Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не повод. – Я опустилась на стул, и кошка ловко перебралась ко мне на колени. Принялась топтаться и крутиться на месте, обеспокоенно заглядывая в глаза.
– Она скучала, – сообщила Женечка. – Каждый день рвалась к тебе в комнату проводить инспекцию. Думала, что я тебя прячу. Но ты и вправду могла сказать, когда вернешься.
– Я…
– Что, Алик сильно бесился?
– Что?! – Я вздрогнула. Так, что Мышка чуть не свалилась на пол и возмущенно зафыркала.
– Ты сказала, что уехала за город. Я думала, что с Аликом. А потом мне их барабанщик позвонил. Сказал, что Алик сначала забил на репетиции, а тут концерт через полчаса, его пытались найти, а он всех на хрен послал.
– И при чем тут я?
– Они ж, блин, дипломаты. Когда поняли, что Алик их кинул, брякнули, что теперь Лара в нем разочаруется. А он сказал, что она и так разочаровалась уже… И свалила. Но он это уладит.
– Ага. – Вот тут было важно сохранить безразличие на лице. Или хотя бы сохранить лицо. Уладит, как же. – И?
– И просили повлиять на тебя. Чтобы ты к нему типа вернулась и спасла концерт. Если не этот, хотя бы следующий.
– А ты?
– А я послала их в жопу.
– Спасибо! – вот тут моя благодарность была абсолютно искренней. Если бы я узнала, что Женя «подыгрывала» Алику…
– Вот и я так думаю. Нет, Алик был, конечно, красивее, но Ян такой милаха!
– Что-о-о? Да я его…
Первую часть фразы я успела сказать, а вот «первый раз в жизни вижу» никто уже не услышал. Потому что именно в этот момент Мышка прыгнула и ловко смахнула со стола две тарелки и чашку. Раздался громкий «дзынь» и «шмяк».
Женечка ахнула, а Ян хитро подмигнул мне из-за ее спины и приложил палец к губам. И как ни в чем не бывало объявил:
– Милая, кофе готов!
13.2
Наверное, именно кофе был виноват в том, что я решила не устраивать разборки прямо на кухне. Хотя на лету придумала отличную фразу: «Кто ты и почему выдаешь себя за моего парня?» То-то Женечка удивилась бы. Или нет. Может, у ее шебутных безбашенных друзей это считается нормальным. Все эти шутки в духе реалити-шоу, когда что ни шаг, то розыгрыш или съемка скрытой камерой.
Но я успела отпить глоток кофе… и решила пока молчать.
Потому что кофе был идеальным.
Ровно таким, как я сварила бы себе сама. И главное, в нем было ровно столько сахара, сколько нужно, ни больше и ни меньше. Знаете это ощущение, когда кто-то спрашивает: «Положить тебе сахар?» И обязательно либо скромно сыплет одну ложечку – и получается едва сладенькая жижа, либо вываливает в чашку половины сахарницы – и кофе превращается в идеальный сироп для ловли мух, ос и прочих летающих сладкоежек. А тут… Я зажмурилась от удовольствия и пила мелкими глоточками. И наслаждалась моментом.
Не в плену у змея.
Не на званом приеме, где мне не место.
Не на кухне у Алика.
А в своей родненькой съемной квартире, солнечным теплым утром, когда не надо никуда бежать и ничего решать… пока.
Тем временем Ян как-то очень быстро и ловко убрал осколки тарелок с пола, шутливо погрозил Мышке пальцем, а потом, когда Женечка отвернулась, состроил умилительно-благодарное выражение лица и чмокнул кошку в полосатый лоб. И затем жестом фокусника достал из духовки противень с печеньем.
– Вау! – сказали мы с Женей хором.
Потом она добавила:
– А когда ты успел?
– Кто рано встает, тот находит на кухне бесхозную муку, – улыбнулся Ян. – А потом дело принципа.
– Какого принципа?
– Следуй логике пирамиды.
– Это какая-то эзотерика? – Женечка потянулась к печенью, выбрала самое кругленькое и сунула его в рот целиком. – Ммм, курабье!
– Нет, это пирамида Маслоу. – Ян взял себе блюдце и нагреб горку печенья. Окинул ее критическим взглядом и добавил еще парочку. – Сначала надо вкусно накормить тело, потом порадовать душу, а уже потом заниматься судьбами мира и прочими скучными делами.
Я тоже откусила кусочек печенья. Он просто таял во рту. Причем это была не идеальная еда, как на завтрак в модном кафе. Снизу курабье чуть подгорело, сверху было не совсем ровным, но зато оно было… настоящим, что ли. Душевным. Поэтому выигрывало битву у любого сдобного кусочка теста, приготовленного даже самым профессиональным кондитером в сверкающем цехе. Потому что кондитер взвешивает ингредиенты на точнейших весах и строго следует рецепту. А не вкладывает в блюдо всю душу – просто чтоб порадовать.
Так.
Я с подозрением уставилась на Яна. Тот жевал как ни в чем не бывало и прихлебывал кофе из оранжевой гостевой кружки. И непохоже было, чтобы в этот момент он творил какую-то особую демонскую магию. Но почему я тогда с такой теплотой думаю об этом дурацком кусочке печенья? Как будто его готовила бабушка…
Бабушка!
Наконец я могу ей позвонить!
Или не могу? Телефон… Черт! Мой телефон остался в доме у Стаса! А если демон исчез и все куклы стали свободны, то там небось теперь все вверх дном, вызвали силовиков, и… У меня тут же заболела голова. Я хмуро отставила чашку в сторону. Блин. Вот что теперь делать? Ждать, пока за мной придут и арестуют? И что я им буду рассказывать? Что я ни при чем? Если уж на то пошло, нас со Стасом «важные» люди видели… Ой-ой-ой.
Тут Ян подошел и осторожно тронул меня за плечо.
– Что? – Наверное, получилось резко… и он точно не заслужил того, чтобы я сбрасывала его ладонь и огрызалась. Но слишком сильно я расстроилась. Слишком быстро беззаботное утро превратилось в утро, полное проблем.
– Пошли в комнату.
– Зачем?
Ян пожал плечами.
– Кое-что покажу. Я тебя напоил-накормил, теперь надо обрадовать.
13.3
Закрыв за собой дверь комнаты, я повернулась к Яну и будничным тоном спросила:
– Ты же демон?
Надо же. Кто бы сказал мне пару месяцев назад, что я буду задавать такие вопросы незнакомым людям. Ну, почти незнакомым. Как минимум у меня было представление о его имени и кулинарных навыках.
Причем спрашивать спокойно, не заламывая рук и не пытаясь забиться в ужасе в угол.
Ну демон. Что уж тут поделаешь.
Таковы правила игры.
Которую начала не я.
– А ты как думаешь? – прищурился он. Подошел к шкафу и потянул за край левой дверцы. – Ладно, я и вправду не люблю все эти лишние упражнения для ума. Намеки, умолчания, «притворись, что не понимаю, о чем ты» и так далее. Демон.
– Ага, – ответила я.
– Угу, – передразнил Ян. – Смотри сюда.