Я — ундина из особого рода. Я — дочь некроманта. Я — ключ к кристаллу душ. Я — бесконечное количество проблем с неопределенным будущим… и, ши возьми, я заслужила свой маленький кусочек личного Поднебесья!

Следующие полчаса прошли одновременно волнующе и безмятежно. Мы сидели прямо на полу у горящего камина и, изредка переговариваясь, наслаждались обществом друг друга. Придерживаясь намерения не сомневаться ни в себе, ни в Эртане, я не задавала лишних вопросов, не спрашивала, уверен ли он в том, что сказал.

— У меня для тебя кое-что есть, — улыбнувшись, он снова взял мою руку.

Через миг на моем указательном пальце появилось изящное колечко с вытянутым голубым камешком.

— Это не обручальное, — ответил он, опережая мой вопрос. — Даже имея древний медальон, я не могу рисковать, управляя привязанной к тебе потерянной душой. Поэтому на некоторое время кольцо станет твоим главным хранителем.

— Ты мой главный хранитель, — решилась я на очередное откровенное признание. — В трудные моменты, даже если нас разделяет огромное расстояние, я вспоминаю о тебе, и мне становится легче.

Краска все-таки прилила к щекам.

— Мой отец здесь, — вернулась я к обсуждению важных тем, чтобы скрыть смущение. — Не знаю, что мне делать… точнее, знаю, но не уверена, что получится. Если бы здесь был теневой охотник…

— Сомневаюсь, что принцесса Линария позволит ему сюда прийти, — поддержал разговор Эртан, мгновенно став серьезным. — Об этой резиденции вообще никому не известно. Насколько я могу судить, даже королю. Впрочем, относительно Линарии я уже ничему не удивляюсь, но сделаю все, чтобы узнать, каким образом она действует и почему. Что до твоего отца… у тебя в запасе есть пара дней, чтобы постараться ему помочь. Затем ты вернешься в корпус.

У меня буквально приоткрылся рот.

— В корпус? — растерянно переспросила я.

— Ты ведь принесла клятву ловца, — напомнил Эртан. — Теперь ты полноправный член отряда, и служащие корпуса никому тебя не выдадут, даже самому королю. Будем придерживаться изначального плана. Ты же обуздала темную магию? — Вопрос прозвучал скорее как утверждение, и адмирал без перехода продолжил: — Фрида, ты находилась на Сумеречной Жемчужине с той лишь целью, чтобы подчинить некромантию, больше скрываться смысла нет. Отныне Морской корпус — твое самое надежное пристанище. Если в ближайшие дни тебе не удастся исцелить отца, я поселю его в одном из своих домов. Его состояние таково, что хуже стать не может, поэтому мы можем дождаться, когда появится удобный случай продолжить лечение. Ты с этим согласна?

Я улыбнулась, но на этот раз далеко не весело:

— Разве у меня есть выбор?

Однако, несмотря на состояние папы, в моем темном мрачном тоннеле появились проблески яркого света. Великое Поднебесье, я возвращаюсь в Сумеречье! В Морской корпус, где наконец увижу всех, по ком ужасно скучала! Буду видеть Эртана практически каждый день! Чего еще можно желать?

За этот вечер я узнала еще и о судьбе «Летящего», восстановлением которого адмирал занимался лично. Обладая обширными знаниями и отличными навыками кораблестроения, он руководил его реставрацией, и наш дорогой корабль был готов вот-вот выйти в море. Мне было рассказано и о делах морского флота в целом, и о совершенных без меня рейдах, среди которых оказался тот, где наш отряд прибыл в грот. Об осколках на данный момент уже было известно многим даже из простого населения, а ловцы в известность были поставлены все.

Когда отведенное нам время подошло к концу и Эртану настала пора уходить, я вспомнила, что не рассказала ему еще кое о чем. Говорить об этом было труднее всего, и я колебалась, но в итоге все же решила, что поделиться такими важными сведениями просто обязана.

— Есть еще одно обстоятельство, о котором тебе следует знать, — сказала, когда Эртан уже вызвал образовавшую проем потерянную душу. — Это касается Флинта.

При упоминании пирата он слегка напрягся и, готовый слушать, обратил на меня внимательный взгляд.

— Кто-то наложил на него печать темной магии. Метку подчинения, под действием которой он вынужден собрать кристалл, иначе, не выполнив условий договора, погибнет. Тот, кто «поставил» печать, живет в королевском дворце. Не спрашивай, откуда мне все это известно, но информация верна.

Повисла пауза, заполненная легким прохладным дуновением, исходящим из открытого прохода.

— Я учту, — наконец кивнул адмирал. А затем коснулся моей щеки и попросил: — Береги себя.

Злоупотреблять магией амулета, тем самым рискуя быть раскрытым, Эртан не хотел, поэтому мы условились, что в следующий раз он придет через два дня. К этому времени я должна буду сделать все, что в моих силах, дабы помочь папе, и тем же вечером вернусь в Морской корпус.

После ухода Эртана вместо того, чтобы испытывать грусть и тревогу, я ощущала безмерную светлую радость, которая наполняла меня и стремилась наружу, как стремятся всплыть на поверхность наполненные воздухом пузыри. Прежде чем заснуть, еще долго прокручивала в мыслях наш сегодняшний разговор. Отложив размышления над насущными заботами до утра, воспроизводила лишь те фразы, которые касались только нас двоих.

«Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж», — звучали в сознании немыслимо изумительные и такие окрыляющие слова.

Колечко приятно обхватывало палец, и, тщетно пытаясь заснуть, я то и дело открывала глаза, смотрела на него, рассматривала поблескивающий в полумраке камушек… любовалась и не верила, что за какой-то час все тревоги последних дней разлетелись вдребезги. Я не могла заглянуть в будущее, но имела возможность радоваться в настоящем. Даже если вдруг случится так, что какие-то причины помешают нам с Эртаном быть вместе, уже одно его сделанное мне предложение стоит очень многого. Возможно, я по-прежнему оставалась наивной мечтательной дурочкой, но то, что витало между нами, то, что мы испытывали друг к другу, являлось чем-то большим, чем простая влюбленность.

Он заметил меня, когда я пряталась в своей маленькой раковине, и от осознания этого я любила его еще сильней. Пусть мы открыто не произносили слово «люблю», оно читалось в молчании, в глазах и самое главное — в поступках. Слова могут умело врать, а поступки почти всегда говорят правду.

Следующие дни пролетели словно мимо меня, но вместе с тем, как ни противоречиво, захватили целиком. Принцесса Линария больше в резиденции не появлялась, и только Айрон, всегда присутствующий где-то поблизости, не давал мне умереть от голода и потери сил. Хотя это я немного соврала. Подаренное Эртаном кольцо загнать себя в гроб тоже не давало: как только я доходила до края в попытках помочь отцу, оно стремительно нагревалось и практически обжигало, напоминая, что нужно остановиться.

Я прикладывала все силы, старалась, черпала энергию где-то за пределами своих возможностей, но понимала, что в одиночку справиться с этой проблемой мне не под силу. Быть может, имейся у меня в запасе хотя бы месяц на восстановление «кружев», я бы справилась. Но восстановить баланс души и тела за два дня для меня было попросту невозможно. А видеть папу таким безучастным, отрешенным, молчаливым — невыносимо. И все же я не отчаивалась, помня об обещании адмирала.