Мужчина в халате, маске и докторской шапочке медленно разгибается, поворачиваясь ко мне…

И я встречаюсь взглядом с горящими черными глазами.

— Влад… — беззвучно шевели губами. — Ты… Вернулся? Ты жив???

Но стоит мне моргнуть, как никакого мужчины уже нет.

Боже. Я и правда схожу с ума!

Он мерещется мне везде. И пока мы с малышом, — хоть называть сына малышом даже смешно, на самом деле, он просто самый настоящий богатырь, — лежим в больнице, и даже когда нас выписывают я будто вижу его фигуру недалеко от выхода из больницы.

Я знаю, что это неправда.

Давно смирилась с тем, что Влада больше нет. Иначе он бы уже появился или дал бы какую-то весточку.

Стас просто соврал мне тогда. А, может, он и сам хотел бы верить в то, что Владу снова удалось всех обмануть и даже саму смерть…

Просто роды так на меня подействовали… Увидела его маленькую копию, и сердце сорвало… Пройдет…

— Что это? Мы где? Стас?

Не могу не умиляться, глядя на то, как гордо Стас вышагивает рядом со мной с маленьким Владом на руках. Такой огромный, а так бережно прижимает к себе бесценный сверток.

Они сказочные. Обалденные. Стас что-то говорит Владу, а тот даже отвечает, лопочет что-то на своем языке в ответ. И дергает Санникова за нос, когда тот отворачивается, чтобы посмотреть на меня или под ноги. Маленький собственник. Мой чудо-малыш.

— Это наш дом, Даша. Если тебе, конечно, понравится, — Стас кивает, указывая на ограду, за которой раскинулся сад с апельсиновыми деревьями. А за ними — маленький аккуратный белый домик. — Не все же нам с тобой по гостиницам мотаться.

Я замираю. Возле входа в дом вижу моих родителей.

— Стас…

Бросаюсь ему на шею. Снова реву, как дура.

— Спасибо. Спасибо тебе. За все! — целую в обе щеки. — Ты… Ты самый лучший! Мог бы жить своей жизнью, а возишься со мной! Ты столько для нас сделал, Стас! А ведь не должен! Я… Я так тебе благодарна!

— Ну ладно, — Стас отмахивается, но все же прижимает меня к себе, гладя по спине. — Ничего такого особенного. Просто прошло уже достаточно времени, и я решил, что им можно приехать, не подставляясь под удар. Тебя уже воспринимают только как мою жену, так что…

— Спасибо, — выдыхаю, снова целуя его в щеку. — Я… Я больше не буду обузой. Правда. Я обещаю. Ты вытащил меня, а теперь… Теперь мне есть, ради чего жить… Тебе больше не нужно будет со мной столько возиться.

— Перестань! — рявкает так, что маленький Влад угрожающе морщит носик и резко сжимает ручку в кулак.

Ого!

А он-то еще говорить не научился, а уже защитник! И рефлексы как работают! Надо же!

— Я буду рядом столько, сколько будет нужно, — продолжает Стас уже мягче. — Поверь. Мне самому трудно оторваться от этой крохи. Не будь эгоисткой, Даша. Не одной тебе наслаждаться общением с нашим красавцем!

Замолкаю. Только хватаю Стаса за руку, переплетая пальцы. Всех слов на свете не хватит, чтобы передать ему свою благодарность! Только теперь, и только благодаря ему я понимаю, что снова начала жить!

Полгода спустя.

— Мне нужно уехать. Справитесь без меня?

Улыбаюсь, кивая и принимая Влада из рук Стаса.

В последнее время Стас начал уезжать все чаще.

Первый раз уехал, когда я немного отошла. Вернулся злой, хмурый, нервный.

Заперся в своем кабинете. Подойдя на цыпочках и прижавшись ухом к двери, я слышала, как он матерился и грохотал кулаком о стену. Пил всю ночь. По себе оставил наутро кучу осколков от стаканов и бутылок. Кабинет выглядел так, как будто по нему самый настоящий смерч пронесся.

Утром Стас выглядел еще хуже, чем когда вернулся. Злой. С красными глазами. Помятый. Просто бешеный. Мне казалось, я уже достаточно его узнала. Но таким даже представить себе Стаса не могла!

Но на все мои расспросы Санников только улыбался.

— Тебе не стоит забивать этим свою милую головку, — неизменный его ответ. — Это мужские дела, Даша. Бизнес. Не пугайся. Вам я вреда никогда не причиню.

Смешной. Разве я могла бы боятся Стаса? Того, кто вернул меня к жизни? Никогда! Каким бы монстром его не считали многие, я-то знаю, какой на самом деле он настоящий. Заботливый. Ласковый. Надежный, как скала!

Вот и сейчас Стас стоит передо мной, улыбаясь, но сжимая зубы. Явно снова какие-то проблемы. Даже расспрашивать не буду. Знаю. Ничего он мне не скажет.

— Конечно, справимся, — глажу его по щеке. Если бы могла, забрала бы себе все его тревоги. — Езжай. И удачи тебе. Во всем.

— Спасибо, моя родная.

Стас порывисто прижимает меня к себе, обнимая на прощанье.

Да. Мы стали за это время по-настоящему родными.

Вовсе не как мужчина и женщина. Нет. Как брат и сестра. Наверное, на этом свете сейчас для меня нет никого роднее, чем Стас.

Ах, как бы я была рада, если бы у него появилась настоящая любовь и семья! Мы прекрасно справляемся вдвоем, тем более, что Стас нанял целую армию помощников и охраны. Но, к счастью, нам ничего не угрожает. За все это время все настолько спокойно, что далекая война на родине кажется выдумкой, каким-то странным сном. Хотя… Я по-прежнему не заглядываю в новости. Не хочу окунаться во все это. Не хочу вспоминать. Тревожиться. Снова обманывать себя несбыточными надеждами.

Да и мне ли не знать, какой обманчивой на самом деле бывает картинка новостей? Все, что мне нужно, мне расскажет сам Стас.

А вот мужем он стал бы идеальным! Я даже немного, по-доброму завидую той, кого он полюбит! Ведь такой, как Стас способен принадлежать своей избраннице всем сердцем! Если уж с нами, с чужими он такой….

— Меня давно можно спокойно оставлять одну, Стас, — улыбаюсь, видя, как не решается переступить порог. — Не тревожься.

И это правда.

Даже сны отступили. Правда, первое время после того, как мы въехали в этот дом, мне все еще мерещилась фигура Влада. Его запах. Его глаза.

Везде.

На пляже, где мы гуляли с сыном. Под окнами. В саду.

Я даже решила, что мне стоит обратиться к психиатру. Сумасшедшая мать с галлюцинациями — совсем не то, что нужно моему сыну.

Но и это вскоре прошло. Призраки исчезли из моей жизни. А прошлого я стараюсь не вспоминать, затолкав его так глубоко в сердце, как только возможно. Слишком больно. Слишком вылетает сердце каждый раз. Слишком хочется к нему…

Но я не могу уйти и оставить сына. Не могу так предать Стаса.

— В этот раз я, наверно, надолго… Может, вы со мной? — с сомнением произносит уже на пороге.