– Старшие групп! – прозвучал в эфире голос на УКВ. – Благодарю всех за работу! Еще раз тщательно осмотрите свои сектора и объекты. Внимание! Начинаем эвакуировать заложников…

Валерию Бельскую не сразу отделили от тех девушек, которых бандиты примерно час тому назад передали федералам. Дождались начала штурма, дождались докладов старших групп спецназа. Карету «Скорой», в которую ее определили, сопровождали до самой городской больницы два серых джипа. Водитель остановился не у пандуса, не у дверей приемного покоя, а проехал чуть дальше и свернул за угол здания.

Открылись двери. Один из двух мужчин в штатском, смахивавших в своих дождевиках на больших черных воронов, негромко произнес:

– Гражданка Бельская Валерия Борисовна? Выйдите из машины!

– А в чем дело? – слабым голосом спросила Бельская. – Кто вы такие?

Ее выдернули из теплого, пахнущего лекарством салона «Скорой».

– Мы из ФСБ, – сказал один из этих двоих, надевая ей на запястья наручники. – Вам, гражданка Бельская, будет предъявлено обвинение по статьям двести пятой, тридцать третьей и сто двадцать шестой – за пособничество террористам, а также захват и удерживание заложников…

Прошло примерно треть часа после завершения активной фазы спецоперации. Большую часть заложников уже успели увести – их выводили через прореженную живую изгородь, в которой проделали проходы. И затем вели далее к автобусам, подъезжавшим к площадке школьного стадиона.

Волков проводил взглядом группку молодых людей, на плечи которых были наброшены у кого куртки, у кого одеяла… Спецназовцы поторапливали их: «Ребята, быстрее! Не задерживаться!» Вот уже и они скрылись за углом здания третьего корпуса.

Ливень все еще шел, но был уже не таким интенсивным, как еще несколько минут назад. Да и гром затих… Похоже на то, что грозовой фронт быстро смещался на юг, в сторону древних Кавказских гор.

Кто-то из спецназовцев угостил Волкова сигаретой, еще кто-то дал ему плащ-накидку, чтобы он не мок зря под проливным дождем.

Алексей прикурил от чужой зажигалки. Вокруг него ходили люди в брониках и шлемах – свои, родные «альфовцы», а также местные сотрудники. Каждый занимался своим делом.

На площадке, освобожденной от заложников, остались лишь трупы. Здесь покамест лежали неубранными как тела убитых боевиками заложников – было трое, парень, милиционер и женщина, – так и трупы террористов. «Своих» спецназовцы накрыли принесенными кем-то одеялами. А вот боевики лежали там, где их застала смерть; там, где их поразили пули снайперов и устремившихся на штурм бойцов спецназа.

Нижняя часть туловища одного из воинов джихада свешивалась из люкового проема дверей «Газели». Одна пуля попала ему в голову, вторая – в грудь. Стоило ему только открыть боковую дверцу, как по нему тотчас же отработал снайпер. Ни этого «взрывника», ни сам фургон пока не трогали – всем этим уже вскоре будут заниматься специалисты-взрывотехники.

Чуть левее, метрах в трех от кормы, лежал, подогнув ногу, запрокинув лицо к мрачному небу, истинный главарь этой банды – Тамерлан Алгереев. Этого тоже застрелил один из небольшой группы снайперов, работавших со стороны третьего корпуса. Большая удача, что удалось завалить фигуру такого крупного масштаба…

Правее и чуть в стороне распростерлись еще два трупа. Один из убитых – Руслан Сайтиев, «амир Хасавюртовского сектора вилаята Дагестан Имарата Кавказ», он же «Юсуф Ислам» – лежал ничком, весь нафаршированый свинцом – по нему палили даже тогда, когда он уже завалился на землю. Это тоже сильный, коварный, опасный противник. Но теперь он уже не представляет никакой угрозы.

Дождь хлещет по лицам мертвых, по их телам, уносит средь своих потоков струи крови куда-то прочь, к желобам водостоков.

Двое медиков – на площадку пропустили только одну «Скорую» – подготавливали к эвакуации Умара Вахаева. По нему успел выпустить очередь один из боевиков. Кто именно попал в чеченского силовика, Волков не знал, а спрашивать у раненого было как-то не с руки. Попали в него дважды: в левый бок и в руку.

– Ну, ты как, Умар? – поинтересовался у «партнера» Алексей. – Как себя чувствуешь?

– Ерунда, – сказал тот. – Царапины…

Волков, вспомнив эпизод в кабинете Никитина, подумал, что за ним есть должок. А он не любил оставаться в долгу… Алексей протянул руку. И чеченец, прежде чем при помощи медиков забраться в салон «Скорой», ответно пожал его ладонь.

К Волкову подошел один из сотрудников «Альфы».

– Тебя требуют в штаб!

– Где он разместился?

– За тобой транспорт пришлют. Выходи к зданию школы, там тебя подберут. Тебя и эту… девушку.

Волков направился к живой изгороди и увидел там рядом с крепкими мужскими фигурами тоненькую девушку, закутанную в темный дождевик.

– А я вас жду, Алексей! – сказала Анохина. – Мне сказали, что вы скоро выйдете. И еще мне передали, что нас отвезут к какому-то начальству…

Она вложила руку в его ладонь. Получилось настолько естественно, настолько по-человечески, что у него защемило в груди, к горлу подступил комок.

Они вдвоем направились в сторону школы. Мимо такси, которое привезло сюда Волкова. Мимо фургона, который привез тех, кто приехал насиловать и убивать, тех, кого уже и самих не было в живых.

Гроза была короткой и яростной. Дождь почти стих. Завтра, вполне может статься, на город и окрестности вновь навалится жара. Но уже отчетливо видны знаки, подаваемые самой природой, что нынешнее небывало жаркое лето подходит к концу.