речи. Раздаются негромкие вежливые аплодисменты, а затем звяканье столовых приборов, и гости снова приступают к своей еде. Я в отчаянии смотрю на свою семью, и тут вскакивает вторая тетя и выкрикивает:

– У меня тоже есть речь!

– Боже мой, – бормочет Энни, выронив вилку из рук, и начинает промакивать рот салфеткой.

Все выжидающе смотрят на вторую тетю, которая в это время таращится на меня.

– Я… э-э-э… я вторая тетя. Меня зовут Энджелин. Здравствуйте. Да, всем привет. Ах, вы знаете, чем я люблю заниматься?

О нет. Нет, нет, нет.

– Тай-чи! – гордо заявляет вторая тетя, принимаясь за свое любимое дело. – Вставайте, мы все займемся тай-чи!

Все начинают смотреть друг на друга, и у всех на лицах застывает одно и то же выражение: «Какого хрена».

– Да, это традиция китайско-индонезийской свадьбы, – говорит вторая тетя. Несколько гостей с нашей стороны семьи хмурятся и пожимают плечами. – Это принесет удачу молодоженам. В противном случае они будут прокляты навеки. Давайте, вставайте все! – Громко хлопая в ладоши, она начинает ходить по залу, призывая людей подняться.

О боже. Все намного хуже, чем я ожидала.

– Она сейчас серьезно? – спрашивает Энни.

– Ну, немного размяться перед едой даже полезно, – отвечает Нейтан. Он поворачивается ко мне и бросает на меня недоумевающе-вопросительный взгляд.

Я беспомощно пожимаю плечами. Но затем понимаю, что эта вакханалия, которую устроила вторая тетя, дает нам идеальную возможность действовать. Сейчас, пока все отвлеклись на ее тай-чи, у нас есть шанс заняться Лилиан. Я подхожу к другой стороне стола и шепчу четвертой тете:

– Ты можешь как-нибудь отвлечь Лилиан? Помешать ей есть?

Четвертая тетя кивает, расправляя плечи и хрустя шеей.

– Оставь это мне, малышка. – Она направляется к столу Лилиан, и каждый ее шаг буквально излучает уверенность. Я возвращаюсь на свое место.

– Эм, не хочу никого осуждать или типа того, – начинает говорить Нейтан, – но я провел около полудюжины китайско-индонезийских свадеб в отеле, и ни на одной из них не было тай-чи.

– Ну, ни на одной из этих свадеб не было второй тети, – слабо замечаю я.

– Верно…

– Давайте, все встаем! – повторяет вторая тетя снова.

Крис встает, выглядя как испуганный ребенок, и его отлично можно понять. Рука Энни взлетает и с неумолимой твердостью приземляется на его руку. Она свирепо смотрит на него:

– Ты забыл, что случилось в последний раз, когда ты купился на эту ее чепуху?

Часть меня возмущена тем, что она назвала тай-чи «чепухой». Знаете, это из разряда «я могу называть свою маму сучкой, но ты не смеешь ее так называть». За исключением того, что мне бы никогда, никогда не пришло в голову назвать ма сучкой в реальной жизни, или даже назвать ее так про себя, даже производя диалог в своей собственной голове. Мысль о том, чтобы назвать ее сучкой, заставляет меня поморщиться.

Так, возьми себя в руки и сосредоточься на реальной проблеме. Пока вторая тетя предоставляет нам прекрасную возможность отвлечь Лилиан от ее потенциально отравленной еды, нам нужно действовать, но мы пока что сидим на попе смирно. Ну, ладно, четвертая тетя не сидит. Но я понятия не имею, что именно она планирует делать.

– Здравствуйте, прием, проверка звука, – восклицает вторая тетя, и ее голос гремит, как гром, по огромному обеденному залу. О боже, она поднялась на сцену и схватила микрофон. – Здравствуйте, проверка звука, раз, раз…

– Мы тебя слышим! – рявкает старшая тетя, ее голос звучит почти так же громко, как у второй тети, несмотря на то, что у нее нет микрофона.

– А, он работает? Ладно, хорошо. – Вторая тетя смотрит в зал и, кажется, только в этот момент осознает, что оказалась в центре всеобщего внимания. – Ой.

Она колеблется. Мое сердце так сильно стучит, что, клянусь, кажется, сейчас выпрыгнет прямо мне на тарелку. Она может начать задыхаться. У нее может начаться паника из-за страха сцены, о боже, это будет такой позор…

Но затем на лице второй тети медленно появляется улыбка, и она совершенно неожиданно начинает сиять от радости, как маленький ребенок. Я предполагаю, что это травка все еще дает о себе знать, но вторая тетя выглядит так, будто готова захватить весь мир.

– Ладно! – восклицает она. – Вуху-у-у!

О боже, она реально только что сказала «Вуху-у». Это определенно работа травки. Сколько же ма добавила ее в шампанское?

– Тай-чи! – вскрикивает она. – Мы занимаемся тай-чи!

Ее буквально трясет от эмоционального возбуждения. Я думаю, она всегда очень хотела, чтобы люди занимались с ней тай-чи, а теперь у нее есть целый обеденный зал подопытных кроликов.

– Исходное положение. Вытягиваем руки вот так, а затем как бы поглаживаем гриву дикой лошади. Мы делаем это медленно, лошадь дикая, ее очень легко напугать. О да, вот вы, в первом ряду, очень хорошо делаете. А вот вы, девушка в синем платье, у вас не очень получается.

Я с диким ужасом наблюдаю за этим зрелищем, но потом понимаю, что пришло время что-то предпринять, если вдруг четвертой тете не удастся увести Лилиан в безопасное место. С огромным усилием мне удается оторвать взгляд от шоу второй тети и посмотреть на стол Лилиан. И тут у меня сердце уходит в пятки.

Ее нет за столом. И нигде поблизости тоже. Черт, куда она делась? Я начинаю осматривать зал в ее поисках, в горле у меня моментально образуется ком, но тут вижу четвертую тетю и Лилиан сбоку от сцены. Я выдыхаю с облегчением. Но что они делают? Я пристально смотрю на четвертую тетю, мысленно посылая ей сигнал посмотреть на меня, и тут то ли моя телепатия срабатывает, то ли чудо какое-то случается, но она правда смотрит на меня. Она гордо улыбается, шевелит бровями и склоняет голову набок, глядя на Лилиан, как бы говоря: «Видала, что я сделала? Смотри! Я увела ее!»

Я, в свою очередь, изо всех сил стараюсь взглядом сказать: «Да, отличная работа, четвертая тетя, но что дальше?»

Довольно сложно донести это через весь зал, при этом в полсилы занимаясь тай-чи – вроде, сейчас мы стоим в позе «белый журавль хлопает крыльями».

Четвертая тетя кивает, затем качает головой и произносит целую кучу слов, которые я не могу разобрать по ее губам. Хмуро смотрю на нее, но она начинает произносить их с еще большим усилием. Я качаю головой. Это безнадежно.

И тут мое внимание привлекает чье-то приближение, у меня моментально вся кровь отливает от головы. Это Стафани, и она двигается плавно, бесшумно, как змея, ползущая по траве к