашками и скептически скривила бровь на все отговорки. К мнению жены я прислушивался, всё-таки, она была необычайно умной женщиной.

В любом случае, решив не говорить ей об этом поцелуе, я изменил ей. Это и стало первым толчком к тому, что произошло дальше.

Задерживаться мне приходилось не просто так, проверка хоть и проходила гладко и без косяков, но я всё равно хотел лично убедиться, что всё именно так. Поэтому я приезжал рано утром и не уходил до тех пор, пока мастерская не опустеет. С Анной я предпочёл не говорить о том, что произошло, разумно пологая, что ей и так было понятно, что ни в каких связях с ней я не заинтересован.

Вернее, я так думал.

Чёрт попутал, бес вселился, леший за ногу дернул…хрен его знает, что произошло. Свалить всё на её провокационные наряды было легче всего, но я и сам не понимал, какого черта произошло дальше.

Знаете, психологи выделяют три основных причины мужских измен: неудовлетворенность жизнью; измена ради самоутверждения и слабость характера, склонность к изменам. Если задуматься…я даже не знаю, куда себя отнести. Наверное, можно списать на стресс, который я испытывал. Переживал из-за череды проверок, ходил как на иголках, и ещё перед глазами маячила эта…Анна Викторовна. А может дело в другом, единственное, в чём я был уверен, так это в том, что причины точно никак не связаны с моей семьей и Мариной, в частности. Скажете, что я проявил слабость? Соглашусь.

В день, когда вся правда открылась Марине, проверка как раз должна была закончиться, она уже несколько дней меня мучила, и я готов был рвать на себе волосы, лишь бы поскорее их всех прогнать. Попросил заварить себе чай. Да хоть с ромашкой! От кофе меня бы тут же вывернуло, слишком много его в моём организме.

Дело было под вечер и кроме меня, Анны и нескольких мастеров внизу уже никого не было. Думал, что сейчас спокойно закончу лично один отчет, выпью чай и поеду домой. Со спокойной душой, наконец-то! Правда, тут всё пошло под откос.

Анна вошла в офис, надо признать, всё время с того злосчастного вечера она вела себя почти безупречно. Строго рабочие разговоры, никакого неподобающего поведения, лишь чуть более откровенные наряды и взгляды, что она метала в мою сторону из-под очков. Но всё это проходило мимо моего сознания, ведь все мысли сосредотачивались на работе.

Сейчас я понимаю, что мне нужно было сразу прекратить всё это. Обозначить свою позицию, грубо говоря, послать её к чёрту. Но я даже не думал, что она снова попробует как-то взаимодействовать со мной. Очередная моя ошибка.

Я даже забыл о времени, закрывшись в своём кабинете и позволив себе расслабиться. Но тихий стук в дверь прервал все мои размышления. Крикнув громкое «Войдите!» стал ждать нарушителя своего спокойствия. Кто-то удивится, если я скажу, что появилась Анна? Не думаю. На смертоносных каблуках с оглушительным цокотом она дошла до моего стола и положила папку с бумагами, ничего не сказав.

— Что это?

Дотянулся до бумаг, прошелся по ним взглядом и без её ответа всё понял. Кстати говоря, она мне его так и не дала. Пожал плечами, полностью погрузившись в бумаги, и даже не заметил, как она оказалась за моей спиной. Внезапно её руки коснулись моих плеч, чуть грубо их сжимая. Она что, хочет сделать мне массаж? Резко встал, от чего её руки слегка ударились об спинку стула.

— Я нанимал секретаря, а не массажистку.

— А я на курсы ходила, — смело ответила она, обходя стул и стоя чуть ли не в упор ко мне, — Могу и секретарем побыть, и массажисткой.

— Откажусь от предложения.

Её глаза опасно сузились, и я подумал, что это самый подходящий момент, чтобы проявить твёрдость. Выпрямился, набрал в грудь побольше воздуха, и вперил в девушку взгляд, не предвещающий ничего хорошего, если она нарушит моё личное пространство. Вот только девушка — либо совершенно из угла мешком прибитая, либо умело сделала

— Стой на месте! — рыкнул я, хватая её за плечи.

— Хорошо.

Она сделала шаг назад и начала медленно снимать с себя одежду. Очередную блузку, юбку, оставаясь только в туфлях на каблуках и в нижнем белье, где за краем трусиков прятался серебристый квадратик фольги. Я сглотнул. Это было невозможно. Я не мог так поступить с Мариной и со свой семьей. И я это понимал. Вот только пока Анна преодолевала мельчайшее расстояние, что разделяло нас, я стоял на месте и не мог пошевелиться. Назовите это глупостью, ступором или даже неосознанным желанием увидеть, что же будет дальше. Честно говоря, я делаю ставку на то, что это было всё сразу.

Она подходила всё ближе, а её руки уже исследовали мою грудь под тонкой тканью рубашки. Её губы коснулись шеи, а я непроизвольно дернулся, поднимая голову выше. И пока я стоял, совершенно онемев от происходящего, девушка не теряла времени зря.

О чём я думал? Ни о чём. Вместе с воздухом из груди, у меня как будто выбили и все мысли в моей голове. Но я прекрасно понимал, что сейчас делаю. Мне нужна была разрядка от всех этих недель напряжения и нервотрепки, а она — только руку протяни — она уже готовая, совсем рядом и безумно хочет меня….

Так я совершил ещё одну ошибку в своей жизни.

Следующие дни слились в единый и нескончаемый поток ужаса и страха, который я никак не мог подавить в себе. Я впервые видел Марину такой. Она не была безжизненной холодной куклой, даже наоборот, она изо всех сил старалась держать себя в руках и даже не подавала виду обо всём происходящем. Мне до мурашек под кожей хотелось схватить её, хорошенько встряхнуть и заставить наорать на меня! Я заслужил это. И именно этого я и хотел. Хотел, чтобы она накричала на меня, побила посуду, хорошенько выругалась и показала мне все эмоции, что сейчас сдерживала. Однако, тогда это была бы уже не она. Поэтому я ждал. Ей нужно было время подумать, а мне оставалось только ждать её.

Вопрос с Анной же продолжал меня мучить. Логичнее всего, да и правильнее, было бы гнать её взашей и забыть как в страшном сне. Признаю, я снова сглупил. Все мысли крутились возле Марины, которая подчеркнуто меня игнорировала и старалась как можно меньше находиться со мной наедине. После разговора на выходных, когда Марина пригрозила мне разводом…честно сказать, я струсил. Хотелось притвориться, что этих слов не было или что у меня серьезные проблемы со слухом. Хотя, а чего я ожидал?

Однако я и предположить не мог того, что она предложит мне.

— Ты оставишь свою Анну Викторовну, — прошептала она, стоя ко мне спиной, — А я…тоже себе кого-нибудь найду.