Всадник, бросающий дротик в конного противника, также вооруженного дротиком. Железная пряжка, обтянутая золотой фольгой, возможно, боспорского производства (II в. до н. э.). Правый всадник (скиф или сармат) имеет длинные на скифский манер волосы и бороду, а к его поясу приторочен колчан. У конника слева волосы короткие, а на шею, возможно, надета гривна. Вероятно, он является фракийцем или кельтом. Воспроизведено по: Gall 1997: Abb. 5

Итак, главным оружием дальнего боя был лук. Им были вооружены как легко-, так и тяжеловооруженные всадники. Бой, соответственно, обычно начинался перестрелкой из луков. Затем схватка постепенно переходила в рукопашную, в которой сарматы использовали длинные мечи и пики, которыми сражались и против конных, и против пеших. У сарматов, как и у других древних народов, многие охотничьи и скотоводческие навыки использовались и в военном деле. Охота с контосом предоставляла хорошую тренировку для действия в бою. Для захвата пленных активно использовались скотоводческие арканы. В силу выделения прослойки знати и господства у нее аристократического этоса у сарматов в первые века н. э. стала преобладать в качестве главного оружия всадника пика. Она была рассчитана в основном на конный бой и на поединок между всадниками. В поединке сарматы атаковали противника, бросив коня в галоп и зажав пику в одной или двух руках, чтобы она при ударе не выскочила. Это привело к отмиранию у всадника щита, если таковой имелся ранее на скифский манер, а также к развитию оборонительного доспеха, ведь со щитом применять контос, удерживаемый иногда в двух руках, было неудобно. В целом можно сказать, что, с одной стороны, комплекс вооружения сарматов и аланов был типичен для кочевников: лук, меч, аркан, отсутствие щита, но с другой стороны, у сарматских всадников имелась пика, которая присутствовала в паноплии номадов далеко не всегда. Естественно, это связано с героическим этосом и стремлением воинов к ближнему бою, столь нехарактерному для кочевых народов.

Конный дротикометатель. Изображение на позолоченном серебряном фаларе из погребения № 17 кургана № 1 могильника урочища Кривая Лука IX в Астраханской области (конец II – первая половина I в. до н. э.). Всадник, скорее всего, является сарматом. Он одет в распахнутую на груди куртку, штаны со своеобразными лампасами и обувь с длинными носками, поверх которой затянут низ штанов, со свисающими завязками. Воспроизведено по: Дворниченко, Федоров-Давыдов 1981: Рис. 3.1

Весьма немного сведений сохранилось об использовании сарматами значков и военных музыкальных инструментов. Валерий Флакк, описывая ополчения варварских племен, замечает, что идут «следующие за своими значками экзоматы, торины и сатархи с белокурыми волосами» (Flac. Argon., VI, 143–144: sua signa secuti Exomatae Torynique et flavi crine Satarchae). Таким образом, создается впечатление, что в отрядах причерноморских племен: сарматов-экзоматов, сатархов и меотов-торитов (Strab., XI, 2, 11) были некие значки. Впрочем, нельзя исключить, что выражение sua signa secuti является просто применением римского военного термина к варварскому военному делу (ср.: Curt., IV, 15, 14).

Голова дракона, предположительно, от персидского штандарта (VIII в.). Голова выполнена из серебра с позолотой, длина – 30 см, высота вместе с ушами – 27 см. По мнению искусствоведа К. В. Тревер (1940: 169, 176), голова напоминает Сэнмурва – иранскую собаку-птицу; «сачок» же вставлялся внутрь головы, так как на ней нет никаких элементов крепления. Воспроизведено по: Тревер 1940: Табл. I

Флавий Арриан, описывая римские значки в виде воздушных драконов из разноцветных лоскутков ткани, называет их скифскими (Tact., 35, 2; ср.: Suid. s. v. σημεῖα Σκυθικά). Скифами же он именует аланов (Tact., 11, 2; Ac., 31; ср.: Tact., 4, 3; 7). С. А. Яценко считает такие значки аланскими, которые были принесены этим этносом из Центральной Азии; от аланов их заимствовали римляне и парфяне[675]. С. Санье отмечает, что прототипы данного дракона известны в Передней Азии еще во II тыс. до н. э., у даков же они являлись религиозным апотропейным символом победы[676]. Вероятно, действительно данный штандарт-дракон происходил из глубин Азии, где, к примеру, мы обнаруживаем его у одного из всадников на Орлатской пластине, где он продолжал существовать еще в тюркский период[677]. Ведь сармато-аланский мир, по Аммиану Марцеллину (XXXI, 2, 16), простирался далеко на восток, вплоть до Ганга[678], и подобное заимствование легко могло произойти. Я. Лебединский даже предполагает наличие связи дракона с китайской культурой[679].

Бронзовая голова дракона, вероятно, часть штандарта, длиной 30 см, из римского военного поселения в Нидербибере (Северный Рейнланд-Пфальц, Западная Германия; III в.). Воспроизведено по: Лебединский 1996: 225. Рис. 3

Информация Арриана (136/7 г.) – это первое свидетельство о заимствовании дракона римлянами. У последних он стал значком отряда конницы, очевидно небольшого, поскольку это подразделение должно было легко маневрировать на поле боя (Arr. Tact., 35, 5–7). Возможно, этим отрядом была турма или даже декурия. Можно предположить, что у сарматов и аланов данный значок также был символом небольшого отряда всадников – отдельного родо-племенного подразделения. Вспомним, что Фавстос Бузанд (III, 7) отмечает, что маскутский царь в первой половине IV в. производил смотр союзным северокавказским силам по полкам, знаменам и отрядам, то есть тут штандарт выступает в качестве обозначения военного подразделения. Если мы обратимся к историко-этнографическим параллелям, то увидим, что, например, у казахов каждый родовой отряд имел свой значок, обычно одного цвета с племенным знаменем[680]. Причем такой отряд насчитывал от нескольких десятков до трех-четырех сотен конных воинов[681]. У башкир в середине XVIII в. каждая сотня всадников имела свой значок, а у бухарцев в первой четверти XIX в. отряд из 500 всадников обладал небольшим знаменем, а тысяча – большим[682].