— Вы вполне могли слышать обо мне. Впрочем, как и о Чистославе, — заметил Прегиль. — Сложно не знать имена глав всех Гильдий.

— Честно говоря, никогда не интересовался. Так для чего это? — я погремел кандалами.

— Для всеобщей безопасности, — ответил Прегиль. — Мы собрались здесь, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию.

— Безопасности? Это когда вы напали на союзную вам Гильдию? — я кивнул в сторону плененных Ульриха и Маделиф.

— Господин Ульрих Адельман обвинял госпожу Маделиф в превышении полномочий. А потом, решив извлечь выгоду из сложившийся ситуации, пошел по ее стопам, — ответил Чистослав Черный. — Пока вы были без сознания, мы выяснили все подробности.

Я посмотрел на Омегу, выше которой мою руку охватывали оковы. Стрелки показывали немного за полдень, только вот уже следующего дня. Выходит, я был в отключке целые сутки. Вот проклятье.

Интересно, что они за магию применили, что ни я, ни Маделиф и Ульрихом не смогли это распознать и отразить. Ситуация складывалась такая себе. Правда, я успел обнаружить еще кое-что, что эти новоявленные «драконоведы» не заметили. Или вовсе не догадывались, что подобное возможно с их антимагической блокировкой.

Я беззвучно выдохнул одно драконье слово. Почувствовал, как ко мне в клетку проник приятный прохладный сквозняк. Убедившись, что драконью магию они действительно заблокировать не смогли, я про себя усмехнулся.

Воздух вокруг резко заледенел, а у меня разгорелись ладони, словно я набрал пригоршни колотого льда.

* * *

* Леонбергер — крупная порода собак, выведенная в городе Леонберг в Германии мэром города Генрихом Эссигом. Скрещивая ландсиров с сенбернарами, а затем прилив кровь большой пиренейской горной собаки, он получил сильную мохнатую собаку с отважным сердцем, ставшую живым воплощением герба города — льва. Первые собаки, названные «леонбергерами», родились в 1846 году.

Глава 23

Я присмотрелся к магам более внимательно.

Базилиус Прегиль, глава Прусской Гильдии и королевский маг. Это о нем Ульрих говорил, что характер у того не сахар. Хотя с первого взгляда Базилиус производил совершенно другое впечатление. Открытое лицо, среднего роста, с немного пухловатыми щеками, черноволосый и голубоглазый, с подвижной мимикой, ничего отталкивающего. Лет на вид около пятидесяти.

Чистослав Черный выглядел чуть младше. Был низкого роста, с перекошенными плечами, то ли от рождения, то ли от какой-то старой травмы, которую не смогли излечить даже магией. Достаточно длинные абсолютно белого цвета волосы постоянно падали ему на лицо, скрывая колючий взгляд черных глаз, и он периодически убирал их рукой. На седину было не похоже. Скорее всего маг красил их, чтобы казаться светлее, чем он был на на самом деле. Точно так же, как моя тетя Цецилия красила волосы в черный, чтобы добиться обратного эффекта. На лице, когда Чистослав задумывался, возникало выражения надменности и даже некоторого презрения к окружающим.

— Так что вы намерены делать дальше? — спросил я.

— Объединенный Совет Гильдий созван. Мы будем решать все вместе, — ответил Базилиус Прегиль. — Вас мы тоже выслушаем.

— О, большая честь для меня, — с усмешкой заметил я и, загремев цепями, подпер рукой подбородок и приготовился слушать.

Базилиус посмотрел на свисающую с моего запястья метровую толстую цепь, глянул на меня с непониманием.

— Вам не тяжело?

— Хотите убрать? Я против не буду. Только и клетку заодно уберите.

Прегиль покашлял в кулак и, переглянувшись с Чистославом, покачал головой.

— Боюсь, вам минимум придется потерпеть до конца Совета. Итак, мы уже выслушали господина Адельмана и госпожу Халевейн. Теперь предлагаю высказать свои мнения главам остальных Гильдий. В перерыве у вас было время посоветоваться со своими магами.

Я с удивлением глянул в сторону Ульриха и Маделиф. Выходит, Совет уже давно начался, а меня просто не добудились? Или разбудили специально позже?

— Начнем с Главы Швейцарской Гильдии. Господин Орель, пожалуйста.

На первом ряду поднялся один из магов. Сухой на вид седой старик с непримечательным лицом. Разве что нос был с характерной горбинкой. И я вспомнил, что уже видел его на горе Шафберг, в день, когда погибла моя семья. Звали его Берне Орель.

— Вопреки мнению господина Адельмана и госпожи Халевейн мы не можем позволить дракону свободно разъезжать по стране, разгуливать среди людей и тем более колдовать, как ему вздумается.

— Носителю драконьей крови, — поправила Маделиф. — А еще лучше, господину Райнеру-Наэру. Относитесь к нему с уважением.

— Прошу, не прерывать, госпожа Халевейн. Ваше мнение все уже услышали, — заметил Базилиус.

— С уважением? Мы все трое видели ТУ пещеру, — подал голос еще один маг, рядом с Орелем.

— Господин Дагоберт, дождитесь своей очереди, — сказал Базилиус, нахмурившись

Этот маг, Фридемар Дагоберт, тоже входил в семерку магов, что обсуждали происшествие с моим отцом. Я посмотрел на Маделиф, думая, что они увидели в пещере, в которой меня скрывал отец. Но волшебница старательно прятала взгляд. И мне стало несколько не по себе. Я ведь ни черта не помнил, что происходило в моей жизни до Шафберга.

— Я за пожизненное заключение господина Райнера-Наэра, — продолжил тем временем глава швейцарской Гильдии. — Вопрос только в том, кто возьмет на себя подобную ответственность?

Маделиф подняла связанные руки и закрыла лицо ладонями, всем своим видом выражая отношение к высказыванию Ореля. Тот заметил.

— Вам, конечно, не нравится, но я считаю, что это самое лучшее решение проблемы, — заметил он. — Сущность господина Райнера-Наэра такова, что волей или неволей он будет сеять хаос и разрушение. Даже если он этого не хочет, подобное будет случаться.

— С чего вы взяли? — спросил я, уставив на мага потяжелевший взгляд.

Базилиус Прегиль открыл было рот, чтобы тоже призвать меня к молчанию, как и Маделиф, но наткнулся на мой взгляд и промолчал.

— Если взять из последних происшествий, вы заглянули в подвал в господину Адельману, — продолжил Орель. — В итоге он лишился самой большой в мире коллекции вина. А маги из Ирландии лишились своей жизни, утонув в этом вине.

— Видимо, когда-то господин Адельман угощал вас тем вином, и вам его теперь чрезвычайно жалко, — я с пониманием покивал. — Только, может быть, дело совсем в другом? Что ирландским магистрам просто не стоило лезть туда, куда не следует? И ко мне тоже не стоило лезть? И тогда никаких жертв не будет. Вы не находите это логичным?

— Считаю, что