жизнь. Каким бы я ни был дураком, мне хватило ума понять это. А ты дурой никогда не была.

Этот разговор не предназначался для Тима. Вот только моменты у нас всегда были неудачные. Сын задрал голову, я почувствовала это. Хотела сказать Егору, что сейчас не стоит заводить эту тему. С другой стороны, всё решено. И решил не Дымов. Криво изогнув губы, отвернулась к окну. Каждое моё решение вело в здесь и сейчас, начиная с ночи в Штатах. Ведь тогда я не собиралась спать с ним. И всё равно оказалась в его постели.

Покупая эту квартиру, я и представить себе не могла, что когда-то Егор войдёт в неё, зная правду без прикрас. Пока он снимал пальто и разувался, я наблюдала за ним с абсолютно трезвым знанием его неидеальности. Я никогда не была хоккейной фанаткой. Тем более не была его поклонницей. Жизнь просто свела нас однажды и пропустила через мясорубку. Для чего? Узнаем ли мы когда-нибудь ответы?

Из задумчивости меня вывел мобильный. Посмотрев на дисплей, я нехотя ответила.

– Добрый день, – поздоровалась сдержанно.

Егор стоял всего в нескольких метрах от меня и, в лучшем случае, не слышал, что говорил главный редактор.

– Полина, осталось два дня…

– Я знаю, сколько осталось, – перебила поспешно.

– Вы не прислали даже начала… – сказал он и многозначительно замолчал. И я тоже молчала. – Полина, надеюсь, вы не собираетесь нарушать условия? Вы обещали…

– Я знаю, что обещала вам. Только… – Я бросила взгляд на Егора. Он смотрел на меня, будто что-то чувствовал.

Я замолчала и скинула звонок. Говорить не могла. Дым… Закрыла глаза и заставила себя глубоко вдохнуть. Один вдох, другой.

– С тобой всё в порядке? – Дымов дотронулся до моего плеча.

Было ли со мной всё в порядке? Я смотрела ему в глаза и не знала. Когда-то я уже провалилась в эту чёрно-голубую бездну. Может, так и не выбралась? Кто знал о нём столько же, сколько я? И кто при этом был способен любить его так же? Ни одна фанатка этого бы не смогла.

– Знаешь, чем отличается любовь фанатки от любви эгоистки? – спросила негромко.

Молчание Егора подталкивало к продолжению, только я не спешила. Все дороги были пройдены, разве надо нам торопиться? Может быть, в прошлом мы как раз таки поспешили? Он так и не понял, что мне не нужны декорации. Мне нужен он. Со щитом или на щите. Я не поняла, что его амбиции не позволили бы ему дать мне меньше, чем он обещал.

Тим разделся, и, поняв, что между мной и тем, кого он назвал своим отцом, что-то происходит, исчез в глубине квартиры, словно тень.

Всё, что я делала, я делала с трезвым расчётом. До недавнего времени. Быть может, до этой минуты.

Не разуваясь, прошла в комнату. Вытащила папку с текстом, распечатанным на белых, испещрённых пометками листах. Шаг в сине-чёрную бездну. В тишине протянула бумагу ему.

– Эта статья должна была быть последней, – сказала, глядя в глаза.

Прошла в кухню и включила ноутбук. Приветственное окно сменила заставка рабочего стола. Я не видела Егора – чувствовала. Открыла папку и, выделив, нажала «delete». То, что вынашивала годы, исчезло за секунду. Остались только листы, которые держал Егор.

Он стоял рядом. Видел всё, что я сделала.

– Каждый из нас имеет право на прошлое, – сказала негромко. – На тайны и на ошибки.

– Если бы ты дала этому ход…

– Это бы убило тебя, Егор. – Я посмотрела на него, прекрасно зная, что так бы и было. – Всё, что ты строил, сгорело бы дотла. Но в нашей истории и так слишком много пепла.

– Всё-таки ты…

– Всё-таки я.

Он покачал головой. Задержался на мне взглядом и покачал снова.

– Всё ты, Лина. Всегда всё ты.

Я встала, но к нему не приблизилась. Он положил листы на стол.

– Мне нужно было как-то отвлечься после того, как мне сообщили, что ты умерла. Это давно в прошлом…

– Не оправдывайся. Было и было.

– Почему сразу не дала этому ход?

– Хотела закончить красивым финальным аккордом.

– Вишенкой на погребальном торте?

– Вроде того.

Он досадливо ухмыльнулся. Дотронулся до меня.

– На этом всё? Прошлое в прошлом?

– Нет. Мне нужно кое-куда съездить, Егор.

– Когда?

– Сегодня. Сейчас.

Кассирша покосилась на меня, пробивая бутылку водки, но, само собой, ничего не сказала. Даже сумму не озвучила. Молча расплатившись картой, я взяла бутылку за горло и пошла к выходу.

Егор ждал меня в машине. В глазах отразился вопрос, на который я не ответила. Пристегнулась и уставилась в лобовое стекло. Десять лет прошло с нашей последней встречи, с нашего последнего разговора. Смогу ли я без дрожи посмотреть ему в глаза? Может, пусть будет как будет?

Малодушная мысль попросить Егора вернуться домой была соблазнительной настолько, что я почти сделала это. Но в последний момент пальцы на горлышке сжались, а в памяти мелькнуло воспоминание, как пальцы сжимались на моём горле.

– Может, всё-таки скажешь, куда мы? – спросил Егор, сворачивая во двор тусклой многоэтажки на самой окраине города.

– Не скажу. У тебя свои тайны, у меня – свои.

– Все мои тайны ты знаешь.

Он остановил машину. Повернулся ко мне, глядя с ожиданием. Из подъезда вышло безликое существо в чёрном пуховике. Я не сразу смогла понять, мужчина это или женщина. Вокруг всё было под стать: безликий, ничем не отличающийся от соседних, двор, натыканный частокол молодых деревьев и прибитые к тротуару комья грязных, смешанных с мокрым снегом листьев.

– Ты мои тоже, – ответила я и открыла дверцу.

Хотела выйти, но Егор придержал меня, как будто почувствовал неладное. В глазах подозрение, сосредоточенность.

– Я пойду с тобой.

– Не надо. Подожди меня тут. Я быстро.

– Лина…

– Я скоро вернусь. – Коснулась его руки и распахнула машину.

Не оглядываясь, дошла до подъезда и набрала номер квартиры. Домофон запиликал, но пускать меня никто не торопился. Сбросила и набрала снова. Дверь открылась раньше, чем закончился звуковой сигнал. Вышедший на улицу мужчина принял меня за пустое место. Тем лучше.

Поднимаясь в лифте, я пыталась объяснить себе, зачем делаю это. Когда-то я хотела отправить на тот свет каждого из них. Лично. Но жизнь сделала это за меня. Почти сделала. После смерти Токаря мне стало ясно: моё дело – наблюдать со стороны. И я наблюдала. Так что изменилось?

Прошла по коридору до нужной квартиры. Звонок не работал, пришлось постучать.

Сердце вдруг заколотилось, дыхание стало неровным. Дым…

Схватила воздух ртом и прижала к