Хорохорилась я сверх меры, но именно такой взгляд на мир был мне сегодня нужен. И я продолжила держать хвост пистолетом.

Детдомовские мальчишки, в отличие от работяг, не стушевались. Они оставили Татьяну, которая пыталась приобщить их к готовке, окружили меня со всех сторон и стали трещать наперебой.

— Ася, тебя отпустили! — веснушчатый егоза едва не повис на моей шее.

— Директриса говорила, что теперь тебя казнят, мы все так расстроились.

— Да, она очень радовалась, даже на выходной всех, кроме дежурной нянечки, отпустила, — кивнул лопоухий паренек.

— Не верьте Блинцовке, никто меня не казнит, — произнесла я и поняла, что не очень-то верю собственным словам.

— Мы рассказали Элиану, какая ты хорошая, — встрял еще один мальчишка. Он казался тихоней, и его я запомнила меньше всех. Но и он выглядел встревоженным.

— Ты стала другой, — закивал долговязый парень. — Мы так ему и сказали!

— Спасибо ребята, — нарочито бодро заулыбалась я. — Давайте лучше посмотрим, как продвигается работа. Меня всего день не было, а вокруг столько изменений!

Я подошла к курятнику, заглянула внутрь и потрогала цемент. Почти каменный. Сегодня уже можно запускать кур. Обошла его и довольно улыбнулась: жестью он был обшит на совесть. Теперь никакие крысы и хорьки курам не страшны.

— Ася, смотрите, я нарисовал на черновую вывеску для вашей лавки! — потянул меня за рукав Рома. — Вам нравится?

На горбыле мальчишка умудрился ножиком вычертить надпись, обрамленную строгим узором.

— Роман, у тебя талант! Рисунок берем за рабочий эскиз.

И я ничуть не кривила душой, вывеска и правда была привлекающей внимание. Останется только убрать лишние детали, которых не видно издалека, и дело сделано. Все будут знать, что здесь продаются зелья Гатальских.

Я ходила по стройке, перекидывалась словами с оживившимися рабочими, кивала мальчишкам, но чувствовала себя так, будто все это происходит не со мной. Будто скоро я проснусь и окажется, что мне приснился странный сон, а я опаздываю на работу.

Вот только просыпаться мне не хотелось. Нечего мне делать в своем мире. А здесь… Здесь кипит настоящая жизнь, и я здесь нужна. Чтоб еще маги-дознаватели думали так же…

И Элиан. От мыслей о русоволосом и кареглазом друиде дыхание сбилось. И мысли понеслись в другом направлении. Он просто не понимает, что со мной, и поэтому помогает — или за этим скрывается нечто большее?

— Настя, — окликнул меня женский голос.

Вынырнув из своих мыслей, я обернулась и обнаружила, что София Дмитриевна стоит на привычном месте за забором и приветливо машет мне рукой.

Она не боится темного мага? Неожиданно и приятно. И я улыбнулась ей в ответ.

— Настя, я хотела тебя спросить про зелье, которое ты мне на днях принесла… — заговорила она чуть смущенно.

— С ним что-то не так? — насторожилась я. — Начались побочки?

— Нет-нет, что ты. Наоборот, мне оно помогает лучше других снадобий. Как выпила первую ложку, так сразу в глазах посветлело и тяжесть в ногах прошла. Оно особое, ведь так? — заглянула соседка мне в глаза.

Интересно, что она ожидает услышать? Что я подмешала в него темной магии? Так все знают, что приносить пользу она не способна.

— Я его варила с большим желанием вылечить вас, — ушла я от ответа.

— От зелий Олимпия Ладиславовича я чувствовала что-то похожее, но у твоего силы намного больше! — Ее глаза светились радостью. — Я знаю, нет у нас магии, но оно было магическим, Настя. Честное слово.

Сказать, что София Дмитриевна меня озадачила, — ничего не сказать. Но еще она меня испугала. Что, если я, сама того не понимая, добавила магию ей в лекарство? И это счастье, что магия оказалась светлой.

А если бы я ее случайно отравила? Элиан ведь сказал, что темной магией можно убить человека…

И настроение из радостного стало тревожным. Ничего нельзя оставлять на самотек. Надо поскорее разобраться, как использовать магию, хоть темную, хоть светлую.

Конечно, жаль, что на мне магические ограничители, но ведь изучить теорию они не помешают. Тем более в ночь перед тем, как меня задержали, я неплохо поупражнялась.

— Настя, а может, это Лес наш оживает? — Дрожь в ее голосе меня удивила.

— Не знаю, — не стала я подпитывать ее надежду пустыми словами. — Про лес надо у друида спрашивать.

— Я слышала, что говорят… — София Дмитриевна снизила голос до шепота. — Магия возвращается в дом Гатальских.

— А какая магия возвращается, не уточняли? — сокрушенно вздохнула я.

И подумала — а ведь в доме и впрямь кое-что изменилось: от туманных лихоцветов не осталось и следа.

— Гатальские не могут быть темными магами, — с твердостью в голосе произнесла соседка, и мне захотелось ее обнять.

Передать бы ее веру в меня всем остальным.

***

Оставшийся день я потратила на изучение светлой магии. Теория далась мне на удивление легко, хоть проверить изложенное на практике я и не могла. А когда я перелистнула страницу и обнаружила раздел про магических насекомых, то ушла в чтение с головой, забыв про все на свете.

«Магические пчелы усиливают действие целебной магии…»

«Привязываются к магу через специальный артефакт…»

«Известны случаи, когда темные маги привязывали к себе пчел, но…»

Дальше из страницы был вырван кусок, и я растерянно покрутила книгу в руках. Ну как же так! На самом интересном месте.

Отложив справочник, я вытащила из стола найденный на чердаке камешек. Так вот, значит, что привлекло ко мне этих жужжащих носителей света…

Лязгнула дверь, и в гостиной раздались шаркающие шаги.

Я поспешно сунула камешек в карман и закрыла книгу, заложив ее пришитой к переплету тесемкой. Оказалось, прочла я уже немало. И что удивительно — в памяти