Видимо, весь этот фарс с мешком на голове был скорее для Корфа или просто, чтобы проверить мою готовность играть по установленным правилам. Потому что, чуяла моя задница, Кушнареву был нужен именно я.

Не нравилось мне все это, хотя к подобному повороту следовало быть готовым. Ясное дело, что делец вроде Кушнарева не откажется выжать из ситуации всю выгоду. Но требовать от меня ходатайствовать о награждении Осколком? Не переоценивал ли он мое влияние на государя?

Да, я был посвящен во многие тайны. Да, делал грязную работу во имя императорской семьи. Но рассчитывал ли я на благодарность венценосной фамилии? Не особо. Потому что, во-первых, мог и не выйти из этой передряги живым, а во-вторых, слишком уж много я знал. И, если быть совсем честным, то на месте государя я бы постарался от меня изящно избавиться.

Не факт, что меня устранят физически, но вот закрыть рот вполне могут. А уж чем его заткнут — деньгами ли, титулом ли или же чем-то менее гуманным — увидим.

— Признаюсь, есть за мной такой грешок, — улыбнулся Кушнарев и откинулся на спинку кресла. Он глядел на огонь в камине, и всполохи пламени отражались в стеклах его золотых очков. — Люблю употреблять поэтичные формулировки и различные метафоры. В жестком бизнесе, особенно полузаконном, порой не хватает изящества.

Я пожал плечами.

— Какие метафоры ни используй, законнее он от этого не станет.

Я глотнул еще немного восхитительного и прохладного напитка. Все же вдовушка Клико и ее наследники свое дело знали. Правда, то ли я отвык от шампанского, то ли просто вымотался — волшебная сила пузырьков начинала немного давать в голову. Хотя, скорее всего, виной тому был голод — на ужин у Козлянинова подавали печеную треску, а я никогда ею не наедался.

— Разумеется, не станет, ваше сиятельство, — задумчиво кивнул Кушнарев. — Суть не изменится. Однако моя цель — полностью вывести свою деятельность на белый свет. Полная легализация всех бизнесов, если вам угодно.

Интересный поворот. Подпольный король решил выйти в люди? Подходящее же, блин, время он выбрал.

— Не поверю, что спрос на запрещенные развлечения упал. Неужели вам надоело прятаться? — спросил я.

Кушнарев повернулся ко мне всем корпусом. Интересный все-таки мужик. Не будь на нем дорогущего костюма и стильных золотых очков, он был бы ну типичным таким банковским клерком. Лицо невнятное, каких на улицах тысячи. Фигура слегка поплывшая, хотя небольшая дряблость мышц удачно скрывалась ладно скроенным костюмом.

Словом, переодень Кушнаерва в шмотки попроще, и в жизни не признаешь в нем короля Апрашки. Разве что глаза были цепкими, колючими, а за подчеркнутой вежливостью в речи скрывалась едва уловимая угроза.

— На самом деле чем дольше работаешь, тем накладнее становится прятаться, — вздохнул Кушнарев. — Хочется расширить круг общения, знаете ли, получить новые возможности. И хотя я несколько подустал от бизнеса, но остановиться уже сложно. Это затягивает и не дает расслабляться. Поэтому хочется перевести всю эту энергию в мирное русло. Часть активов уже стали открытыми — например, это здание и все, что в нем находится. Но впереди много работы. В том числе поэтому я заинтересован в том, чтобы государь вернул контроль над столицей. Ведь о какой работе в белую может идти речь, когда никто не знает, что будет завтра? Когда люди попрятались по домам и лишний раз боятся нарваться на австрийский патруль… Нет, Михаил Николаевич, официальная деятельность требует стабильности., ибо стабильность дает возможность прогнозировать. Старого правителя мы знаем и предполагаем, чего от него ожидать. А вот Великая княгиня… Сдается мне, у ее императорского высочества железная рука в бархатной перчатке. Я бы не хотел напороться на этот кулак.

— Разумно, — согласился я. — А чем вы занимаетесь сейчас, если не секрет?

Хозяин тихо рассмеялся.

— Не скромничайте, ваше сиятельство, — сказал он. — Полагаю, уж вы-то догадываетесь.

Разумеется, я догадывался — в общих чертах. Апрашка-то была тем еще злачным местом. И контрабанда, и запрещенные товары, и целые магазины поддельных брендовых вещей — бессмертный бизнес во всех мирах, судя по всему.

А еще несколько борделей, стриптиз-клубов, кафе и рестораны, за вывесками которых скрывались подпольные казино… И все эти заведения — каждый владелец, каждый торговец — отдавали небольшую дань Кушнареву за право вести дела на территории Апрашки, охрану и покой. Причем справедливости ради люди Кушнарева действительно соблюдали условия этого договора. Любые разборки проходили через местный «суд», маргиналы с других районов не совались… Этакий уголок романтизированных лихих «девяностых», где все получилось держать под контролем.

— Меня в большей степени интересует легальная сторона вашей деятельности, — улыбнулся я.

— А, вы об этом… Недвижимость и сервис. Два деловых центра, ресторан традиционной русской кухни и, например, этот отель, в котором я имею удовольствие вас принимать.

Значит, я не ошибся с предположениями. И, видимо, отель как раз был любимой игрушкой Кушнарева. Либо же «авторитет» просто хотел меня впечатлить убранством президентского люкса. Что ж, оказывается, у моей славы были и плюсы.

— Полагаю, все это приносит вам скромный доход относительно того, что вы имеете с Апрашки, — отозвался я.

— Понимаете ли, Михаил Николаевич… Самое ценное в Апрашке — не то, чем там занимаются и что там можно найти. Самое ценное — земля, на которой расположен этот квартал. Впрочем, что я просто говорю? Можно ведь показать!

Кушнарев поднялся, накинул пальто на плечи и, взяв бокал, указал на одно из окон.

— Сейчас вы сами все увидите.

Он распахнул тяжелые светонепроницаемые шторы, и перед нами оказалось красивое арочное окно с выходом не то на балкон, не то на террасу. Кушнарев толкнул створки, и те распахнулись, явив нам восхитительный вид на ночной Петрополь.

Я покинул свое кресло и покачнулся. Да, забористый «шампунь». Может на воздухе хмель выветрится…

Кушнарев первым вышел на балкон и поманил меня за собой:

— Глядите, какая красота.

Судя по виду, что мне открылся, отель располагался на Фонтанке. Вид на реку, парадные фасады фешенебельных домов, а за ними — на саму Апрашку. Отсюда можно было увидеть, насколько большим на самом деле был этот район. Действительно, город в городе. Там даже были собственные котельные.

— Видите, ваше сиятельство? — Кушнарев указал в сторону своего «королевства». — Такой гигантский кусок земли — и совсем рядом с дворцами князей, соборами и прочими достопримечательностями. Знаете, сколько лет это место свербит у городской управы?

— Уверен, давно.

Местечко-то и правда козырное. Совсем рядом Невский, Казанский собор, Екатерининский канал и множество других символов Петрополя. Здесь и жилье-то стоило безумных денег, а уж такой здоровенный кусок земли…