Григорий, когда толпа, разодетая в шелка, высыпала на улицу. – Их командир Хакон Кровавая Секира был награжден за храбрость белым плащом. Он может своим топором разрубить голову врага до зубов.

- Какие забавные у них имена, - промурлыкала императрица Мартина, с жадным интересом вглядываясь в ровные ряды плечистых бородатых здоровяков. Ее ноздри трепетали в предвкушении зрелища. Или по какой-то иной причине…

- Хакон, начинай! – крикнул Григорий. – Конные лучники!

- Черепаха! – заорал Хакон, и строй с глухим стуком превратился в огромный деревянный ящик, ощетинившийся копьями.

- В три шеренги становись! Копья опустить!

- В восемь шеренг становись!

- В походную колонну по два! Щиты за спину!

- Фулкон!

- Каре!

- Что еще за каре? – удивился Ираклий. – Нет такого построения.

- Это квадрат из тяжелой пехоты и лучников, защищенный длинными копьями, - пояснил Григорий. – Такой строй не смогут проломить даже ваши катафрактарии. Если императорскую чету нужно будет спасти, то она будет в центре, укрытая щитами.

- Я их беру, - резко сказал Ираклий. – Они будут охранять меня и Августу. Этим, как их… варангам будут платить столько же, сколько и схолариям. Кстати! – император повернулся к своему секретарю. - Напиши брату, пусть выгонит из дворца всю эту бесполезную шваль. Нам сейчас не до церемоний, а стоят они безумно дорого. Пусть оставит только полк исавров-экскубиторов(3), они хоть воевать умеют. Быка привели?

Несчастное животное, которое притащили к шатру императора, тоскливо мычало. Четыре человека накинули петли на его шею и приволокли из загона, где он жевал траву. Бык не ждал от этого ничего хорошего и водил по сторонам налитыми кровью глазами.

- Меч мне! – крикнул Ираклий. – Да не этот, болван. Тот, подаренный архонтом!

Он подошел к быку, подышал, успокаивая дыхание, и одним ударом снес ему голову. Кровь брызнула на парчу его облачения, но Ираклия это совершенно не побеспокоило. Раболепные крики и поздравления император слушать не стал и ушел в шатер. Его уже тошнило от сладкой лести евнухов. В груди императора загорелся робкий огонек надежды. Плевать на демонов, ему нужна победа.

- Так что хочет за помощь твой архонт? – спросил протоасикрит Александр у Григория, когда гомонящая толпа, обсуждавшая блестящий удар повелителя, вновь заняла свои места в шатре и почтительно замолчала. – Золота, тканей, драгоценности?

- Нет! – к всеобщему изумлению, ответил Григорий. – Этого нам не нужно! Вот список. Дайте нам это, и через три-четыре года вы получите назад Сирмий.

Патрикий развернул список и начал его читать. С каждым мгновением его лицо вытягивалось все больше, а затем на нем появилось выражение полнейшей растерянности.

- Читай же, наконец! – сказал сгорающий от любопытства император, от которого не укрылось выражение лица многоопытного интригана. Да что же такое было в этом свитке?

- Посвятить в епископы Норика пресвитера Григория!

- Это я, - скромно сказал посол.

- А что скажет архиепископ Хоноберт, если тебя посвятят в сан в Константинополе? – едва сдерживая смех, спросила Августа.

- Он будет просто в ярости, госпожа, - с улыбкой поклонился Григорий, отдавая должное ее проницательности. Судя по довольному выражению лиц императорской четы, этот сан у него был в кармане.

- Художник, который может расписать церковь, - торжественно продолжил изумленный донельзя патрикий.

- Что-о? – изумился император, а по рядам вельмож прокатилась волна удивленного шепота.

- Это я попросил его светлость, - скромно пояснил Григорий. – Хочу в красивом храме служить.

- Мастер для строительства моста через Дунай, - продолжил патрикий.

- А это еще зачем? – изумился Ираклий.

- Войска перебрасывать, - сказал Григорий. – В наших краях довольно холодно, а воевать приходится и поздней осенью, и ранней весной. И еще мой князь хочет наладить торговлю с Империей. Караваны из Галлии пойдут прямо в Константинополь. Он построит постоялые дворы до самой границы и обеспечит их безопасность.

- Дальше, - махнул рукой совершено ошарашенный Август. Мелкий князек склавинов в упор не замечал кагана аваров, словно того уже не было, и у Ираклия это никак не укладывалось в голове.

- Мастер, который умет делать боевые машины – баллисты, скорпионы и онагры.

- Вот еще, - фыркнула императрица. – Мы потом все это увидим под стенами столицы.

- Дадим! – резко прервал жену Ираклий. – Склавины из Македонии и Фракии уже строят метательные машины и без нашей помощи. Поначалу они просто захватывали город и пытали всех подряд, пока не находили нужного мастера. А теперь уже и сами умеют это делать.

- Резчик монетных штемпелей, стеклодув, искусный металлург, кораблестроитель, алхимик…, - продолжил патрикий.

- Лучше бы он просил золото, - сжал скулы император.

- Еще мастера… Книги по списку… Тут их очень много, государь. Колумелла, трактат «О сельском хозяйстве», «Энциклопедия» Варрона, все тома, Император Клавдий, словарь этрусского языка. Я даже не знаю, есть ли у нас это труд. Но откуда этот варвар знает о нем? Ведь это невероятная редкость. Труды Аристотеля, Галена, «Тимей» и «Критий» Платона в полном списке…

- Эту книгу лично княгиня попросила, - с улыбкой пояснил Григорий. – Ей очень интересно, где же все-таки Атлантида находится. У нас в библиотеке есть только отрывок.

- У вас в библиотеке… Архонтесса склавинов читает Платона… Резчик монетных штемпелей… Я должен знать еще что-нибудь про твоего архонта, пресвитер Григорий? – внимательно посмотрел на него император, - или на сегодня достаточно удивительных вестей?

- Вы должны знать, ваша царственность, - склонился Григорий, - что в союзе с моим князем вы достигнете победы, ведь он ваш верный друг. Вот что он предлагает сделать…

***

Шатер патрикия Александра не шел ни в какое сравнение с шатром государыни Мартины, но внутри все было добротно и дорого. Тут тоже, как и у императорской четы, было несколько комнат, скрытых за занавесями из гобеленов, а на страже стоял воин из исавров, осмотревший посетителя суровым взглядом.

- Значит, теперь ты доместик, Стефан, - холодным взглядом смерил бывшего нотария патрикий Александр. – Ты очень прыткий молодой человек. Не по годам прыткий. А как с Благочестивой Августой свое дельце провернул, даже я под впечатлением. Не ожидал от тебя такого.

- Я всего лишь передал их царственности