У более крупных птиц вроде уток, дневных хищников и морских птиц, в том числе кайр, откладка яйца может иметь место в любое время дня. Однако такие морские птицы, как тайфунники и буревестники, которые во время пребывания в гнездовой колонии ведут ночной образ жизни, откладывают яйца ночью. Для этих птиц, у которых яйцо не особенно велико по сравнению с размерами самки, вынашивание яйца перед его откладкой, не важно – днем либо ночью, не может причинять слишком больших неудобств. Однако у кайры яйцо весьма крупное: оно составляет 12 % веса тела самки. Оно весьма уязвимо для повреждений из-за суеты в колонии кайр. Самцы кайр обладают качеством, которое можно назвать «порочной склонностью к спариванию», особенно с самками других самцов{291}. Для самцов выгоды от успешного оплодотворения чужой самки вполне очевидны, тогда как для самок спаривание с чужаком пользы не приносит, и они, разумеется, обычно стараются избегать адюльтера, хотя им это не всегда удается. В период, непосредственно предшествующий откладке яиц самками, колония заполнена главным образом самцами – похотливыми самцами, и любая прилетающая самка с большой вероятностью может подвергнуться насилию. Если ее партнер оказывается неподалеку, он помогает ей избежать его, но иной раз ей приходится с трудом выбираться из-под нескольких самцов, еще и конфликтующих при этом друг с другом. Вероятно, по этой причине в течение нескольких дней непосредственно перед откладкой яиц самки держатся вдали от колонии и возвращаются туда лишь тогда, когда яйцо уже просится наружу{292}.

Когда я как-то рассказал другу, что пишу книгу о яйцах, он посоветовал упомянуть в ней эпизод из романа Томаса Гарди «Джуд Незаметный». Там молодая Арабелла греет на груди под одеждой небесно-голубое яйцо певчего дрозда. Я читал эту книгу много лет назад и совершенно не помнил, что в ней сказано на этот счет. Заглянув в нее снова, я был разочарован, обнаружив, что, вопреки подсказке приятеля, речь там идет о яйце не певчего дрозда, а курицы, хотя и редкой породы кохинхинка. Девушка держала его не на теле, а в свином пузыре, да еще и с небольшим количеством овечьей шерсти для лучшего предохранения «сокровища». Так, родившийся в моем воображении красочный образ распался, как пропадает звук виниловой пластинки при отключении электричества.

Это место из романа Гарди позволяет предположить, что, подобно многим другим необычным подробностям в его книгах, сказанное основывалось на чем-то таком, о чем писатель узнал из газет. Полагая, что кто-то действительно пытался «высидеть» таким образом яйцо кохинхинки, люди, возможно, имели в виду сообщение Плиния о Ливии, жене Тиберия Клавдия Нерона во время ее беременности. На ее вопрос гадалке о том, какого пола будет ее ребенок, та ответила, что, если бы женщина вывела цыпленка у себя на груди, его пол был бы таким же, каким он будет у ребенка{293}.

Были и другие люди, явно вдохновленные достижением той же Ливии. Рене-Антуан Реомюр в книге «Искусство выведения и выращивания всех видов домашней птицы» (The Art of Hatching and Bringing up Domestic Fowls of all Kinds), вышедшей в 1772 г., рассказывает, как женщина согревала у себя на груди пять яиц щегла, четыре из которых проклюнулись через десять дней, а пятое испортилось, и вывести из него птенца не удалось{294}.

Известен, по меньшей мере, один случай, когда человек «высидел» птичьи яйца: «птицелов из Алькатраса» Роберт Страуд, которого в 1909 г. приговорили к пожизненному заключению за убийство, за время пребывания в тюрьме вывел птенцов домового воробья и канарейки, держа их под мышкой внутри защитной чаши из лейкопластыря{295}.

Мысль о том, что люди могут инкубировать птичьи яйца, получила отражение в телевизионном документальном фильме «Любовь в своем роде» (Love of a Kind) лорда Сноудона, мужа принцессы Маргарет. Картина вышла в свет в 1969 г. и была посвящена любви людей к домашним питомцам. В ней показан цыпленок, вылупляющийся из яйца на груди шестидесятилетней женщины. Но, как и слишком многое на телевидении, сцену подстроили. Сноудон получил куриное яйцо на стадии проклева и поместил его в нужное место для съемки. Кто-то из зрителей написал на телевидение, утверждая, что показанное в программе Сноудона – полная чепуха, поскольку женское тело не может дать достаточного тепла для успешной инкубации куриного яйца. В ответ телевизионная компания проконсультировалась с экспертом по домашней птице, который подтвердил, что температура человеческого тела на самом деле прекрасно подходит для инкубации птичьих яиц. И хотя средняя температура тела у многих птиц около 40 °C, то есть выше, чем 36,5 °C у людей, нормальная температура инкубации составляет около 36–38 °C, поскольку яйцо высиживается вне тела птицы.

Книга Реомюра подводила итоги попыткам выработать способ искусственной инкубации куриных яиц. Древние египтяне и китайцы сумели сделать это и тем самым смогли увеличить производство куриного мяса. В XVIII в. французам очень хотелось добиться того же, и это стало в каком-то смысле началом промышленного птицеводства. С начала 1900-х гг. предпринимались многочисленные попытки создания эффективных искусственных инкубаторов. Один из них, сконструированный в 1850-х гг. Уильямом Джеймсом Кантело, фермером из Чизика, получил известность отчасти из-за своей очевидной эффективности, а отчасти из-за того, что рекламировал и демонстрировал свой инкубатор на ярмарках: при этом яйца попадали внутрь сверху, а снизу появлялись цыплята. Но оставалось неясным, насколько эффективно он работал, поскольку для успешной искусственной инкубации нужно поддерживать постоянную температуру. Это могли обеспечить лишь термостаты, но их для этого не использовали до 1870-х гг. Так что Кантело, вероятнее всего, был цирковым трюкачом.

По мере распространения на рубеже 1800-х и 1900-х гг. промышленного и частного птицеводства появлялись все более крупные промышленные инкубаторы лучших конструкций. В наши дни некоторые вмещают более миллиона яиц. Сегодня существует огромное количество информации о том, как лучше всего высиживать куриные яйца. Разумеется, благодаря естественному отбору наилучшим образом это делают дикие птицы. А промышленное птицеводство должно было начинать почти на пустом месте без знания о том, какими должны быть температура, влажность и вращение яиц для их равномерного обогрева{296}.