Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не хочу. — Выдохнул и оттолкнул котелок. — Пусть расскажет. — Закашлялся, говорить больно. Запястья огнём горят, ног совсем не чувствую.
— Расскажу. — Согласилась Кхала. — Не захотел ты у ручья меня выслушать. Я пыталась.
— Потом. — Прохрипел, гляжу на бородатого. — Подыхать меня бросил.
— Да пошёл ты. — Выпалил Рафат. — Каждый сам за себя. Понял. — Отдал он Кхале котелок, подошёл к Серёге. Щурится, больно ему смотреть на дневной свет. Потёр глаза и попросил. — Дай сигаретку.
— Держи. — Серёга вынул измятую пачку. Рафат потянулся за сигаретой, и уже через мгновение растянулся на траве. Серёга выкрутил ему руку, придавил коленом в спину, навис и прошипел в самое ухо. — Каждый сам за себя говоришь? А ты покажи, как это?
— Отпусти. — Простонал Рафат. — Больно.
— Говори гнида. Рассказывай. — Требует Серёга. — Кто
такой? Откуда взялся?
— Не местный я. В Оршанку на заработки приехал. — Хрипит Рафат. — Овчарню строить подрядились. Стрельба началась, ушли в лес.
— Откуда? — Серёга отпустил бородатого. Посмотрел на Кхалу, на Карлуху, потом на меня. Глядит и шепчет. — Оршанка, неподалёку от моего посёлка.
— Сила есть ума не надо. — Жалуется Рафат. — Что же ты тех бугаёв не скрутил? — Спросил Рафат, трёт плечо гримасничает. — Репу начистили, решил на мне отыграться? — Пристыдил бородатый. Здорово его ухватил Серёга, да как ловко. Я и моргнуть не успел, как Рафат носом в траву запахал. — Навалился, придавил. — Отползаем Рафат на четвереньках за надгробную плиту.
— Идиот. — Выпалил Серёга. — Ты как сюда попал?
— Ногами пришёл. — Ответил Рафат и давай отряхивать своё рваньё. Пыль поднялась облаком. — Дикие вы. Чокнутые.
— Иди сюда. — Позвал Серёга.
— Ага. Щас. — Рафат отошёл ещё дальше. — Пойду я.
— И куда ты пойдёшь? — Карлуха запустил ладонь в шевелюру и принялся чесать. Одной рукой чешется, другой тычет пальцем. — Разве что вон к тем. — Коротун плюнул в сторону непролазных зарослей.
— А кто это? — С опаской спросил Рафат. — Я такого зверья ещё не встречал. Мордами похожи на ротвейлеров. А вот ноги короткие и кривые как у таксы. Хвосты длинные, облезлые. Радиация, мутанты?
— Иди к нам. — Позвал Серёга. — Вляпался ты землячок, здорово вляпался.
— Куда вляпался? — Не спешит Рафат, присел в сторонке и дальше жалуется. — Счёт дням потерял, а нормальных людей так и не встретил. Одни придурки и отморозки вроде вас. Тихо тут, как на кладбище. — Брякнул Рафат очевидное. Мы и без него знаем куда забрались.
— Это. — Кхала провела пальцем по трещине камня надгробной плиты. — Могилы древних. Пухты охраняют покой мёртвых.
— Что за зверьё? — Рафат набрался смелости и перебрался к нам. Серёга дал ему сигарету.
— Ты чем слушаешь? Пухты это. Живут стаями.
— Почему подохли? Давно валяются, воняют не продохнёшь. — Коротун дал мне котелок, подмигнул. — Пей Бродяга. Хуже уже не будет.
— Угу. — Кивнул и взял котелок. Руки болят, пальцы не разгибаются. Сделал маленький глоток. Горькое, вязкое варево сползло по горлу. Защипало и разошлось тёплой волной.
— Пряхи убили, мешали они им. — Пояснила девка. — Пряхи и меня хотели прибить. А как Вас учуяли, велели привести. Не могла я сопротивляться. Сильные они, в голову залезли. Вели меня, шептали.
