– Мы нападаем лишь на порождения Хаоса, злой волей Порядку грозящие, – сказал второй редар, чуть пониже, с черными усиками над пухлой губой, осенив себя знаком Куба. – И если для того, чтобы добраться до них, приходится обагрять оружие кровью невинных… Что же, мы готовы принять на себя этот грех!

– Это вы меня считаете порождением Хаоса? – осведомился маг. – Или всех магов?

– Чародейство не противно Владыке-Порядку! – Высокий редар поднял меч, и тот сверкнул, подобно холодному солнечному лучу. – Ты же творишь нечто чудовищно мерзкое, непредставимо преступное, подрываешь сами основы существования людей под сенью Порядка…

– Тебе бы проповеди читать! – пробурчал Радульф. – Да только не убедили меня твои речи, красавчик. Иди сюда, и я выпущу из тебя кишки!

– Вы можете бросить его и уйти, – сказал усатый. – Мы с братьями не питаем к вам вражды, клянусь Вседержителем-Порядком, и не станем вас преследовать. Приказ магистра касается только его!

Илна, рыча от злости, шагнула вперед.

– Стой! – рявкнул Хорст. – Любой из них способен убить нас троих, не особенно напрягаясь…

Редары дружно сделали шаг вперед. Лица их не выражали ничего – ни гнева, ни злости.

– Что же делать? – Радульф поводил клинком из стороны в сторону, готовясь встретить атаку.

– Подойдите вплотную ко мне. – Хорст торопливо убрал меч в ножны. – Я что-нибудь придумаю.

– Зря дергаешься, маг. – Губы высокого редара тронула едва заметная улыбка. – Твое колдовство не подействует на нас!

Хорст положил правую руку на предплечье Радульфу, а левой приобнял Илну за плечи. В тот раз, когда вытаскивал девушку в мир тумана, он едва не надорвался, сейчас же собирался проделать этот трюк с двумя людьми.

Мысль о том, что десятника можно оставить тут, отогнал сразу же. Какими бы благородными ни были воины Ордена, в погоне за «порождением Хаоса» они не остановятся ни перед чем.

Ни перед пытками, ни перед использованием заложников.

Мир вокруг задрожал, словно от воды под ногами пошел горячий воздух. Очертания берега, кустов поплыли, фигуры редаров удлинились и закачались на невидимых волнах.

Хорст ощутил, как увеличивается напряжение внутри, растет боль где-то ниже пупка. Он точно растягивал сам себя, пытаясь стать выше деревьев, оторвать от земли груз в сотни тяг…

– Руби их! – прозвучал странно истончившийся крик.

Редары бросились вперед с такой скоростью, что превратились в размазанные пятна. Один клинок звякнул, соприкоснувшись с мечом Радульфа, второй ударил Хорста в живот и… прошел насквозь, не причинив никакого вреда.

Вокруг заклубился туман.

Маг рухнул на колени, борясь с разрывающей нутро болью. Почему-то очень важным казалось не отдаться ей, не свернуться в клубок и не провалиться в беспамятство…

– Где это мы? – Голос Радульфа звучал потрясенно.

– Далеко, – ответила Илна, и Хорст ощутил ее ласковое прикосновение к шее. – Ты как?

– Хреново. – Попытка распрямиться выбила из горла воющий хрип. – Помогите мне встать.

Сильные руки подхватили с двух сторон, осторожно подняли. Боль вроде бы уменьшилась, но перед глазами все плыло, волнами накатывала обволакивающая слабость.

– Надо идти… – выдавил из себя маг. – Чем дальше отойдем – тем лучше! И не дайте мне потерять сознание! Я не знаю, что в этом случае произойдет с нами…

– А они нас не найдут здесь? – Десятник озирался с видом впервые попавшего на городскую ярмарку уроженца дремучего леса.

– Не должны. – Хорст оторвал руки от живота и сделал шаг, за ним еще один. Идти получалось плохо, но все же получалось. – Вопросы оставь на потом, у меня просто нет сил отвечать…

Радульф замолчал.

Маг шел, ощущая, как с каждым шагом болезненно екает что-то внутри. Туман клубился вокруг, проплывали мимо застывшие деревья без листьев, в вышине что-то негромко рокотало.

Ноги подогнулись внезапно, и Хорст завалился вперед. Вяло выставил руки, чтобы не расквасить нос о землю, и тут же его подхватили самым непочтительным образом – за шиворот.

Ткань кафтана протестующе затрещала.

– Нет, так не пойдет! – сказала Илна. – Радульф, а ну-ка держи его прямо!

Маг еще соображал, что именно с ним собираются сделать, когда на щеку ему обрушился обжигающий удар. Голова дернулась, но вторая пощечина вернула ее в обычное положение.

– Ну, что? – спросила девушка. – Еще добавить?

– Хватит, – просипел Хорст, ощущая, что в голове проясняется, а ноги перестают дрожать.

– Зачем вообще мы идем? – спросила Илна. – Ведь ты говорил, что маг может перенестись отсюда в любую точку Полуострова!

– Ты меня неправильно поняла. – Хорст обтер вспотевшее лицо. – Это сюда можно попасть откуда угодно. Обратно я могу шагнуть лишь строго на то место, где мы стоим, или туда, где расположилась любая из моих фигур… Возможно, я сумею перетащить куда-нибудь в Вестарон себя, но на вас у меня просто не хватит сил.

– Значит, надо идти. – Радульф не стал вникать в тонкости состоявшейся беседы, а тут же сделал из нее практические выводы. – Вам помочь, господин, или сами справитесь?

– Справлюсь. – Маг глянул на небо, где серые и желтые клубы прятали за собой что-то темное. – Поспешим. Долго оставаться тут нельзя, жизнь вытечет по капле, и туман вберет в себя прах…

Он зашагал туда, где находился северо-восток, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее.

Лес тут был почти такой же, как в обычном мире, только не пели птицы, не шумели колышущиеся ветви, лишь доносящийся откуда-то издалека скрежещущий грохот нарушал тишину.

– Интересно, тут кто-нибудь живет? – спросил Радульф, оглядываясь.

– Живет – не то слово, – ответил Хорст, с усилием переступая через упавший ствол. – Тут можно только существовать. И если кто-то или что-то ухитряется это делать, то я не хотел бы с ним встретиться!

Туман то густел, то редел, открывая тянущийся во все стороны лес, ельник сменялся березняком, а тот – могучими дубами, вскинувшими к небу раскоряченные ветви.

Но везде было тихо, пусто и мертво.

– Все, больше не могу, – сказал маг, ощутив, что его шатает. – Пора возвращаться. А ну-ка идите сюда…

Илна прильнула тесно, обняла его за пояс, Радульф приблизился осторожно, точно опасаясь, что маг превратится во вспышку пламени.

– Ыххх… – Хорст захрипел, собирая последние силы, в теле натянулась каждая жилочка.

Когда-то молодому подмастерью из Линорана приходилось вставать до рассвета, колоть дрова, топить печь, подметать мастерскую, а потом до поздней ночи помогать наставнику, не разгибая спины и получая в качестве поощрения пинки и тумаки.