– Я не думала, что…

Мама забрала у меня телефон.

– Что происходит, Пеппер? Это на тебя не похоже.

Конечно, нет. Я сидела на пятичасовой диете сна даже по выходным на протяжении четырех лет. Как что-либо вообще может быть похоже на меня? Откуда мне знать, на что теперь похожа я сама?

Последние несколько недель вообще выбили меня из колеи. Времени не было совсем, а эта «война» с «Мамиными тостами» забрала то небольшое количество времени, что у меня было, и порвала его на твиты. Знаю, звучит жалко, да и на оправдание не тянет, но это правда.

– «Твиттер». Он занимает очень много времени.

– Ты пишешь пару твитов в день, сложно назвать это работой на полную ставку.

Мне стало жаль Тэффи, потому что это был не первый раз и, определенно, далеко не последний.

– Это именно работа на полную ставку, мама. Уходит много времени, чтобы придумать твит, понять, как ответить, оценить реакцию публики…

– А мне кажется, что большая часть твоего времени уходит на заигрывание с тем мальчиком.

Вот оно. Я сидела неподвижно, словно животное, которое чувствует наставленное себе в спину дуло и ждет, пока оно окончательно прицелится.

– Я наконец прочитала статью с «Хаб Сида», – сказала мама. – Я даже представить не могла, что твоим противником в «Твиттере» был твой одноклассник. Или что ты захочешь увековечить свое имя в интернете.

Мое лицо вспыхнуло.

– Мне нечего сказать об этом. Я не хотела и не просила Тэффи раскрывать мое имя.

Я стала беспокоиться, что она не поверит мне, но мама продолжила слишком быстро, так что это не имело значения:

– А этот Джек?

Мне казалось, я просто обязана была защитить его. Я даже не понимала, как целенаправленно я пыталась скрыть от мамы сам факт его существования.

– Мы учимся в одной школе.

Увиливание от ответа было так же эффективно, как прятаться за диванными подушками. На самом деле, мама даже не выглядела удивленной.

– И он не имеет никакого отношения к твоим оценкам? Или к тому, что ты игнорируешь сообщения Тэффи?

– Я перестала отвечать, потому что мы покончили с этим. Битва ретвитов на «Хаб Сид» разрешила спор.

Она сжала челюсти.

– Могу только догадываться, какой лапши он тебе на уши навесил с той фотографией.

– Это не его вина. Это…

– Урок пройден. Доверять соперникам нельзя.

Ее слова неожиданно ужалили меня, особенно после моего разговора с Пуджей. Я прикусила язык. Я не скажу этого, я не скажу этого, я не…

– Да, знаешь, мне кажется, не стоило дочь-подростка вообще втягивать в дела корпорации, особенно скидывать на нее твиттерский аккаунт.

Мама сжала губы.

– У тебя достаточно компетенции в этом, – сказала она. – В противном случае я бы тебе точно это не доверила. Но меня больше волнуют твои оценки. Колледжи все еще проверяют оценки первого семестра выпускного года.

Это правда, и мама выбрала очень интересный способ выразить заботу обо мне. Но вместо этого я сказала то, что повергло в шок нас обеих:

– А кто сказал, что я вообще хочу в колледж?

– Пеппер…

– Нет, серьезно. – Мне казалось, сердце пробьет мою грудную клетку. Я уставилась на маму, даже не зная, как закончить то, что начала говорить, пока слова сами не слетели с языка: – Может… Может, я хочу взять академический отпуск после выпуска. Или вернуться домой ненадолго. Или… Или открыть свой бизнес, например, пекарню.

Последние слова застигли врасплох даже меня, поэтому я захлопнула рот сразу же, как только закончила говорить, но мама осталась на удивление невозмутима.

– Пеппер, ты умная девочка. Мотивированная. Если ты знаешь, чего хочешь, сделай это.

Я открыла рот. Я не знала, чего я хочу.

– Я думала…

Мама выглядела веселой, черты ее лица смягчились.

– Что? – Она ждала, что я закончу мысль и вспомню одну главную вещь, которой меня научила жизнь в Нью-Йорке: она всегда на моей стороне. Мы одна команда, даже если со временем она стала меньше, чем раньше. – Пеппер, я не окончила колледж. Мы с твоим папой сами построили свой собственный мир. И вы с Пейдж обе очень умные и очень упрямые, так что я знаю, что вы способны даже на большее.

Я застыла от ее слов. Вся злость улетучилась, и я не знала, куда себя деть. Я разжала кулаки и положила ладони на колени. Я смотрела на свои пальцы и чувствовала себя такой потерянной, как никогда раньше – все это время я думала, что делала все, чтобы сделать маму счастливой, обойти Пуджу, вписаться в это место. В своих одиночестве и неудовлетворенности, которых я испытывала, я винила всех вокруг. И только сейчас я поняла, что проблема была только во мне.

И хуже, чем осознание этого факта, была только огромная волна паники, которая накрыла меня с головой. Я поняла, что стою на распутье. Одна дорога безопасная. Все выбирают ее, я и сама прорывалась через такую, движимая чувством расплаты. Это не было просто, но и смелым выбором такую дорогу не назовешь. Сама идея повернуть в другую сторону и захватывала, и ужасала; два этих чувства боролись внутри меня, и пока я не могла определиться, какое побеждает.

Затем я внезапно представила это: то, о чем мы с Пейдж мечтали с детства, то, что все это время виднелось на периферии. Пекарня на углу с полосатым бело-голубым навесом, разноцветными кружками, монстротортом и пудингом «Дождливый день» на витрине, забитая детишками с липкими руками и немного заляпанной кухней, в которой я могла делать все, что только захочу.

Я представила это так ясно, что мне показалось, я уже живу той жизнью.

– Но только до тех пор, пока ты не позволишь какому-нибудь мальчишке встать у тебя на пути.

Мне стоило оскорбиться от имени Джека, но я все еще была под впечатлением от картинки, которую вообразила.

– Он бы никогда так не сделал.

– Возможно, но оценки говорят сами за себя, – сказала мама. – Ты не обязана идти в колледж, но ты сейчас на финишной прямой. Окончи школу достойно, чтобы перед тобой лежало больше возможностей.

Я кивнула.

– И держись подальше от этого Джека.

Мой рот дрогнул, а затем я рассмеялась. Мама не посмеет. Мама уставилась на меня так, что мне показалось, что мы внезапно очутились в плохо снятом сериале, основанном на «Ромео и Джульетте», как будто она может запретить мне общаться с мальчиком, который учится со мной в одной школе.

– Держаться подальше от Джека?

– Он определенно на тебя плохо влияет. – Мама встала, ясно дав понять, что разговор закончен. – И я не вижу в этом никакой проблемы. Не похоже, чтобы он тебе очень нравился.