уроженца Италии Эфора, несмотря на ее компилятивность и нарочитую моралистическую тенденцию, интересна как первый труд по всеобщей истории, включающий Запад.

КРАСНОРЕЧИЕ

Греки неизменно ценили живую устную речь, и даже чтение для себя было у них чтением вслух. Умение убедительно говорить уже с гомеровских времен считалось одной из главных целей воспитания; так, наставник Ахилла, старый Феникс, говорит, что юношам необходимо стать искусными в речах и деятельными в поступках («Илиада», IX, 443). С течением времени широковещательность и дидактизм постепенно вытесняются из поэзии и переходят в прозаическую речь. Государственного деятеля солоновского типа сменяет оратор, авторитет которого во многом зависит от мастерства красноречия. По свидетельству древних, выдающимися ораторами были Фемистокл и Перикл, последнего даже в шутку называли «олимпийцем» и «громовержцем». Однако художественным жанром ораторская речь сделалась благодаря софистам (см. стр. 137 сл.).

Все ораторские речи по их содержанию и обстановке произнесения обычно делились на три группы, каждая из которых создавалась по ей присущим законам ораторского искусства, т. е. риторики. И хотя среди самих ораторов отсутствовала специализация и, наоборот, владение всеми видами ораторской речи возводилось в заслугу, каждый из них имел своего классического представителя.

Самым распространенным видом красноречия в Афинах второй половины V в. до н. э. было судебное. Роль судебного красноречия связана с особенностями античного судопроизводства, исключавшего представительство сторон, благодаря чему истец и ответчик должны были выступать сами, защищая свои интересы перед судом присяжных. «Судебную одержимость» своих сограждан высмеивал Аристофан в комедии «Осы», а впоследствии удивление вызывало количество судебных процессов, происходивших ежедневно в Афинах. Негласной, но очень популярной в Афинах была профессия логографов, т. е. людей, опытных в судопроизводстве и риторике, которые по заказу писали речи выступающим в суде. Подобные речи составлялись по определенной схеме. Вступление было рассчитано на то, чтобы завоевать симпатии судей, затем излагалась суть дела, справедливость требований выступающего подтверждалась в части, называемой аргументацией, заключение содержало последнее личное обращение к судьям.

Выдающимся мастером судебных речей был Лисий, отец которого по приглашению Перикла переехал из Сиракуз в Афины, где стал владельцем большой оружейной мастерской. Риторическое образование Лисий получил в Италии, куда уехал мальчиком после смерти отца. В 412 г. он вместе с братом вернулся в Афины и сделался учителем красноречия. Не будучи афинянином по рождению, он не имел гражданских прав, однако был ревностным приверженцем афинской демократии и очень состоятельным человеком. Когда же к власти пришли представители аристократической верхушки (олигархи) и в Афинах начался террор, в числе первых жертв оказались Лисий с братом. Все их имущество было конфисковано, брат убит, но Лисию удалось бежать. Находясь вне Афин, он сумел организовать помощь демократам, снабжая их деньгами, оружием и людьми. После восстановления демократии Лисий вернулся в Афины, но уже полностью разоренным. Попытка лидеров демократической партии предоставить ему гражданство не удалась. Возможно, что сочинением речей по заказу («логографией») он занялся из-за отсутствия средств. Дальнейшая судьба его известна плохо, последняя речь относится к 380 г., время смерти — неизвестно.

Деятельность Лисия как писателя была очень плодотворной. В древности под его именем ходило около 500 речей, из которых 233 считались подлинными, причем лишь одну из них Лисий произнес на суде сам, обвиняя некоего Эратосфена в убийстве своего брата. Процесс против Эратосфена Лисий сумел превратить в процесс против всех афинских олигархов, раскрыв перед собравшимися страшную картину политического произвола и террора. Из обширного наследия Лисия сохранилось всего 34 речи, из них 11 — в отрывках.

Вся внутренняя жизнь афинского государства воскресает в речах Лисия, обладавшего поразительной способностью писать, сообразуясь с данной ситуацией и характером персонажей. В этом сложном искусстве Лисий не имел себе равных, умело перевоплощаясь, передавая манеры, привычки каждого клиента, ясно представляя себе его социальную среду и образ жизни. Про его речи говорили, что из них нельзя исключить ни одного слова без ущерба для смысла. Все речи удивительно разнообразны. Одну, например, произносит обманутый муж, убивший в спальне жены ее любовника. Закон на стороне мужа. Однако родственники убитого обвиняют убийцу в том, что он нарочно заманил свою жертву и инсценировал картину прелюбодеяния. Обвиняемый держится с подкупающей откровенностью и, делясь семейными невзгодами, видит свою вину лишь в безграничном доверии к жене. В другой речи оправдывается перед судом некий инвалид, владелец маленькой лавочки на базарной площади. Государство платит ему пенсию за увечье. Но кто-то донес, что он якобы разъезжает верхом на лошади. Так как лошадь могли приобрести только обеспеченные люди, инвалиду грозит лишение государственного пособия. Хромой калека держится на суде с большим достоинством. Речь его насыщена юмором, что заставляет думать, будто подсудимый имел в своем кругу репутацию остряка, которую удачно использовал Лисий.

Последователем Лисия был учитель риторики Исей, писавший речи по заказу и обучавший ораторскому искусству знаменитого оратора и государственного деятеля Демосфена.

Как логограф начал свою деятельность учитель Исея Исократ (436—338) — прославленный мастер эпидиктического, или торжественного, красноречия, знаменитый публицист и основатель первой в Афинах риторической школы. В юности он слушал Горгия и считал себя его учеником. Нужда вынудила его заняться логографией, но вскоре он бросил ее и даже не любил вспоминать об этом раннем периоде своей деятельности, от которого сохранилось несколько речей. Карьера государственного деятеля была недоступна Исократу, так как слабый голос и природная застенчивость постоянно препятствовали его публичным выступлениям. Поэтому он стал педагогом и публицистом. Около 390 г. он открыл в Афинах риторическую школу и провозгласил риторику, основанную на принципах этики и философии, первостепенной общеобразовательной дисциплиной, занявшей место философии в воспитании молодежи. Школа Исократа подготовила большое число государственных деятелей, ораторов, историков и поэтов. Спустя три столетия римский оратор Цицерон отмечал, что эта школа была подобна троянскому коню, откуда во множестве выходили не воины, а выдающиеся люди.

IV в. до н. э. был трудным и переходным периодом для Эллады. В ее полисах, а особенно в Афинах, все ожесточеннее становилась внутренняя борьба. Кризис охватил все области социальной жизни страны и почти парализовал ее экономику. С внешней стороны все еще продолжала существовать угроза персидской экспансии, осложненная бурным ростом военной мощи ближайшего северного соседа — Македонии. Среди представителей верхушки греческого общества былые мечты об афинской, спартанской и даже беотийской гегемонии постепенно вытеснялись призывами к общеэллинскому миру и к объединению под властью сильного монарха. В этот период реальная угроза со стороны Востока, т. е. Персии, отступала перед новой опасностью, которую для Эллады в обстановке неутихающей внутренней борьбы представляла Македония. В