Чем еще занимается ФСФМ, спросите вы меня. И я вам отвечу: ответами на запросы различных силовых структур и коллег из-за рубежа.

На последнем я прошу вас заострить внимание, потому что в моем докладе это будет играть немаловажную роль.

Кряжин подтянул предложенную пепельницу и вытащил из своей пачки сигарету.

– Теперь переходим к тому, что случилось непосредственно до моего посещения финансовых сыскарей.

На данный момент задержан один из охранников Крыльникова – Стоцкий. Информация, которой он располагал, на первый взгляд может показаться малозначимой, однако для меня скромные откровения испуганного сыщика стали настоящим кладезем данных.

От него я узнал, что контакт с Крыльниковым имел Гринев, сам же Стоцкий находился на «подхвате». Это может показаться оговором в условиях недоказуемости обратного, однако последующие за этим события подтвердили, что он прав.

От него мне стало известно об одной черте характера покойного полковника, о которой при иных обстоятельствах я вряд ли когда узнал бы. Крыльников Андрей Николаевич был одержим идеей собственного фарта и лицезрения сего окружающими. На этом я тоже прошу сконцентрировать свое внимание.

– Что-то много мне приходится концентрироваться, – буркнул Смагин, что не мешало ему оставаться крайне заинтересованным.

– События, происходящие стремительно, уверили меня в том, что концентрироваться нужно, – улыбнулся Кряжин. – Иначе можно очень много пропустить.

Задержана Постникова. Эмма Петровна работала администратором в казино «Эсмеральда» под управлением Гаенко. Сейчас я могу с уверенностью утверждать, что отношения между ними были не только официальные. О происходящем в квартире в Большом Девятинском я вам рассказывал, поэтому повторяться не вижу смысла. Главное, чтобы вы знали о крепкой связи, существующей между Постниковой и управляющим.

Кряжин докурил сигарету и втиснул ее в свободное место меж окурков в пепельнице. Вздохнул и виновато улыбнулся:

– Вынужден признаться, что Гаенко меня провел. Первый раз вижу, чтобы телефонную трубку можно было использовать подобным образом. Однако степень вины моей определяю как минимальную, потому что сам бы, увидев в квартире, куда направляюсь, выбитые окна, оказался бы во власти подозрений. Хотя в этом случае я, например, вообще не стал бы ничего проверять на месте Гаенко. Он отъехал от дома на автомашине «Вольво», как я и предполагал.

– Почему не задержал? – спросил Смагин. – Насколько мне известно, ты имел такую возможность.

– Возможность имел, – согласился советник. – Но не имел уверенности в том, что это Гаенко. Представьте ситуацию: я задерживаю людей в «Вольво», в ней находятся посторонние для следствия люди, а за всей этой картиной наблюдает Гаенко, следующий за мной по пятам от дома. После его трюка с трубкой я не был бы удивлен!

В любом случае Гаенко на данный момент лишь наполовину может быть уверен в том, что его ищут целенаправленно. Человек, причинивший смерть двоим людям, не может быть уверенным в том, что он установлен как убийца, до тех пор, пока не убедится в этом лично. Ни жена, ни родители ему об этом сообщить не могли – за предками присматривают в Апрелевке, за Верочкой – на Петровке.

Кроме того, в машине на тот момент находился какой-то майор милиции. Это не показатель невинности Гаенко, но была вероятность того, что майор окажется не при делах, а потому его придется выпустить. Лишний человек, носитель информации, окажется без присмотра. Мне это тоже показалось излишним.

Однако, несмотря на логические выкладки, я ошибся. Через несколько часов Гаенко был задержан.

– Где он? – счел нужным врезаться в монолог советника Смагин.

– Не торопитесь, – поморщившись оттого, что сейчас придется не радовать, а разочаровывать, предупредил Кряжин. – Гаенко был задержан сотрудниками спецроты ДПС. Забывчивый управляющий забыл выключить в машине систему космического слежения за автомобилем.

– И такая есть? – удивился Смагин. – Может, мне на мой «Фольксваген» поставить такую?

– Ваш «Пассат» что из космоса, что вблизи выглядит непривлекательно для лиц, промышляющих угоном автотранспорта. Но вот «Вольво» Гаенко «дорожные братья» вычислили легко. И повязали в центре Москвы – улицу не помню, это неважно.

И отпустили, когда убедились в том, что он и систему сигнализации сам отключил, и документы на машину предъявил подлинные. При этом гаишники сочли за немыслимый труд связаться с дежурным и запросить ориентировки на разыскиваемых. Но нет худа без добра. Управляющий казино в очередной раз убедился в том, что его пока не ищут, а если и ищут, то не за убийство.

Где он сейчас, я не знаю.

Еще я не знаю, за что генерал-майор Шульгин застрелил своего подчиненного по фамилии Гринев.

– Застрелил? – переспросил Смагин, словно в сомнении. – Не применил оружие, а застрелил?

– Вы правильно трактуете ситуацию, – согласился советник. – Я бы даже добавил: не застрелил, а убил. Я могу доказать это сам и без участия Молибоги, но тот приобщает к делу материал, который прямо указывает на то, что Гринев Шульгиным был убит. Мотив такого поступка я могу лишь предполагать, однако в этом случае мне придется признать еще и то, что Шульгин монстр. Интересы службы он ценит выше собственного благополучия.

Папка, наконец-то, вжикнула. Из нее появилось три листа бумаги с мелким печатным текстом, печатями и подписью – скрепленное степлером заключение судебно-медицинской экспертизы.

– Можете убедиться сами, – кивнул Кряжин, найдя для начальника место, где следовало читать. – Я ставил вопрос следующим образом: «Соответствует ли положение тела Гринева в момент попадания в него пули позе, указывающей на то, что он держал левую руку поднятой до уровня плеча?» Ответ Молибоги: «Результаты зондирования канала, образованного в мышечной структуре и внутренних органах обследуемого вследствие попадания пули калибром девять миллиметров, прямо указывают на то, что в момент ранения обследуемый находился в положении стоя с опущенными вдоль бедер руками». Длинно, конечно! – усмехнулся Кряжин. – Как это умеет один Коля Молибога! Зато не придерешься!

Проще говоря, когда руку поднимаешь, мышца груди смещается по отношению к скелету. Опускаешь – мышца возвращается на место. Если бы пуля попала в грудь Гринева в тот момент, когда он держал руку поднятой, рана на мышце груди при зондировании не совпала бы с раной в грудной клетке. Здесь же полное совпадение. Таким образом, Егор Викторович, я утверждаю, что генерал-майор Шульгин совершил убийство капитана Гринева. – Поиграв замком папки, Кряжин поднял глаза на начальника Следственного управления. – Задайте мне вопрос, который вы должны задать.

Смагин подумал.

– Скажи, Кряжин, если капитан не выбрасывал револьвер из рукава, тогда откуда Шульгин знал, что он у него есть, да еще и малокалиберный?

– И это тот самый вопрос, которого я ждал! – воскликнул советник. – Шульгин косвенно объясняет это так: раз Гринев убил сотрудника ФСБ из малокалиберного «браунинга», значит, он при нем и сейчас. Но проблема в том, что, располагаясь к генералу так, как описывал сам генерал, Гринев даже не смог бы поднять руки – ему мешал подоконник.