— Да. Есть уверенность, что это тот самый тип?

— Точная копия убийства Диндры Уоллес. Никакого насильственного вторжения. Никакой борьбы. Те же самые разрезы, с ребенком сделано то же самое. Держу пари на мешок серебряных долларов, что в теле женщины обнаружат те же наркотические вещества. Муж вернулся домой и обнаружил трупы жены и младенца, представляешь? Записывай адрес.

Паз записал. Когда он вернулся к Уилле, фойе уже опустело.

— Что? — только и спросила она, увидев его лицо.

— Этот гад убил еще одну беременную женщину. Я должен ехать. Ты можешь досмотреть спектакль, если хочешь, или давай я отвезу тебя домой, но сам я, вероятно, буду занят всю ночь. Если останешься в театре, могу дать тебе деньги на такси.

— Нет, я хочу поехать с тобой.

Паз воздел очи к потолку, не веря ушам своим.

— Послушай, детка, это дело полиции. Я не могу сменить свидание на сцену убийства.

— Я не увижу место убийства. Я буду стоять, как все зеваки, за желтой тесьмой ограждения. Пожалуйста, Джимми, ведь это последний вечер, и я не увижу тебя снова до тех пор, пока не стану знаменитой писательницей и не приеду на книжную ярмарку в Майами. Тогда ты подойдешь ко мне и попросишь автограф.

Паз испустил драматический вздох.

— Это затянется на много часов. Чем ты будешь заниматься, черт побери?

— Буду впитывать атмосферу. Разговаривать с людьми. Ведь я писательница.

Они поехали вместе, но Паз потребовал, чтобы она поклялась духом Уильяма Батлера Йитса, что будет вести себя осторожно. Скоро они уже были на месте убийства, которое производило куда более сильное впечатление, чем место гибели Диндры Уоллес. В тупике стояло больше дюжины официальных машин плюс радиофицированные патрульные машины, большой «форд»-седан кого-то из высоких чинов, машина «скорой помощи», фургон криминалистов и грузовичок с генератором, подающим энергию на прожекторы, освещающие дом, где жила жертва. Большой двухэтажный особняк в испанском стиле, с черепичной крышей и двумя боковыми крыльями, в одном из которых находился гараж на четыре машины. Особняк тонул в зелени, ухоженные лужайки выходили в сторону Бискейн-бей. При ярком освещении все это выглядело весьма театрально.

Паз припарковал машину в отдалении, напомнил Уилле о необходимости быть поосторожнее и направился к дому, закрепив на нагрудном кармане футляр с бляхой таким образом, чтобы она была видна. Группки соседей толпились у входа в тупик, там же стояли три фургона телевидения, которые вели передачи под наблюдением двух полицейских в форме. Соседи выглядели ошеломленными и встревоженными. Паз задержался возле фургона криминалистов и взял у них блокнот для стенографирования, несколько пластиковых пакетов и пару резиновых перчаток.

Перед домом Паз увидел группу начальства, в том числе и своего начальника лейтенанта Ромео Посаду и главу отдела убийств Арни Мендеса. Джимми не слишком жаловал обоих, однако у Мендеса имелись в наличии хоть какие-то мозги. Он кивнул обоим, вошел в дом и осмотрелся. Овальный холл с высоким потолком, позолоченная люстра висит на цепях, пол из белой плитки с золотистыми вкраплениями. Прямо перед входом парадная лестница, по обеим сторонам от нее двери. Техник из группы криминалистов распылял порошок на французские окна в большой гостиной справа. Паз спросил у него, где произошло убийство. Парень указал наверх.

— У хозяина в спальне, первая дверь слева от лестницы. Тебе понадобится пакет для рвоты, Джимми. Мерзавца вытошнило прямо на эту бедняжку. Думаешь, ее убил тот же тип, который орудовал в Овертауне?

— Посмотрим, — сказал Паз и пошел вверх по лестнице.

Хозяйская спальня размером с посадочную площадку для вертолетов была выдержана в желтых тонах — драпировки, пушистый ковер, отделка кровати с пологом на четырех столбиках. Живой, веселый цвет резко контрастировал с самой постелью и той, которая лежала на ней мертвая. Барлоу, застывший без движения возле кровати, опустив голову, смотрел на убитую. Двое полицейских расхаживали по комнате, делая снимки при сильном освещении и тщательно осматривая каждую поверхность.

Паз остановился возле своего напарника и вгляделся в лицо женщины. Глаза ее были чуть приоткрыты, но во всех других отношениях она выглядела спящей. Паз определил, что лет ей двадцать с небольшим, тело загорелое, густые светлые волосы в беспорядке, щеки, пожалуй, излишне пухлые, но черты лица красивые. Он несколько раз сглотнул, чувствуя во рту привкус полупереваренной пищи.

— Ванная, — произнес Барлоу.

Паз заглянул в примыкающую к спальне ванную комнату, очень большую, ярко освещенную, выдержанную, как и спальня, в желтых тонах, оборудованную душевой установкой, джакузи, двумя раковинами и роскошным туалетным столом в стиле, принятом у голливудских кинозвезд. Маленький серый трупик лежал наполовину на столе, наполовину в раковине, необрезанная сморщенная пуповина свисала на сторону, словно проводок какого-то аппарата. Человек из группы криминалистов возился в душевой кабинке, позвякивая инструментами.

Паз отвел взгляд от нерожденного младенца.

— Обнаружили что-нибудь?

— Узнаю, когда извлеку сифон, — ответил криминалист. — Мы знаем, что после убийства он воспользовался душем. На решетке обнаружены следы крови, может, найдем несколько волосков. — Он, бормоча себе под нос ругательства, еще позвякал инструментами. — Рядом с трупом ребенка нашли кое-что, я это уже отдал Клетису.

— Что же это?

— Ничего особенного. Осколок то ли пластика, то ли стекла. Я осмотрел комнату, он ни к чему не подходит.

Джимми вернулся в спальню. Барлоу стоял на прежнем месте.

— Что ты об этом думаешь, Клетис?

— Да, они приносят сыновей своих и дочерей своих в жертву дьяволу.

— Я не о том, Клетис. Есть какие-то улики?

— Труп более свежий, чем в случае с Диндрой. Посмотри, кровь остановилась недавно. Он прикончил ее не более как за полчаса до возвращения Варгаса домой. Тот говорит, что играл на стадионе с клиентами, мы это проверим, чтобы поставить все точки над «i». И вот, здесь лежит его жена Тереса, ей двадцать четыре года. В доме живет экономка, тебе следует расспросить ее. Она не слишком хорошо говорит по-английски, эта Амелия Феррер, мы держим ее у нее в комнате внизу. Тебе еще придется опросить людей из двух соседних домов. Может, они что-нибудь заметили или услышали.

— Амелия вряд ли что-то слышала, иначе она вызвала бы полицию.

— Вот и выясни. Я поработаю здесь, а ты пойди потолкуй с людьми.

— А что насчет куска стекла, найденного криминалистами?

Барлоу достал из кармана пакетик для улик и поднес к свету. Осколок не больше срезанного ногтя и тоже в форме полумесяца.

— Ну, это не то что кусок скорлупы редкого ореха.

Барлоу ничего не ответил и убрал пакетик с осколком в карман.