вагончика и зажмурился – так много было вокруг слепящего жаркого солнца! Пестрая толпа на фоне старых ив и зеленой большой лужайки.

Щеглов бросился к людям, лица которых были искажены ужасом. В центре образовалось пустое пространство, вокруг которого все и застыли, словно там провалился кусок земли.

– Что случилось?

Девушка-статистка, что стояла ближе к нему, обернулась и, делая страшные глаза, прошептала:

– Человека зарезали.

Он сразу подумал о Зое. И даже успел представить себе ее, распростертую на траве, худенькую, с разметавшимися по траве волосами и открытыми, устремленными взглядом на небо глазами…

Рядом возник Родионов. Бледный, с трясущимся подбородком. По лицу его катил пот.

– Олега зарезали. Я пощупал артерию… Мертв. Кто-то, кажется, пырнул ножом в живот. Там рана и кровь… Думаю, это все-таки ножом… Но самого ножа нет. Ужас! Дикость! Я даже подозреваю, кто бы это мог быть.

– И кто же? – В горле Щеглова пересохло. Он прокашлялся.

– Думаю, тот, кто прежде избивал его по поручению его бывшего партнера. Больше некому.

– Ты же сказал, он у Веры.

– Веру не видел… Может, она в толпе где.

– Ладно, Глебыч… Вызывай полицию…

Вадим позвонил Реброву.

– Олега Британа убили. Зарезали. Приезжайте!

25. Июнь 2024 г.

К черту такой брак, такие отношения, когда едешь домой и все поджилки трясутся от страха!

Так думала и чувствовала Женя, когда Журавлев вез ее домой. Конечно, она понимала, что нарушила все, что только могла нарушить в данной ситуации: рассорилась с Наташей и сказала, чтобы та убиралась из дома, изменила мужу, провалила свою личную собственную операцию в «Сером дрозде», а теперь еще и ехала домой вместе со своим любовником.

Как дальше жить? Где? Что делать? Как себя сейчас вести с Борисом?

Уже стемнело, за окнами проносились загородные леса, какие-то полустанки, поселки, дачные массивы с утопающими в зелени садов домами. И там, в этих домах, уже зажигались окна, нормальные порядочные люди на своих кухнях готовили ужин, жизнь шла своим чередом. И только неугомонная, неспокойная и сама не понимающая, чего она хочет, Женя с замиранием сердца представляла себе встречу с братьями Бронниковыми. С Наташей.

А Наташу-то ей чего бояться? Наташа… Как же она не разглядела в этой легкомысленной особе своего личного врага? Как не поняла, что это именно Наташа решила очистить дом от раздражающей ее Жени и ссору спровоцировала именно она! Что, если Женя просмотрела мужа? Что, если Борис с Наташей – любовники? Вот если бы рядом был не Павел, а Тоня, она могла бы ей излить душу.

Женя, как и любая другая женщина, имеющая ребенка, думала о будущем. Размышляла над тем, что сказал ей Павел. Да, он признался ей в своей любви. Но разве этого достаточно? Он же не сказал ей: бросай Бориса и выходи за меня замуж. С другой стороны, не рановато ли это было бы? Чтобы решиться на такой шаг, надо же все обдумать.

И причин, почему Павел пока что не позвал ее замуж, могло быть множество. Во-первых, надо быть законченным эгоистом, чтобы не понимать, в каких условиях сейчас живет Женя. И он уж точно не может обеспечить ей должный уровень. Он же следователь, а не известный московский адвокат, как Борис. Во-вторых, только легкомысленный, ветреный мужчина, по мнению Жени, мог бы так скоро, после первой близости, предложить ей руку и сердце. И тогда Женя сама бы сочла его поступок несерьезным. В-третьих, она же не призналась ему в любви. Откуда ему знать, как она относится к нему? Серьезно ли или это для нее просто развлечение? Но самое главное, что заставляло Женю волноваться, – это непредсказуемость Бориса, когда бы он узнал, что она решила от него уйти. Наверняка он объявит ей войну. Захочет отобрать сына. Оставит ее без средств к существованию. Потом от нее отвернется Петр, она потеряет в его лице самого надежного и верного друга. Вся ее жизнь пойдет прахом.

А маленький Миша? Что будет с ним? Что, если Борис применит все свои знания и связи, чтобы отобрать у нее сына? Докажет в суде, что она им совсем не занималась, что и как хозяйка была никакая, что всю работу за нее делали няня да Галина Петровна.

А сам Борис? Каково придется ему? Он по мере своих сил старался гасить в себе свое возмущение тем, какой образ жизни она ведет, терпеливо сносил ее рассуждения о свободе, временами даже как будто бы и помогал ей в расследованиях и, хоть не так и часто, бывал ласков к ней, и в такие минуты Женя тоже любила его. Но масла в огонь подливала, конечно же, Наташа своими разговорами о том, что Бориса надо просто использовать и жить в свое удовольствие. И как приятно было ее слушать.

Сейчас-то Женя понимала, что ее просто провоцировали. Да так грубо! Как же она этого не поняла? Не прочувствовала?

Промелькнула еще одна нехорошая мысль – а что, если вместо того, чтобы оправдываться в случае, если Борис знает о ее романе с Журавлевым, напасть на него тоже с обвинением в измене! Превратить сон в реальность и опираться на него, мол, я знаю, что у тебя, Борис, роман с Наташей!

И тут, вдруг представив себе последствия, ужаснулась и даже замотала головой: не-е-е-ет! Петр. Это будет таким мощным ударом для него. Она-то переживет и все скандалы, и разборки, и даже развод, к тому же ей есть куда уйти. Да и средства тоже есть, Борис не из тех мужей, которые держат свою жену на коротком поводке и в любую минуту могут заблокировать ее карты. Он постоянно переводил ей серьезные суммы, словно демонстрируя заботу и доверие. А Петр? Да если только он поверит в то, что между Борисом и Наташей отношения, он разом лишится и самого близкого и родного человека, брата, и жены! Нет-нет, такого она ни за что не допустит.

– Женя, звонят…

Она очнулась. Действительно, звонок. Борис. Она почувствовала, как сердце ее заколотилось с удвоенной силой. Да разве так можно?!

– Женечка, привет, моя дорогая.

Наверное, ей показалось, что у него виноватый тон. Или это он так изощренно подкрадывается к ней, чтобы потом обрушить на ее виноватую голову шквал обвинений и угроз?! Она даже сжалась.

– Пппривет… – проблеяла она, краснея от стыда за свой страх перед мужем при сидящем рядом с ней Павлом.

– Женечка, я мчусь в Питер. Все неожиданно получилось. Образовался клиент, надо было быстро принимать решение. Меня не