— Может. — У Питера в глазах вселенская скорбь. — Скажите мне кое-что. Сэм по-прежнему винит меня за то, что я затопил его дом?

— Он никогда не упоминал об этом, — честно отвечаю я.

— Наверное, ущерб оказался не таким большим, как показалось вначале. Чертовы албанские пруды с рыбой. — Питер выглядит подавленным. — Абсолютная лажа. И рыба не лучше. Хочу дать вам совет, Поппи. Держитесь подальше от рыбы.

Давлюсь смешком, но закусываю губу.

— Ладно. — Киваю с самым серьезным видом. — Я запомню это.

Он уминает последний пирожок, шумно выдыхает и оглядывает бар. Только бы не отправился слоняться по гостинице.

— А каким Сэм был в колледже? — спрашиваю я, чтобы задержать его разговором.

— Птицей высокого полета, — ворчливо отвечает Питер. — Вам известен этот тип? Выступал в команде по гребле. Всегда знал, что все у него будет в порядке. На втором курсе слегка оступился. Влип в неприятности. Но это было объяснимо.

— Что такое? — хмурюсь я.

— Да сами знаете, — пожимает плечами Питер. — Это случилось после смерти его матери.

Я застываю, поднеся бокал к губам.

— Простите… — Не слишком ловко пытаюсь скрыть свое потрясение. — Вы сказали, что мать Сэма умерла?

— А вы не знати? — удивляется Питер. — В начале второго курса. Кажется, сердце. Она плохо себя чувствовала, но никто не ожидал, что конец наступит так быстро. Сэм тяжело перенес это, бедный малый. Хотя я всегда говорил ему: моя старушка поможет тебе, в любое время…

Я не слушаю и пребываю в полном смятении. Сэм сказал, что это случилось с его другом. Точно помню. Слышу его голос: Мой друг потерял мать, когда мы учились в колледже. Я разговаривал с ним ночи напролет. Многие ночи… Но это всегда остается с тобой…

— Поппи? — Питер машет ладонью перед моим лицом. — Вы в порядке?

— Да. — Пытаюсь улыбнуться. — Простите. Я… думала, что мать умерла у друга Сэма. А не у него. Должно быть, что-то напутала. Глупо с моей стороны. Э… хотите еще виски?

Питер не отвечает. Какое-то время молчит, а затем останавливает на мне оценивающий взгляд, вертя в руках пустой бокал. Его пальцы скользят по узору на стекле, и я смотрю на них как загипнотизированная.

— Вы ничего не напутали, — наконец произносит он. — Сэм наверняка так и сказал вам, что умерла мать его друга.

А я-то записала этого человека в неотесанные мужланы.

— Откуда вы знаете?

— Он человек закрытый, наш Сэм. Когда это случилось — когда она умерла, — он никому не говорил об этом несколько дней. За исключением двух самых близких друзей.

Немного поколебавшись, спрашиваю:

— Это были вы?

— Я? — Питер издает короткий печальный смешок. — Нет, не я. Я не вхожу в число избранных. Это были Тим и Эндрю. Они его поверенные. Вместе плавали в одной лодке. Знаете их?

Отрицательно качаю головой.

— Три закадычных друга, даже сейчас. Тим работает в «Меррилл Линч», а Эндрю адвокат в какой-то конторе. И еще Сэм очень близок со своим братом Джошем. Тот старше на два года. Часто приезжал к нему, решал проблемы, когда дела у Сэма не ладились. Беседовал с преподавателями. Хороший парень.

А я и не знала, что у Сэма есть брат. И о Тиме, Эндрю и Джоше тоже. Но с какой стати я должна о них знать? Они наверняка пишут Сэму напрямую. Общаются как нормальные люди. Частным образом. А не как Ведьма Уиллоу и приятели, желающие перехватить денег.

Все это время я считала, что жизнь Сэма у меня на виду. Но оказалось, это не так. Мне доступен лишь его почтовый ящик.

У него есть друзья. У него своя жизнь. Он поддерживает отношения с семьей. Я не знаю о нем очень многого. Какой же я была идиоткой — думала, будто я в курсе всего. А на самом деле познакомилась только с одной главой его жизни. Вот и все.

Пью вино, стараясь заглушить напавшую вдруг тоску. Я никогда не прочитаю остальные главы. Он ничего мне не расскажет, а я не буду расспрашивать. Мы разбежимся в разные стороны, и со мной останется то впечатление о нем, которое успело сложиться. Та его версия, что имеется в почтовом ящике его личной помощницы.

Интересно, а что он будет думать обо мне? Пожалуй, лучше не вдаваться в это.

От подобных мыслей мне становится смешно, я фыркаю, и Питер с любопытством смотрит на меня.

— А вы веселая девушка.

— Правда?

Тренькает мой телефон. Ой, это голосовое сообщение от Магнуса.

Тут же забываю о Сэме, о Питере и о том, где нахожусь, и мои мысли устремляются к собственной жизни. Магнус. Свадьба. Анонимное сообщение. Вам изменяют с известным вам человеком… В голове у меня неразбериха, мысли толкаются, словно долго стояли в очереди. Вскакиваю на ноги, нажимаю на кнопки, нервно и нетерпеливо. Хотя чего я могу ожидать? Признания? Опровержения? Откуда Магнусу знать, что я получила анонимку?

— Эй, Попс! — Голос Магнуса заглушает грохочущая музыка. — Можешь позвонить профессору Уилсон и напомнить ей, что я в отъезде? Спасибо, сладкая. Номер у меня на столе. Чао! У меня все супер!

Прослушиваю сообщение два раза, пытаясь обнаружить какие-то зацепки, хотя сама не знаю, какие именно. Хочу выудить некую информацию.[46] Отключаю телефон, у меня в желудке словно работает маслобойка. Невыносимо. Я не хочу этого. Не получи я того гнусного сообщения, была бы сейчас счастлива. Предвкушала бы свадьбу, мечтала о медовом месяце и училась расписываться новым именем.

В бар постепенно стекаются служащие «Уайт Глоуб Консалтинг». Слышу отрывки приглушенных разговоров, несколько раз до меня доносится слово «записка». Да, слухи распространяются быстро. Смотрю на часы. До выпуска новостей на Ай-ти-эн остается всего двадцать минут.

В миллионный раз гадаю, что сделают Сэм и Викс. Мне бы очень хотелось помочь им. Сижу тут и чувствую себя беспомощной…

— Ага!

В мои мысли врывается резкий женский голос. Уиллоу стоит передо мной в вечернем платье на бретельках (и когда успела переодеться?), и даже ее плечи нервно подергиваются.

— Я собираюсь задать тебе прямой вопрос и надеюсь, что ты ответишь на него так же прямо. Никаких вокруг да около. Никаких игр. Никаких фокусов.

Она почти выплевывает слова. В какие такие игры, как она полагает, я играю?

— Привет! — вежливо говорю я.

Беда в том, что я не могу смотреть на эту женщину и не вспоминать ее эксцентричные письма с множеством заглавных букв.

— Кто ты? Просто скажи мне, кто ты. А если не скажешь, то, поверь…

— Меня зовут Поппи.