пыталось вырваться на свободу. Пока, благодаренье Господу, безуспешно…

— Ладно, — серебром прозвенел её голосок, — раз ты такой душка, то я приглашаю тебя сегодня к себе в гости, — её улыбка снова заставила его сердце, сначала замереть испуганным зверьком, а потом начать биться ещё сильнее.

Найджел стоял столбом. В его мозгу многократным эхом звучали слова Елизаветы:

— … Сегодня…в гости… — эти слова снова и снова рикошетили от стенок его черепа и травмировали его, и без того сильно ослабевший, рассудок.

— Я вижу, ты онемел от счастья, — Лиза тонкими пальчиками потянулась у его лицу и нежно погладила по небритой щеке.

Сердце Найджела чуть не выпрыгнуло наружу через, так и остававшийся приоткрытым, рот.

— Жди меня здесь. Вечером, около семи, я зайду за тобой, и мы пойдём, — она развратно и бесстыдно подмигнула ему, — пойдём ко мне. Ты же рад, котик мой? — и она снова опустила свои глаза туда, где подсознание Найджела зримо демонстрировало всем окружающим степень радости, охватившей его в связи с этим известием, — вижу, — она хихикнула в кулачок, — вижу, что рад.

Она ловко развернулась на каблучках, и пошла дальше по коридору.

А Найджел так и продолжал стоять у стены с приоткрытым ртом. С дрожащих губ свешивалась длинная нитка липкой слюны.

Он продолжал, словно зачарованный, смотреть вслед девушке, будучи не в силах оторвать свой взгляд от её тугих ягодиц, ритмично перекатывающихся под тонкой тканью коротенькой юбки.

Как только я вошел в наш бункер, откуда осуществляется управление всей машинерией нашего поместья, как ко мне тут же подскочила взволнованная Ня и начала эмоционально жаловаться, разумеется, на Зару:

— Андр! — обиженно заявила она, стоило мне только показаться в дверях, — она меня совсем не слушает, — и обличающим жестом указала на Зару, которая сидела в уголке, опустив очи долу.

Но, я заметил, что по лицу чертовки блуждала довольная улыбка.

— Зара, что скажешь в своё оправдание? — поскольку я напрямую обратился к ней, ей пришлось поднять свои бесстыжие, угольно-чёрные глазища на меня.

Надо сказать, что она сразу же начала отвечать по делу, не пытаясь увести разговор в сторону:

— Приблизившись к объекту и произведя поверхностный осмотр, я поняла, — тут я заметил, что в развратных её глазах нет ни тени раскаяния, — что он полностью готов к блиц-совращению.

— Гммм, — ухмыльнулся я, — забавная у тебя терминология, однако… Блиц-совращение… — я покатал это слово, словно конфету на языке, — и что это означает?

— Смысл данного термина заключается в том, — бодро, как на инструктаже оттарабанила краснокожая, — что объект готов к близости при минимальных затратах с моей стороны. Я к нему ещё и подойти то толком не успела, а он уже поплыл…

— То есть, ты уверена, что твоё поведение не насторожило его? — спросил я.

— Сто процентов, — она хищно усмехнулась, — если бы мы были одни, то он, наверное, тут же и попробовал бы меня оприходовать, и, что характерно, так это то, что в этом случае моё согласие ему и не понадобилось бы вовсе.

— С чего это ты взяла?

— Это я вполне отчётливо прочла в его глазах. В таких вещах я не ошибаюсь, — чертовка закинула ногу на ногу, — это у нас родовое.

— Прости, что раньше не поинтересовался, а что у тебя за род то такой, гмммм, — я таки подобрал относительно нейтральное слово, — любвеобильный?

— Таких как я у вас называют, — тут она снова попыталась изобразить смущение. Но, как по мне, так получилось на троечку с минусом, — суккубами.

— Ага, всё ясно, — ответил я, — хотя, конечно, ничего мне не ясно, и потом расскажешь по-подробнее, чтобы я подбирал для тебя поручения, которые максимально соответствуют твоим родовым способностям и внутренним устремлениям. Ну, это чтобы гармонию во всём постараться соблюсти…

— Я очень люблю гармонию, особенно в сексе, и я обязательно тебе всё-всё расскажу, — тут же пообещала она, — но этого жеребчика-то ты у меня отнимать не будешь? — и уставилась на меня, а в глазах горячая такая мольба, мол, не отнимай у меня эту игрушечку…

— Нет, пользуйся пока. — я, как всегда был щедр, — одно условие, он должен быть живым. Пока мы окончательно не решим, что с ним делать, договорились?

— Андрей, ты лучший! — радостно взвизгнула Зара, и, вскочив со своего места молнией рванулась ко мне, дабы, как я понял, заключить меня в объятия и расцеловать…

Увернулся в последний момент со словами:

— Сбереги себя для дела, не растрачивай свой внутренний огонь попусту!

— Какой ты увёртливый, — разочарованно протянула черновка, но тут же деловым тоном вернула разговор в прежнее русло, — так ты даёшь добро на совращение этого красавчика сегодня вечером?

— Если ты готова поручиться за то, что он после этого будет полностью тебе починяться и есть с твоих рук, то, почему бы и нет?

— Ура! — с этим воплем она подпрыгнула аж до потолка.

А приземлившись, тут же поинтересовалась:

— Ну так я пойду готовиться? Надо в комнате прибраться, — она опять попыталась придать своей продувной мордахе смущённый вид, и опять получилось чёрти что, — ну и инструменты подготовить, ботфорты начистить до блеска…

— Ты его решила по жесткому? Чтобы бедняга понял, что у него теперь хозяйка одна? — ехидно спросила Ня.

— Вот, подруга, ты меня с полуслова понимаешь, — улыбнулась Зара.

— Да, встрял пацан, — подумал я, — интересно, а анальные кары за непослушание, с применением дилдо и прочего хитрого реквизита у Зары предусмотрены?

И уже вслух продублировал ранее сказанное, а то, кто его знает, Зара у нас натура творческая, эмоциональная и увлекающаяся:

— Помни, он должен остаться живым, и, вдобавок к этому, не потерять дар речи, — я строго посмотрел на хихикающих девчонок, — так что, сильно не увлекайся.

— Слушаюсь! — Зара опять приняла стойку «смирно», как она её понимает, грудь колесом, в общем…

— Ладно, иди готовься, — я потянулся за коньяком. Душа требовала незамедлительно принять грамм пятьдесят, — если что надо будет, то обращайся, и да, как ты с ним уединишься, помни, если что — мы на связи.

— Подслушивать и подглядывать будете? — хихикнула чертовка.

Я