отведено далеко не последнее место. Поэтому мы поступили так, как действуют герои шпионских фильмов. До вечера я работала в лаборатории, после чего вернулась в номер, приняла душ и отправилась искать место для ужина. У меня на примете было вполне конкретное заведение – то самое, которое когда-то показал Тахир. В середине трапезы я вышла в туалет, а оттуда через заднюю дверь – во двор, где разгружали провизию и складывали мусор. Пройдя закоулками, я вышла на дорогу, где уже через пять минут поймала такси-бе. Проехав до конечной станции, вышла на улице, где располагался один из немногих торговых центров в Тане. Войдя в двери, я покрутилась по отделам, после чего добралась до противоположного конца галереи, вышла на узкую улочку и в сгущающейся тьме стала ждать. Ив приехал через полчаса на неприметной «Тойоте» серого цвета. Собственное авто он оставил у дома, как и я, воспользовавшись черным ходом. Будь мы настоящими шпионами, нас непременно бы вычислили, однако наши оппоненты не ожидали подобного поведения от тех, кто не оканчивал разведшколу и не служил на военной базе в Гуантанамо! Ив – рядовой работник посольства, один из «людей посла», из тех, что носят серые костюмы и держатся в тени официальных лиц на приемах и торжествах. Я – обычный врач, вовсе не представляющая опасности.

– Прыгай, – притормозив у обочины, крикнул Ив, и я, не дожидаясь повторного предложения, нырнула в тесный салон.

– Ну, Джеймс Бонд, ты довольна? – спросил он, когда мы вывернули на шоссе и влились в поток других машин и автобусов.

– Буду довольна, когда доберемся, – ответила я.

Оставшуюся часть пути мы проехали, лишь изредка перекидываясь ничего не значащими фразами и намеренно избегая разговоров об эпидемии. В деревне мы оказались около одиннадцати вечера. Там горели высокие костры, хотя большинство жителей сидели по домам, чтобы не распространять заразу. В свете костров я сразу заметила на окраине деревни тент для размещения пациентов. Там я встретила одного из коллег Тахира.

– Как у вас дела? – поинтересовалась я.

– Могло быть и лучше, – покачал головой тот. – За последние сутки тринадцать человек заболели, четверо умерли. Вы случайно не привезли нам хороших новостей или, может, волшебную микстуру?

– Мне жаль, но нет, – ответила я. – Где Тахир Догра?

– Я отправил его отсыпаться.

– Кстати, а где вы остановились?

– В доме старосты.

– Найдется койка для моего друга? – Я кивнула на Ива, скромно стоящего поодаль.

– Он тоже врач? Лишняя пара рук нам бы пригодилась!

– Ив вряд ли сможет быть вам полезным. Он нездоров, кроме того, ему нужно завтра возвращаться в Тану. Нет-нет, – в ответ на беспокойство во взгляде врача, тут же добавила я, – его болезнь не связана с «красной лихорадкой»: Ив получил травму, от которой еще не оправился. Ну, я, пожалуй, провожу его и пойду к Тахиру.

Домик Тахира, стоявший на холме, показался мне таким знакомым и родным, словно мы прожили здесь вечность, а ведь на самом деле я провела в нем всего пару ночей! Толкнув дверь, я сразу же увидела кашмирца. Он стоял, склонившись над умывальником, и даже не обернулся на звук. Приблизившись, я осторожно коснулась его поникших плеч. При моем прикосновении он вздрогнул, и я ощутила, как под моими пальцами напряглись его мышцы.

– Вернулась? – проговорил он и повел плечом, сбросив мою руку. Это меня уязвило: что могло произойти с тех пор, как я уехала? Не он ли говорил, как много я для него значу? Или, может, Тахир обиделся на то, что я отказалась следовать за ним сюда и предпочла работу в лаборатории Таны? Но ведь очевидно же, что там от меня гораздо больше пользы, чем здесь!

Он медленно повернулся, поднял глаза, и я едва не взвизгнула от ужаса: белки его приобрели розовый оттенок.

– Боже мой! – все же вырвалось у меня.

– Вот поэтому лучше не подходи близко. – Голос Тахира звучал тихо, как будто каждое слово давалось ему с трудом. – Мы ошиблись: вирус действует не только на малагасийцев.

– Я знаю.

– Знаешь? Как это?

– В Тане зафиксированы случаи заболевания европейских туристов. Я так много хотела тебе рассказать… Почему ты на ногах?

– Боюсь, если лягу, больше не смогу подняться.

– Ты упадешь, если не ляжешь! – возразила я.

Не обращая внимания на слабые попытки сопротивления, я взяла Тахира за плечи и подтолкнула к койке, стоявшей у окна. Я могу потерять Тахира! Страх представлялся мне скользким чудовищем с холодными пупырчатыми щупальцами, и сейчас они залезали мне за шиворот и обвивали грудь и шею. Уложив кашмирца, я бегло его осмотрела. Помимо розовых белков налицо все признаки «красной лихорадки», включая увеличенные лимфоузлы, бледность и влажность кожных покровов и ригидность мышц. Мне не требовалось термометра, чтобы понять, насколько высока температура – никак не ниже тридцати восьми.

– Сухость во рту чувствуешь? – спросила я. – Ломоту в суставах?

Тахир кивнул: каждое движение причиняло боль.

– Голова раскалывается, – едва ворочая языком, сказал он.

– Тебе нужно отдохнуть, но постарайся не засыпать, хорошо?

– Может, подскажешь, как это сделать?

Я надеялась, что испытываемый мною ужас внешне никак не проявляется. Я привыкла видеть Тахира сильным – казалось, ничто не способно его свалить. То же было и с Иваном, однако маленькому кусочку свинца удалось уничтожить эту мощную, бьющую ключом жизнь. В случае Тахира враг был прямо-таки микроскопических размеров, но он убивал лишь немногим медленнее пули.

– Я знаю как! – ответила я и выскочила на улицу. Короткая пробежка по вымершей улице показалась мне длиной с марафонскую дистанцию. Влетев в хижину, я закричала:

– Вуалау!

Мальчишка резво выскочил из-за стола, за которым сидела вся его семья.

– Тумпуку? – сверкая глазенками, взволнованно отозвался он.

– Ты не занят?

Мальчишка бросил взгляд через плечо. По напряженным лицам родителей я видела, что мой визит им отнюдь не в радость.

– Что-то случиться? – спросил Крысенок.

– Посидишь с Радуку?

– Радуку заболел?

– Да.

– Вы говорить, что…

– Видимо, я ошиблась, – перебила я. – Вирус действует не только на малагасийцев.

Обернувшись к родственникам, Вуалау застрекотал на своем языке. Они заволновались, но не произнесли ни слова, глядя на меня своими огромными глазами, такими же блестящими, как у Крысенка. Я невольно отметила, что, слава богу, их белки в порядке.

– Ты вылечить Радуку? – спросил мальчик, снова обращаясь ко мне.

– Обязательно, – ответила я. Обещание далось мне легко: другого выхода просто не существовало. – Но мне нужна твоя помощь.

– Что сделать?

– Помнишь, я рассказывала, что нужно делать, если кто-то заболеет?

– Много вода и не давать спи!

– Верно, молодец! – Я знала, что он – смышленый