— Зря вы это, — тихо сказала Барбара. — Кто его знает…

Чувалов положил пистолет в карман и обратился к Соне:

— Ну и что мне теперь прикажешь делать, дорогуша? И так, и этак пытался тебя вернуть, и по-хорошему, и с угрозами — все без толку! Что ж теперь?

— Да, что теперь? — усмехнулась Соня. — Опять будешь угрожать? А на меня теперь твои угрозы не действуют! Надоело! И вообще, Семен, знай, я тебя никогда не любила!

А вот это было жестоко.

Раздался рев раненого зверя. Чувалов зашатался, как от выстрела.

— Не любила?! Ну, тогда мне совсем ничего не надо!

Бездна чуваловского отчаяния произвела на Соню сильное впечатление, и она запричитала:

— Ах ты бедный мой, нехороший мальчик, хулиган! — И в обход всякой логики уселась на колени к нехорошему мальчику и хулигану.

Бася аж взвилась, когда это увидела:

— Да в своем ли ты уме, подруга, что так быстро от своих решений отказываешься, уже готова все забыть и пойти на попятную, вернуться к мучителю?

Соня застенчиво так ответила:

— Готова…

Бася вне себя от гнева, заорала:

— Не пущу! Для того ли я столько мучилась и Новый год себе испоганила, чтобы ты сейчас за ним побежала, задрав хвост! И вот с этим… ты готова прожить жизнь?

Чувалов сдержанно, но мрачно заметил:

— Зачем же так? Я вполне поддаюсь дрессировке и даже вот, пожалуйста, готов работать над собой. Не надо меня так сразу записывать в безнадежные, — и проникновенно-нежно добавил, обращаясь к Соне: — Ты скажи, каким надо — я стану!

Соня расплакалась, повторяя:

— Это любовь! Это любовь!

И что оставалось Барбаре? Только смириться.

— Ну и идите. Черт с вами!

На прощание Чувалов попросил подарить ему диск с песнями бабы, «что берет за душу».

Бася молча протянула ему диск Эворы.

Странная воцарилась тишина… Такая, какую можно ощутить-представить лишь после безумной ночи, до краев наполненной событиями и людьми… А потом все ушли и стало тихо-тихо…

У Баси было ощущение, словно ее контузили.

Ага, контуженая, или, как говорят, стукнутая. В голове — полный бенц, все смешалось. Кажется, за эту ночь она прожила целую жизнь, а на то, чтобы осмыслить произошедшее и со всем разобраться, уж точно понадобится, как говорят в футболе, «дополнительное время».

Вот ведь какой форменный фокус произошел этой ночью — будто где-то в сложных механизмах Вселенной сломалась пружинка или винтик, и все вдруг закрутилось с такой бешеной скоростью, что просто страшно.

Вот — в метре от нее мужчина, с которым она знакома каких-то несколько часов! А у нее ощущение, что они знают друг друга давным-давно и ему известны все ее секреты. Ничего удивительного — на его глазах она сегодня страдала, любила и разлюбила (вот оно, то самое слово!), а такие вещи сближают людей.

Молчит, улыбается — не мужчина, а сущая прелесть. Откуда он вообще взялся такой? И почему не уходит?

— Все ушли… Безумная ночь заканчивается. А вы почему остались? — спросила она.

Иван с улыбкой поинтересовался, хочет ли она, чтобы он ушел. Как ей показалось, это прозвучало с какой-то странной интонацией.

Она тут же поспешила заверить, что нет, не хочет:

— Я вам больше того скажу — не надо никуда уходить. Может, мне, учитывая контузию и общую неустроенность в судьбе, вообще сейчас противопоказано оставаться одной. Ну что вы, Иван, кривляетесь со своей вежливостью: сказано же вам — оставайтесь. Кстати, пора перейти на «ты». Вы так не считаете? Уж вроде столько друг о друге знаем, так к чему экивоки и выканья… Ах, считаете? Ну вот, извольте… Ты, Иван, не желаешь чаю выпить? Тогда пойди на кухню, сделай даме чай… Видишь, дама совсем не в себе…

Иван уточнил — надо ли чего к чаю.

— Надо. Хорошо бы яду, но у меня нет.

Он погладил ее по руке и сказал, что вместо яда принесет какой-нибудь еды.

— Необходимо поесть — это избавит тебя от гнусных суицидальных мыслей.

Ушел. Хороший какой мужчина, дрессированный, вот бы ей раньше его встретить, глядишь, и вышло бы что…

Знобит… И сильная усталость… Да еще ребенок этот… Не рассосавшийся… За событиями этой ночи она как-то подзабыла о нем, бедняжке, но ведь он есть и, кстати, ни в чем не виноват.

Бася заревела… Холодно и одиноко… Она сама себя ощущала этим… Робинзоном Крузо. В смысле, что чувствовала себя как после кораблекрушения на необитаемом, диком острове. Куда бежать, как прикажете спасаться?

Люди, SOS!

Вместо каких-то там абстрактных людей пришел Иван, принес чай и укрыл ее пледом. Бася даже почувствовала благодарность по отношению к человечеству — наверное, лучшего представителя к ней послали. Ответственного. Надежного. Сильного.

Она глотнула чай и вмиг согрелась. А что там, кстати, сделал этот горемыка Робинзон, после того как немного оправился от шока? Вбил в землю столб и начал все сначала. Угу. Прямо психотерапия. Впору самой себе повторить слова Марианны про новый жизненный период. Голубой. А может, полосатый. Но ведь как-то и впрямь должно все устроиться… Вот был шторм. Кораблекрушение. И ощущение разбитой жизни, но надо как-то жить дальше… Собраться с силами…

— О чем ты думаешь? — негромко спросил Иван.

Она пожала плечами.

— Так, корабли, острова, чушь какая-то… Но вообще, прости за банальность, я думаю о том, как все глупо.

— Что — все?

— Эта ночь. Нелепая ситуация, в которой я оказалась.

Она всхлипнула.

Он подошел, взял ее за руку, подвел к окну.

— Смотри, как красиво! И снег до сих пор идет!

Бася вздохнула: в самом деле, волшебно, удивительно. Сходит небо с чердака.

— Да, Иван! Снегу столько, сколько не бывает. И вообще история, как будто специально кто-то подстроил. Тебе не кажется?

Иван рассмеялся и обнял ее. Не иначе пытался нагло приставать!

— Так точно, пани Барбара! Есть! Определенно есть какая-то литературность в этой истории. И со снегом намудрили. Столько насыпать, это ж с ума сойти! Не пожалели! — И без всякого перехода (обрадовался, что по морде не дала за приставания, что ли?) объявил, что остается у нее.

Главное, уверенно так сказал. Очень по-мужски. Мол, останусь — и все дела, потому что снегу намело столько, что до отеля не добраться. Хотя идти до него минут пять. Но это неважно.

Бася растерялась и даже не подумала возразить. Остаешься? Хм… Странно, конечно, и в целом неожиданно, но, в общем, почему бы и нет?