– Что происходит, ребята? – забубнил Гаенко. – Что случилось и при чем здесь я?

– Хорошо одет, – не обращая внимания на речь задержанного, проскрипел кто-то за спиной. Тот, наверное, кто скользил ладонями по шелковой рубашке. – За хорошие тачки и оплата соответственная, верно?

– В каком смысле? – не понял Гаенко.

– В том смысле, – говорил, по-видимому, тот, что водил руками по его штанинам – голос слышался снизу, – что на всякий хрен с винтом есть жопа с лабиринтом. Или ты думаешь, что раз есть ключ родной, то можно садиться и ехать?

– Я ничего не понимаю! – уже совершенно искренне вскричал управляющий. – Куда садиться?! Какой ключ родной?!

Его толкнули в затылок, и он снова упал на капот собственной машины.

– Что, – продолжали никому не нужный допрос, – до системы охраны «Эхо» ваши шаловливые ручки еще не добрались?

– «Эхо»? – морщась от боли, глупо переспросил Гаенко. – Эта система на моем автомобиле. И мои руки до нее действительно… Подождите… Прекратите бить меня по голове! Вы за что меня задержали?!

– Вот пес, – возмутился по-прежнему невидимый инспектор. – Тачка эта фонит, как деревенский туалет! А ты едешь и вони не чувствуешь!

В сознании Гаенко заискрились кристаллы счастья.

– Черт возьми!.. Я забыл! Я забыл систему с охраны снять!

Инспекторы не выдержали. Трое фыркнули, а один даже рассмеялся. Он-то и предложил:

– А ты иди, сними.

– Можно? – Управляющий оторвался от капота и протянул к водительской дверце руку. – Можно?

Окружение опешило.

Ни слова более не говоря, Гаенко проник в салон, отщелкнул пластиковый щиток сбоку от CD-проигрывателя и привычными движениями набрал на панели, похожей на мобильный телефон, шесть цифр.

– Вы… – голос управляющего осип и стал чуть увереннее. – Вы меня за это задерживали?

Какая глупость… После неприятного разговора в банке он совсем забыл отключить систему наблюдения, связанную с компьютером ГИБДД. Если его сейчас все-таки повезут в райотдел, этот случай можно смело заносить в Книгу рекордов Гиннесса как самое случайное задержание особо опасного преступника всех времен и народов.

Прапорщик – да, теперь точно было видно, что качество рубашки управляющего на ощупь проверял прапорщик милиции, – не сводя глаз с «Вольво», уселся в свою машину и посмотрел на экран бортового компьютера. Закурил и только после этого вернулся.

– Он действительно снял машину с охраны. Документы проверьте еще раз.

Свидетельство о регистрации, водительское удостоверение. Гаенко никогда не позволял себе садиться за руль без этих бумаг. И все это, как и при каждой остановке его машины сотрудниками ГИБДД, было в полном порядке.

– Зачем же вы стали убегать? – перешел на другой тон прапорщик.

– Во-первых, у меня громко играла музыка. Я не сразу заметил. Во-вторых, я испугался и действовал автоматически. – Гаенко почувствовал фарт и смело забрал с капота сигареты. – Сейчас столько случаев нападения на дорогие машины под видом проверки сотрудниками ГИБДД…

– Что, восемь бандитских «Фордов», перекрашенных под транспортные средства ГИБДД, с двадцатью бандитами в милицейской форме гнали вас через всю столицу? Вы не преувеличиваете возможности своей фантазии?

Гаенко, распознав в тоне прапорщика нотки безволия, мгновенно сориентировался:

– Послушайте, я, безусловно, виноват. Так включать проигрыватель в машине, конечно, нельзя. Своими безответственными действиями я оторвал от работы взвод сотрудников милиции, которые сейчас могли запросто дарить людям добро. Плюс испорченные патроны… Опять же нервы, бензин, амортизаторы, износ резины… Словом, сто долларов, я полагаю, вполне разумная компенсация за понесенные моральные и материальные издержки.

Денег менты брать не стали. Удивительный факт, но не стали. Посоветовали засунуть в… Неважно, в общем, куда. Главное, что даже не посмотрели на сотку. Просто расселись по машинам и уехали, оставив Гаенко посреди улицы с купюрой в руке.

Через час старший следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры Кряжин просмотрит сводку происшествий, включая происшествия по линии госинспекции. А еще через пять минут, разговаривая с оперативным дежурным городского ГИБДД, пытаясь сдержать гнев и рвущиеся из глубины его души бранные выражения, будет говорить:

– Подполковник, Шерлок Холмс утверждал, что голова полицейскому служит не только для того, чтобы носить на ней шлем. Вы, когда информацию с дорог получаете, вы ее со сводками по линии совершенных за сутки преступлений сверяете? А с ориентировками, полученными ранее?! Или только во время операции «Перехват»?

Этот разговор должен был случиться, и он случился. Наступил момент, когда Кряжину после недели расследования нужно было объяснить происходящее и свою роль в нем начальнику Следственного управления. Нет ни одной государственной должности, когда бы должностному лицу не приказали явиться и доложить о проделанной работе. Справедливости ради нужно заметить, что отношения Смагина и Кряжина от отношений начальника с другими следователями в юридическом смысле не отличались и чуть разнились лишь фактически. Иван Дмитриевич по праву заслужил тот авторитет, когда начальство позволяет себе обращаться к нему на «ты», и происходит это не из-за пренебрежения, а из-за чрезмерного уважения. Мало кто курил в кабинете Смагина, кроме, разумеется, самого Смагина, к Кряжину же это правило не относилось. Пепельница на столе всегда была в его полном распоряжении.

Вопрос был один. Что сделано и каковы перспективы расследования? Ответ, наверное, крылся в папке советника, которую тот не забыл прихватить с собой. Однако вынимать из нее документы и апеллировать к вниманию начальника управления следователь пока не торопился.

– Если позволите, я начну в обратной последовательности, – подумав, заявил Кряжин. – Так мне удобнее будет изъясняться, а вам легче понимать. И первое, о чем я вам расскажу, будет информация, полученная мною из Федеральной службы по финансовому мониторингу.

– Из Финансовой разведки? – удивился Смагин.

– Да, – сказал советник. – Из Управления финансовых расследований. Как вы знаете, туда ежедневно стекается информация обо всех сделках гражданского характера, заключенных на территории страны, либо с участием наших фигурантов с международными партнерами. Словом, данные по всем сделкам, с которых должны быть уплачены налоги в казну.

Данные аккумулируются в базе данных, группируются по признакам, проходят компьютерное исследование, после чего из общего числа машина выдает данные по сделкам, которые необходимо дополнительно и тщательно проанализировать. Скажем, на пятое января текущего года, когда я посетил ФСФМ, было зарегистрировано семь тысяч пятьсот тридцать четыре сделки, и сто две из них машина выбрала как будущие объекты для пристального внимания лиц, производящих финансовые расследования.