— Это как? — Закурил Серёга, присел на могильный камень. — Где поймали?
— У ручья.
— Что за пряхи? — Спросил я.
— Хотела всё рассказать. — Глядит на меня как провинившийся ребёнок. — Не знала, как это сделать. А потом.
— Суп с котом. — Пошутил Серёга выдохнул в небо сизое облако табачного дыма. — Хорошая водичка в ручье, прозрачная. Сейчас бы туда. Напиться, искупаться.
— Ага. — Закивал Карлуха. — Тебе бы харю умыть. Рубаху сними.
— Зачем? — Серёга уставился на мелкого. Глядит через узкие прорези глаз.
— Как зачем? — Удивился Коротун. Подошёл к Серёге, присел напротив рассматривает. — Мутузили тебя умеючи. Как бы потроха не отбили? Пузо не болит?
— Ничего ему не отбили. — Сообщила Кхала. — Выйдем на луг, соберу травы. Подправим твоё лицо, будет лучше прежнего. — Подошла к Серёге, тот потянулся к ней рукой, чуть не сшиб Карлуху. Отступила и улыбнулась. Перевела на меня взгляд, смотрит. Отвернулся я. — Потерпи Серёжа. — Пропела девка. — Умою и залечу раны.
— А мне и не больно. — Соврал Серёга. — Разве что губы. Улыбаться не могу. Больно.
— Вот ты дурак. — Брякнул Карлуха, поскрёб шею и побрёл ко мне. — Ты это слыхал? Улыбаться он не может. Чему улыбаться-то?
— Живы и на том спасибо. — Ответил я и хлебнул из котелка. Растеклось варево по горлу, опустилось ниже и согрело нутро. Посмотрел на босые ноги, пошевелил пальцами. — Поймали говоришь? Когда, где?
— Вы шалаш строили. — Отошла Кхала от Серёги. Присела на плиту не глядит в мою сторону. — Тавро болотников выдало.
— Что за тавро? — Спросил и поставил котелок. Пальцы слушаются, горло больше не болит, голос вернулся мой, прежний.
— Вот. — Поднялась, встала ко мне боком, задрала балахон, показала часть попы и того что впереди. Смуглая кожа, стройные, длинные ноги. Совсем не кривые. Ровные они. Но вот зачем перед всеми оголяться? Хотел остановить, даже приподнялся, но поймал её взгляд и уселся на место. Смотрит не моргает, точно подталкивает. Давай Бродяга, одёрни мне юбку, покажи кто я тебе?
— Красивые ноги. — Заговорил Серёга, таращится на крутое бедро, рот раскрыл. Ещё немного и слюни потекут.
— Нет там ничего. — Карлуха скривился, поглядел с прищуром. — Нога как нога. Как по мне, уж больно тощая.
— Много ты понимаешь. — Серёга запустил в Коротуна камешком и не попал.
— Сейчас увидите. — Сорвала пучок травы, приложила к ноге, потёрла. Ничего особенного не произошло, разве что трава приклеилась, а потом вся и одновременно отвалилась. Кхала провела ладонью точно стряхнула что-то. Тут-то и проявились причудливые завитушки чёрного цвета. Много их, от лодыжки до бедра и, наверное, выше, под балахоном не видно.
— Ни фига себе татуха. — Поперхнувшись дымом, прохрипел Рафат.
— Красиво. — Похвалил Серёга. Глядит на ногу гад, глазеет без стеснения. Может мне и показалось, но глаза у него открылись полностью.
— Хватит. — Прошипел я. — Прикройся.
— Ага. — Поддержал мелкий. — Спрячь кости.
— Арабская вязь. — Поведал Рафат. — Я такое уже видел. Может не совсем такое, но очень похожее.
— Это руны — Пояснила Кхала. — Они указывают кто я. Не спрячусь в тени. Болотники и пряхи распознают, почуют издали.
— Болотники? — Полез в карман, вспомнил про жёлтую железку.