Она снова бестолково заозиралась по сторонам и потянула руки к отсутствующему оружию.

— Прекрати!

Я с силой тряхнула Перфекту за плечи, и та, отшатнувшись, упала навзничь, проваливаясь сквозь, казалось бы, неприступную стену лабиринта.

— Нет-нет-нет-нет… — повторяла принцесса орков. — Нет-нет-нет-нет!

Я, часто дыша и ощущая, как поток воздуха леденит мне ноги, наблюдала за тем, как Орана встает на колени, затравленно глядя куда-то наверх.

— Нет-нет-нет-нет…

Исчезнувшую Левантер сменила Иилима, огласив пространство не менее противным визгом. Новая матерная тирада немного помогла сосредоточиться. Я подняла потяжелевшую вдруг руку и больно ударила по собственной щеке. Не нравится мне, как ведет себя окружающее пространство. Стены лабиринта разъехались в стороны, путь впереди и позади стремительно зарастал, а земля под ногами принялась кружиться со все увеличивающейся скоростью. Взгляд вдруг выхватил Фло Миттернат, стоящую прямо посреди этой вакханалии. Ее необычные глаза стремительно меняли цвета.

Фиолетовый-сиреневый-розовый-красный…

— Дай мне руку! — отчетливо приказала она.

…малиновый-пурпурный-фиолетовый…

— Руку, Хель!

Привычная тишина операционной ударила по ушам. Попискивали приборы. Напротив хмурился Герман Владимирович.

— Сколько тампонов, Ольга?

— Ч-то?

Не веря глазам, я осмотрелась вокруг. Вопрос показался нелепым, вдобавок какая-то важная мысль крутилась в голове, но ухватить ее мне не удавалось.

— Сколько?

Герман Владимирович не кричал, но его вопрос давил точно многотонная плита, заставляя ощущать себя ничтожеством. Я постаралась собраться. Так. Что мы имеем? Судя по набору инструментария, заляпанному кровью халату и зашитому пациенту на столе — закончена многочасовая большая полостная операция. Вот только я совершенно не помню сам процесс. Прислушалась к себе. Ноги гудят, спина ноет, шея затекла. Я тут явно давно, ничего не понимаю…

— Что с вами, Ольга? Вы трижды подаете неподходящий инструмент, роняете его, а теперь вот это. Так, сколько тампонов было использовано?

Быстро пересчитала окровавленные комки в кювете и поняла, что я не знаю, сколько их было всего и сколько я подала. Подавала ли вообще? Кстати, а где ассистент? И анестезиолога не видно. И операционная какая-то грязная, мониторы почему-то не работают. Я вообще где? Взгляд привлек пациент, его живот был зашит огромными неаккуратными стежками суровой нитки, лицо закрыто простыней.

— Ты убила его. Ты!

Обвиняющие нотки прорезались в голосе заведующего. Сердце глухо билось у горла. Так не должно быть! Так не должно быть. Все какое-то неправильное. И… почему я ничего не помню? Вдруг стало важно узнать, кто же там лежит. Во рту сухо от паники, пот катится градом, спине и ногам жутко холодно. Я протягиваю руку, не решаясь откинуть неизвестно откуда тут взявшуюся застиранную серую ткань с полустертой казенной печатью… Состояние, будто сейчас грохнусь в обморок. Бросает в жар и в холод. Пальцы трясутся, я то и дело промахиваюсь, не выходит подцепить уголок. Нашатыря, что ли, понюхать, а то комната плывет перед глазами?

— Дай мне руку! — рявкает вдруг Владимир Германович, и это что-то мне напоминает.

Что-то важное настолько, что не могу ему отказать.

Крепкие пальцы до боли стискивают кисть, и вместо заведующего меня уже держит какая-то странная девица.

— Фло, — шепчу неожиданно всплывшее в сознании имя.

— Я! — радуется она. — Хельга, я еле достучалась! Наверное, было ошибкой начать именно с тебя.

— Я… Из-за меня…

— Не оборачивайся! — предупредила Флориана. — Смотри только мне в глаза. Того, что ты видишь, нет. Это просто сон. Кошмар, завязанный на твоих страхах. Чем больше смотришь, тем будет страшнее. Сосредоточься на деле, отринь все лишнее, и идем поскорее! Нужно выручить других девочек. Лабиринт можно пройти только вместе.

Она потянула меня следом, а я вдруг вспомнила все: Флигенерде, Дрейка, отбор…

— Мне трудно делать это в одиночку, — продолжала Миттернат, — будь моим проводником, пожалуйста. В тебе достаточно для этого магической силы, я чувствую.

— Хорошо, но я не знаю как.

— Просто реши, кто следующий. Назови имя и веди меня за собой.

Насчет первой части я ни капли не сомневалась. Конечно же, Орана. Сначала я помогу принцессе, а эльфийка и Перфекта пусть немного помучаются, им будет полезно. Мелочно? Мстительно? Да ни капельки!

— Кто следующий? — стиснула руку Фло. — Не медли, меня надолго не хватит.

— Орана, принцесса орков.

Не знаю, есть ли у подруги фамилия или вроде того, но здесь ее представляли именно так.

В тот же миг мы оказались в степи. Пыль, топот множества ног. Безжалостное солнце, и спины, спины, спины, спины… Бесплотными призраками мы проходили их насквозь. Крепко вцепившаяся в мою кисть Миттернат не позволяла мне поверить в их реальность. Мы миновали толпу, вылетев на свободное пространство, — собравшиеся орки образовали круг, в котором на коленях стояла принцесса. Прямо перед ней лежали поломанные клинки, напротив — огромный орчара попирал ногой мертвую голову ее учителя — Тиля Дертана.

Толпа скандировала:

— Позор! Позор! Позор!

Кричали на орочьем, но я понимала.

— Это ее больше всего пугает? — удивилась Миттернат.

— Похоже на то…

— Орана! — позвала принцессу дева ночи.

Никакой реакции.

— Знаешь, орки особенные. Мне трудно до нее достучаться. Не уверена, что сумею пробить созданный ею кошмар.

— Может, вместе попробуем?

Не знаю, как там правильно, но я просто подошла и опустилась перед орчихой на колени.

— Орана, это все неправда! Ты грезишь. Очнись!

Ноль эмоций.

Я обернулась на Фло, и та кивнула: дескать, продолжай.

— Орана, Дертан жив! Он бы отшлепал тебя по зеленой попке за то, что ты тут решила похандрить в его отсутствие.

На этот раз принцесса подняла голову, в ее глазах блеснуло осмысление.

— Дай мне руку! — попросила возникшая рядом со мной Миттернат.

Недоверие исказило черты орчихи, она оскалилась.

— Дай мне руку! — присоединилась я к Флориане и не вытерпела: — Давай же!

— Хель-га? Фло? Что здесь…

Узнавание? Ну наконец-то!

— Перебрали твоей настойки. Забористая гадость! Дрейк нам ввалит за это по первое число, если сейчас же не уйдем! — порола я, что пришло в голову, стараясь породить как можно больше воспоминаний.