Воспоминания о его обнаженном теле кружили ей голову, но сам Рейн во плоти не шел ни в какое сравнение с воспоминаниями. Мадлен затаила дыхание, глядя на его могучее мускулистое тело.

Что-то в нем было первобытное, какая-то дикая мощь, не согласующаяся с образом аристократа, проводящего дни в безделье. Его огромная грудная клетка была покрыта панцирем тугих мышц, а бедра выглядели как у спортсмена-всадника, проводящего дни напролет в седле.

Она все еще с трудом могла поверить, что этот невероятный мужчина — ее муж. И еще труднее было представить, что она вызывает в нем такое сильное желание, хотя он с самого начала повторял ей, что хочет ее. И вожделение его было очевидным, она убедилась в этом, опустив взгляд к темным густым зарослям, где возвышалось мощное свидетельство его возбуждения.

Мадлен закусила губу, вспоминая ощущение от его члена, двигающегося у нее внутри и приносящего невообразимое наслаждение. Правда, на этот раз ее главной целью было его ублажение. От этой мысли дрожь пробежала по ее коже.

Его движения были изящными и гибкими, когда он присоединился к ней. Мадлен отодвинулась, освобождая ему место, отчего вода волной ударилась о край, в то время как Рейн оперся спиной о более высокую заднюю стенку ванны.

— Ну и что же у тебя на уме? — спросил он.

Ощутив прилив жара от его мужественного хриплого голоса, Мадлен беззвучно выругалась, досадуя на себя. Ей следовало держать себя в руках, соблазняя его так, чтобы он при этом считал происходящее осуществлением своей собственной идеи.

— Ты опытный любовник, — ответила она. — Предоставляю тебе право руководить.

— Тогда иди сюда, — скомандовал он. — Ты слишком далеко от меня.

Все еще находясь на коленях, Мадлен продвинулась вперед, разместившись между его разведенных ног. Рейн был настолько близко, что она чувствовала мускусный запах его кожи, смешанный со свежим ароматом мыла. Но все же граф, видимо, счел расстояние, разделявшее их, слишком большим и властно обхватил ее за талию. Затем он притянул девушку к себе, прижав к твердому торсу, а его налитая мужская плоть уперлась ей в живот.

— Сегодня утром я брился, — заявил он, — но, боюсь, мои щеки слишком грубы для твоей нежной кожи.

Она оглядела его мужественные черты, заметив тень отросшей щетины на щеках и подбородке, но отрицательно покачала головой.

— Я не возражаю.

— Хорошо, я как раз собираюсь тебя поцеловать.

Он коснулся большим пальцем ее нижней губы, нежно лаская, затем наклонил голову. Его рот обдал ее греховным жаром, а губы мягким нажимом завладели ее устами. И неудивительно, что Мадлен полностью растворилась в его дурманящем поцелуе, смакуя его и упиваясь танцем их сплетающихся языков. Когда наконец он оставил ее рот в покое, она откинулась назад, опьяненная охватившим ее возбуждением.

Мадлен отдышалась, напоминая себе, что она намеревалась соблазнять, а не быть соблазненной.

— Ты должен позволить мне потереть тебя спину, — пробормотала она. — Разве это не обязанность жены?

— Попозже. Сейчас у меня в планах кое-что другое.

Взяв у нее кусок мыла, он намылил ладони и приложил их к ее плечам. Затем продвинулся чуть выше. Ее стройная шея выгнулась, когда он обхватил ее ладонью, задержавшись на учащенно пульсирующей артерии, поглаживая ее, прежде чем опять медленно соскользнуть вниз. Когда он кончиками пальцев коснулся нижней части грудей, ее соски тут же требовательно отвердели, и Рейн принялся нежно обхаживать их большим пальцем.

Стон наслаждения вырвался из ее горла, но Рейн не позволил ей закрыть глаза.

— Нет, смотри на меня.

— Зачем? Что ты собираешься сделать?

Его чувственная улыбка совершенно лишила ее воли.

— Увидишь.

Бросив мыло через край ванны в корзину, он обеими руками принялся ублажать груди Мадлен, поглаживая скользкими ладонями ее полную женственную плоть. Ее темно-розовые соски заострились, уі Рейн, легко пощипывая их пальцами, делал их еще более чувствительными и напряженными. И глядя, как он ее возбуждает, Мадлен распалялась еще сильнее. Она шумно дышала от жаркого томления, охватившего ее тело.

Затем рука графа погрузилась в воду к темной растительности внизу ее живота. Девушку пронзило жгучее желание скорее отдаться ему, но она схватила его руку, не позволяя трогать себя там.

— Рейн, дорогой, я хочу попросить тебя об одном одолжении.

— О каком одолжении? — спросил он, с любопытством подняв бровь.

— Может, наш брак и по расчету, но это ведь не повод отказываться от удовольствий, не так ли?

— Да, я тебе говорил то же самое.

— Но на данный момент получается, что наши отношения не очень равны.

— Ну и?..

Мадлен глубоко вздохнула.

— Я тоже хочу научиться доставлять тебе наслаждение, ты поможешь мне в этом?

Его наполовину прикрытые глаза взглянули на нее испытующе.

— Ты уже доставляешь мне удовольствие, милая.

— Но я могла бы намного больше. Ты выдающийся любовник, и я хочу быть достойной тебя. Научи меня, пожалуйста, секретам любовного мастерства.

В его глазах блеснул огонек.

— Ты серьезно? — спросил он.

— Абсолютно.

Когда граф встретился с ней взглядом, искра чего-то первобытного и властного проскочила между ними, отчего Мадлен ощутила в своем лоне новый приступ жгучего желания.

— Как я могу доставить тебе наслаждение? — спросила она более настойчиво.

— Есть множество способов возбудить мужчину.

— Назови хоть один.

— Можешь начать с прикосновений.

Погрузив руки в воду, она провела пальцами по его плоскому, упругому прессу. Она почувствовала под ладонями рельефные мышцы его живота, а далее, опускаясь ниже, твердые, бархатистые выпуклости под его вздыбившимся мужским органом.

— Так приятно?

Он издал утвердительный звук, а его член при этом вздрогнул.

— Мужчины от такого совершенно теряют разум.

— А так? — спросила она, обхватывая его орган ладонями, чувствуя, как от ее прикосновения он приходит в еще большее напряжение.

— Так тоже очень приятно, — согласился он чуть сдавленным голосом. — Поглаживания принесут еще большее наслаждение.

Она так и сделала, нежно лаская его налитой упругий орган. Он вздрагивал в ее пальцах, и в ответ где-то глубоко внутри нее пробегала сладострастная дрожь. Затем Рейн опустил свои руки в воду, чтобы направить ее действия. Накрыв ее ладони своими, он стал ласкать свой член посредством ее сомкнутых на нем рук.

К ее радости, лицо мужа потемнело от прилива крови, а дыхание участилось.