— Ты опять все неправильно понимаешь, девочка. Мне понравилось твое беспокойство о мужьях. Только, что ты будешь делать, когда поймёшь, что все воплотится не так, как задумывалось?

Шарлинта вновь потерла озябшие совсем плечи.

— Ничего не буду делать, — немного поразмыслив, ответила принцесса. — Какая разница как, если в результате я получу то, что хотела.

— Будь, по-твоему.

Богиня вложила шнурки в руку Шарлинте, совсем как феникс накануне вечером.

— Иди, девочка, ты совсем замерзла. И феникса своего береги.

Саркани растаяла в воздухе, а ее голос все еще перекатывался под сводами пещеры. Каменные стены дрогнули и расплылись, исчезая. А Шарлинта почему-то начала падать.

Приземление получилось мягким, если это вообще можно было так назвать. В комнате едва начало светать, когда принцесса открыла глаза. Было не просто тепло, а скорее даже жарко, несмотря на то, что одежда, как и одеяло на Лин отсутствовали. Видимо, при наличии в кровати трех амаинтов дополнительное утепление не требовалось. Тяжелая рука Икрея лежала поперек живота принцессы, и исходящее от амаира тепло окутывало девушку с ног до головы.

«Все-таки причудливый сон», — подумала Шарлинта, осторожно выбираясь из-под руки младшенького. Но последняя услышанная в этом сновидении фраза богини все равно засела в голове. Трейвент тоже спал рядом с принцессой. Феникс лежал на животе, и Лин разглядела на его спине изломанные узоры шрамов. Удивительно, что он выжил, получив такую дозу яда.

Шарлинте захотелось провести пальцем по линии шрамов, но рука скользнула вдоль этого узора в воздухе, в каком-то дюйме от кожи мужчины, чтобы не разбудить.

Амаиры спали, как и она сама, обнаженными. И Шарлинта, натянув валявшуюся в ногах рубашку, прижав колени к груди и положив на них голову, долго рассматривала своих амаинтов. Сейчас можно было не делать это украдкой, пряча интерес и смущение, хотя щеки все равно опаляло жаром. Невозможно было смотреть на них и не вспоминать то, чем закончился их вчерашний вечер. А еще было интересно, как отреагирует Трейвент, если она проведет по его шрамам не только пальцем, но и языком. И не только по шрамам. Но будить было жалко. В отличие от нее, амаиры почти не спали накануне.

Лин тихо сползла с постели и отправилась в купальню. Нужно было привести себя в порядок и спуститься — выпить горячего взвара, например, раз она так и не потрудилась научиться варить кофе. И наверное, что-нибудь съесть. И приготовить для амаиров завтрак.

Вдохновившись последней идеей, Шарлинта быстро умылась и заплела свободную косу. Стараясь не шуметь, отыскала в гардеробе легкое платье и накинула его прямо поверх рубашки. Держа в руках домашние туфли, девушка беззвучно выскользнула за дверь, и так и направилась к лестнице — босая с обувью в руках.

В доме было совсем тихо. Иола с детьми окончательно перебрались к Фолленам, поэтому тишина Шарлинту не удивляла. Шуметь особо некому было, кроме принцессы и амаиров в доме оставалась только Саарита. Может поэтому приглушенные голоса со стороны кухни напугали Шарлинту. Она понимала, что чужой попасть в здание не мог, но страх все равно холодком пополз по спине. А еще почему-то пахло кофе с легкой ноткой корицы. Именно таким, какой принцессы любила больше всего.

Шарлинта обулась и, стараясь подавить внутреннюю панику, зашла на кухню. Саарита, стоя у плиты, переливала из турки в чашку вожделенный напиток, а за столом сидел Арно Рох.

— Светлого утра, — с заминкой поздоровалась Лин, не совсем понимая, что советник делает на ее кухне так рано.

Ноги как будто сами собой шагали к тракарамке, точнее к кофе, который она держала в руках. Саарита, видимо, правильно истолковав вожделенный взгляд принцессы, подала ей полную чашку напитка, а сама потянулась за другой, чистой.

— Спасибо, — выдохнула Лин, отпивая кофе и смакуя на языке его обжигающий горьковатый вкус. — Ам Рох, вас тоже притянуло на запах этого чудесного напитка? Или здесь есть еще что-то, более привлекательное?

«Или кто-то», — мысленно добавила принцесса.

— Меня привела сюда работа, амаира, — обезоруживающе улыбнулся советник, а Лин нахмурилась, так как подобный ответ ее не устраивал.

— Вам придется немного отложить работу, пока амаиры не выспятся. Будить их вы не будете.

Шарлинта сердито отставила кофе и начала вытаскивать все необходимое для задуманного завтрака — молоко, сыр, муку, яйца, пряности и сушеные травы. Вся прелесть этого блюда заключалась в том, что оно не требовало длительных приготовлений и специальных умений, а еще безупречно получалось у девушки, особенно если помогать магией. Уже через несколько минут на тяжелой скороде подрумянивалась первая сырная лепешка.

— Принцесс в Веллории учат готовить? — насмешливо спросил Арно, наблюдая за действиями Шарлинты.

— Принцесс учат очень многим полезным вещам, ам. Удивительно, что вы не узнали все подробности, находясь при дворе.

— Жаль, что ваша сестра настолько юна, кто бы знал, что из королевских дочерей получаются такие полезные жены.

Арно откровенно дразнил ее. Вроде бы не переходя границы, но все равно Шарлинта ощущала некоторую неловкость от такогостиля общения. Соблюдать дистанцию было проще, чем поддерживать подобную беседу. Стопочка лепешек постепенно росла. Девушка любила, чтобы сыра было много, так что долго готовиться там было нечему.

— У младшей принцессы, помимо возраста, есть еще один весьма существенный недостаток, — попробовала отшутиться в ответ Лин. — Она — любимая дочь короля. И просто так он ее не отдаст.

— А ты?

Услышав голос Равенеля от дверей, принцесса едва не уронила очередную готовую лепешку на пол. Девушка обернулась. Он стоял в дверях, облокотившись на косяк, уже полностью одетый. Что-то кольнуло у груди. Как-то не готова Лин была к тому, что амаир с самого утра сбежит от нее работать.

— А я старшая и маг, — глуховато ответила принцесса, и отвернулась, чтобы не было видно, как она покусывает внутреннюю сторону губы.

Тем более был вполне достойный повод так поступить — девушка еще готовила. Шарлинта не слышала шагов, но даже не дрогнула, когда теплые руки обняли ее за плечи. Он притянул ее к себе близко, позволяя опереться на свое тело. Потом Лин почувствовала, как его лицо касается ее макушки.

— Вкусно пахнет, — произнес Равенель, и принцесса не знала относится ли это к ней самой или к нехитрому завтраку.

Она замерла в его объятиях, наслаждаясь теплом, вдыхая любимый запах. Хотелось, чтобы эти мгновения никогда не кончались, но насмешливый голос Арно быстро развеял иллюзию уединения:

— Я украду его буквально на полчаса, принцесса. У тебя такая грозная амаира, Нел. Я думал, что она покромсает меня вместе с сыром с эту миску.

Лин подняла глаза на Равенеля, чтобы понять его реакцию. Старший амаир поймал ее взгляд — растерянный, печальный.