С Борей разговаривать не хочется. Я все еще помню, как он едва ее не продал Диме. Ярость заполняет, когда об этом думаю, а я и так на эмоциях, на нервах, кровь в венах кипит. Хочется действий, желательно немедленно, чтобы заглушить это дикое чувство.

– Выпьешь? – спрашивает Боря лениво.

– Блть, ты можешь думать о чем-то кроме бухла, нет? – не выдерживаю. – Я тебя из жопы вытащил не для того, чтобы ты обратно залезал.

– Я и не собирался, – говорит он обиженно. – Я работу сейчас ищу, долг отдать хочу. К тому, чем занимался, уже не вернусь.

– Прости, – говорю резче, чем следует.

Мазнув взглядом по закрытой двери, прошу у Бори разрешения остаться.

– Да без проблем. Диван твой.

– Спасибо.

Разговор у нас заходит в тупик. Раньше мы могли часами болтать, но сейчас между нами пропасть. Каждый о своем думает. Конкретно я об Але и о том, где успел так сильно накосячить, чтобы она ушла. Ну тянул с решением – да.

Запоздало думаю о том, что я и ее просил подумать, вообще-то. Может, вот оно – ее решение? Надоело подвешенное состояние и она решила уехать? Оставить меня и зажить спокойно.

Как только эти мысли врываются в голову, тело уже не может оставаться на месте. Я подрываюсь с дивана и подхожу к ее двери. Стучу уверенно, сильно, громко. Она ожидаемо не открывает.

– Открой эту чертову дверь, Аля, – говорю, едва сдерживая гнев. – Или я ее разнесу к херам.

Боря пытается меня оттащить, говорит, чтобы я дал сестре время. Я резко выдерживаю руку. Отказываюсь от этой идеи сразу, отметаю за ненадобностью. Через мгновение слышу, как открывается защелка. Аля открывает дверь сама. Смотрит на меня заплаканными глазами. Какого хрена вообще происходит?

Я захожу внутрь, Боря плетется следом.

– Уйди, – останавливаю его. – Мы сами разберемся.

– Но…

– Выйди! – повторяю с нажимом. – Я, блть, никогда ей больно не сделаю.

Учитывая, что она зареванная, я уже сделал, но как только узнаю, каким способом, постараюсь все исправить.

После непродолжительных колебаний Боря выходит из комнаты, тихо прикрыв дверь. Я же поворачиваюсь к Але и сканирую ее взглядом. Не плакала она, а ревела. Красные глаза, белые разводы соленых слез на щеках. Я понятия не имею, что сделал, но судя по всему, для нее это настоящая трагедия.

– Ну и что это за океан? – делаю шаг к ней, она отходит.

И руку еще выставляет. Типа, чтобы я ее не касался.

– Ладно, тут стою, – говорю ей. – Ты скажешь, почему уехала?

– А тебе не понятно? – претензию мне выставляет. – Все же очевидно.

– Мне нет.

– Я не собираюсь тебя ни с кем делить, – говорит, а у самой снова слезы по щекам.

– О чем ты, Аля?

Сцепив зубы, стою жду, что скажет. Я явно нигде не мог накосячить. Нет у меня баб, кроме нее и не было. Лера пыталась позвонить, встретиться, но я эти попытки пресек. Я ей не обещал ничего, она мне тоже. Мы последний раз виделись в больнице, когда она ногу сломала. Хорошо, между прочим, что так. Иначе бы, чувствую, она добралась до Али и какой-то херни ей точно наговорила.

Аля молчит. Смотрит на меня недовольно, отворачивается. Игры мне эти не нравятся. Она даже не пытается пойти мне навстречу и рассказать, в чем дело.

– Алина! – повышаю голос на несколько тонов.

Ее плечи подрагивают, сама она судорожно втягивает воздух, а затем медленно на выдохе сообщает:

– Я видела, как к тебе в машину села другая.

– Села, – говорю, не сдерживая широкую улыбку.

– Ты даже не оправдываешься! – возмущается Аля, поворачиваясь ко мне.

– Ты женщину хорошо рассмотрела?

У меня, по правде, от души отлегло. Аля, конечно, по жопе получит за этот финт, но мне становится легче. По крайней мере я знаю, что ни в чем перед ней не виноват. И по роже зря получил.

– Это имеет значение? – вспыхивает. – Хватит того, что она женщина.

– Не хватит. Вдруг это была моя мать?

Аля дергается, как от пощечины и разворачивается ко мне. С подозрением спрашивает:

– Это была твоя мать?

– Биологическая.

– В смысле? У тебя две матери?

– Оказывается, да.

Она позволяет к себе прикоснуться, протянуть ладонь, ухватиться за талию и прижать ее к себе, втягивая родной запах.

– У тебя кровь, – сообщает Аля, касаясь моего лица.

– Похер.

Даже когда ее дрожащие пальчики касаются моей шеи, напряжение меня все еще не отпускает. Плотно удерживает в своих лапах с огромными острыми когтями. Сердце от ускоренного ритма о ребра бьется, качает кровь по венам быстрее. Ее голова прижимается к моей груди, губы касаются шеи, и у меня встает.

Я ее больше недели не трогал. Даже не прикасался, потому что боялся сорваться. Сейчас она слишком близко, ее грудь вжимается в мою, губы исследуют кожу шеи. Аля начинает трястись так, словно ее прямо в этот момент бьет током. Я перестаю себя контролировать. Окончательно. Падаю с ней в беспросветную пропасть. Разобьемся с ней. Главное, что вместе.

Подхватываю ее под ягодицы, она тут же ногами меня обвивает, жмется пахом ко мне мычит что-то в шею. Внутри меня торнадо закручивается с такой невообразимой скоростью, что сметает все на своем пути. Весь внутренний мир к хренам сносит. Грудь ходит ходуном от густого частого дыхания, в голове полнейший сумбур твориться. Я на мгновения теряю ориентиры. Не понимаю, где мы и что вокруг. Есть только она и я. Мы.

Глеб

– Глеб…

Ее слова долетают ко мне, как сквозь туман. Продираются с трудом и то лишь тогда, когда она руками меня в грудь толкает.

– За стенкой Боря. Прекрати.

– Погуляет, – говорю на полном серьезе.

Аля смеется, из рук моих вырывается, отходит. Глаза все еще красные, нос распухший, дыхание сбитое. А еще у нее губы в крови. Как и мои. Бросаю взгляд в зеркало. Видок еще тот. Кровь размазана по всему лицу, красные корочки даже успели подсохнуть. И с таким мной Аля целовалась. Не побрезговала.

– Собирайся, – говорю ей, а сам к двери иду. – Я пока умоюсь.

Боря оказывается за дверью. Отлетает, когда я ее открываю. Смотрит на меня ошарашенно.

– Нехорошо подслушивать, – говорю я. – Помоги сестре собраться, а то она даже вещи сложить успела.

Захлопнув дверь ванной, ныряю под струи холодной воды. Умываю лицо, смывая кровь. Отключаю воду, хватаюсь ладонями за раковину и смотрю в зеркало. Успокоиться пытаюсь, выдохнуть. Идеальный вариант сейчас – отправить Борю куда-нибудь. На квартиру бы пусть съездил, потусил там, но Аля не согласится. Да и пора ей квартиру свою показать, хотя там сейчас срач. Я за то время, что там жил, ни клининг не вызывал, ни посуду не мыл.