– Я предупреждал вас, – весело ответил он, и я не могла поверить, насколько невероятно запутанным получился этот вечер. До этого я с нетерпением ждала, как проведу приятные часы с мистером Бойлем и его медовыми глазами, а теперь танцевала гротескную шараду с библиотекарем.

– Вам просто необходимо взять несколько уроков, или я не советую когда-либо еще раз приглашать даму на танец, – сказала я, подталкивая его в том направлении, в котором он должен был идти.

Конечно, я сама не была мерилом танцевальных способностей, но я, по крайней мере, была в состоянии скопировать выполняемые другими танцующими фигуры.

Мистер Рид, напротив, был хаосом во плоти, и его это совершенно не беспокоило.

– Обычно я этого не делаю, – откликнулся он, когда мы снова подошли друг к другу и вместе сделали четыре шага вперед, а затем назад. – Но экстремальные ситуации требуют крайних мер, мисс Крамб. И чтобы спасти вас от вашей бесчувственности к чувствам мужчин, мне пришлось публично опозориться, – прошептал он мне, и я посмотрела на него с сомнением.

Я умело пропустила мимо ушей упрек в его словах и вспомнила о своем безмятежном настроении, на которое уже не рассчитывала после того, что произошло на балконе.

– Так вы ходите на бал, но никогда не танцуете? – спросила я его, зная, что он мог задать мне точно такой же вопрос. Я всегда ходила на балы, но не танцевала. Но, в отличие от меня, у него был выбор, идти или нет. Меня заставляла мама.

Наши пути снова разошлись еще до того, как он смог мне ответить, и мне пришлось ждать, пока он станцует легкий поворот с дамой, с которой я ранее столкнулась. Она одарила мистера Рида пренебрежительным взглядом, когда он отпустил ее, хотя он должен был вести ее еще один круг, и посмотрела на меня еще более мрачно, когда я поменялась с ней местами и повторила то же движение с ее господином. Он был отличным танцором, и я добралась до следующей фигуры абсолютно невредимой.

– Я не хожу на балы, – сообщил мистер Рид, когда я снова оказалась достаточно близко. Я немного неуклюже нырнула под его руку, которую он держал недостаточно высоко. – Бессмысленное проявление богатства, неестественное поведение и всеобщее желание показать себя в лучшем свете, – презрительно добавил он, когда я появилась рядом с ним и с удивлением обнаружила, что вышла не с той стороны.

Когда мы вместе поняли это, то начали хихикать, словно школьники после проказы, и получили за это со всех сторон злые взгляды.

Песня закончилась, люди вокруг нас захлопали оркестру, и мы выстроились в ряд с другими парами для самого простого контрданса в этом сезоне. Бог смилостивился над нами, потому что бо́льшую часть времени мы стояли на наших местах и уступали место проходящим парам, чтобы они могли ходить вокруг нас.

– Я посещаю балы только, когда у меня там есть дела или когда моя помощница довольно надоедливым образом принуждает меня к этому, – объяснил мистер Рид, и я закатила глаза от его столь очевидного едкого намека.

– Придумайте что-нибудь получше, чем обвинять меня, – ответила я и увидела, как совсем далеко, на другом конце ряда, начала шагать первая танцевальная пара. Если нам действительно повезет, очередь не дойдет до нас до конца музыкального произведения.

Мистер Рид смеялся надо мной, и я искренне удивлялась его непринужденности. Таким он не был, совсем не был, хотя мне стоило признать, что это ему было к лицу.

Он выглядел более довольным и даже немного счастливее, чем в своей строгой напряженности. Его глаза смеялись, в уголках глаз появились маленькие морщинки. Его лицо выглядело более безмятежным, более молодым, и я задавалась вопросом, сколько лет мистеру Риду.

Судя по запустению, в котором находится система архивирования библиотеки, он находился на службе три года, что само по себе мало что говорило. Его стиль одежды и уверенность в себе, проявившаяся в его личности, заставили меня предположить, что ему около тридцати лет. Однако точно не больше тридцати пяти, так как на его голове не было ни одного седого волоска, а на лбу еще не образовались морщины.

– А какое у вас оправдание для отсутствия танцевальных способностей? – прямо спросил он, оторвав меня от своих размышлений и посмотрев мне в глаза.

Этот взгляд пробуждал странное чувство, вероятно, потому, что мы с мистером Ридом никогда не говорили друг с другом так открыто о мелочах.

Я иронически улыбнулась его вопросу.

– Я неуклюжа, и несчастный случай в поисковой машине только доказывает это, – начала я и была тут же прервана.

– И с этим я бы согласился, – быстро сказал он и серьезно посмотрел на меня. – Если бы не поклялся не проронить ни слова об этом инциденте.

Я кивнула. Так что мне пришлось придерживаться второго пункта. Откровения о моей истинной личности.

– Я была на многих балах в своей жизни, но танцевала на очень немногих из них, потому что я отсиживалась в это время за занавеской, уткнувшись носом в книгу, – призналась я и почувствовала, как румянец начал заливать мое лицо. Мне было стыдно за правду, если я не прятала ее за слоями качественной риторики, циничных шуток и небольшой дерзости. И все же было приятно произнести это.

– Я бы с радостью сказал, что удивлен. Но это не так, – сухо произнес мистер Рид, и потом наш зрительный контакт прервался, так как танцующая пара встала между нами и закружилась вокруг.

За ним через короткие промежутки следовали другие пары, и наш разговор уже не нашел продолжения. Песня закончилась, а мы только сдвинулись с места.

Как только я собралась вздохнуть с облегчением, церемониймейстер уже объявлял следующий танец. Мое сердце почти остановилось.

До этого я надеялась, что нас пощадят, но теперь судьба ударила в два раза сильнее.

Я метнула взгляд на библиотекаря, который подошел ближе ко мне, и отступила на шаг назад.

– Мне очень жаль, мистер Рид. Но этот танец я не умею танцевать. – Я поспешно отклонилась от него, прежде чем он успел что-то сказать, и отдернула руки, когда он хотел ухватиться за них.

Мистер Рид фыркнул и посмотрел на меня с тем раздраженным выражением лица, которое я так хорошо знала и которое уже почти придавало мне ощущение фамильярности.

– Мисс Крамб. Вальс – это единственный танец, которым я вообще владею, – строго ответил он, схватил меня за руки, несмотря на мое сопротивление, и встал в танцевальную позу, которая показалась мне такой чуждой, потому что я хоть и видела ее раньше, но никогда не принимала.

Мы стояли гораздо ближе друг к другу, чем следовало. Моя голова погрузилась в страх, хаос и неуверенность. Мои руки не могли найти себе места, ноги не имели ни малейшего представления о том, как двигаться, и когда рука мистера Рида легла на мою спину, у меня закружилась голова.

Я на мгновение задумалась о том, чтобы просто сбежать с танцевальной площадки. Но это было бы еще позорнее, и в то же время стало бы оскорблением для мистера Рида, которого я, собственно, и поставила в такое положение.