развитию навыков речи или публичных выступлений, так как для большинства воспитанников они не были доступны. Вроде бы нет ничего страшного в картавости или косноязычии. Каждый из нас легко вспомнит несколько знакомых с такими особенностями, да и у большинства нет идеально поставленной речи в духе дикторов семидесятых. Однако речь неразрывно связана с мышлением, и, что особенно важно, именно речь позволяет налаживать контакт с окружающими. Дефект дикции можно сравнить с уродливым и неблагозвучным акцентом. Собеседник, слыша выраженные речевые изъяны, тут же снижает оценку услышанных слов. Человек с таким дефектом сразу теряет несколько очков в самопрезентации, его начинают считать глупее, чем он есть на самом деле. Этот эффект проходит минут через пятнадцать. Чаще всего вскоре люди уже не обращают внимания на кашу во рту у своих знакомых точно так же, как перестают замечать несовершенства внешности. Но это все про других, а вот сам человек никогда не забывает о своем косноязычии и постепенно начинает стесняться говорить, боится, что его могут услышать.

Обладая среднестатистическим коэффициентом интеллекта, Александр Пичушкин оказывался в обществе людей с еще более низкими умственными способностями, но при этом окружающие не спешили принимать его в свой коллектив. Он долго и целенаправленно изучал особенности поведения в обществе, старался разобраться в правилах игры и следовать им, но при этом всех в интернате презирал. К концу обучения ему удалось натренировать коммуникативные навыки. Теперь он казался своим в обществе старшеклассников, но никогда не считал себя частью этого социума и не чувствовал себя нужным ни семье, ни друзьям. Единственное, что заставляло его испытывать ощущение значимости, было наличие денег. Давая в долг, он хотел повысить свой авторитет в глазах других, стать важной частью жизни окружающих. Вот только денег вечно не доставало для того, чтобы купить друзей. Еще одну возможность привязать к себе людей Александр видел в силе. Конец восьмидесятых и начало девяностых ознаменовались зарождением культа физической силы. В отсутствие работающих законов спортивный парень легко мог взять на себя функции законотворца, но и здесь Пичушкину было не суждено проявить себя. Несмотря на то, что он очень много сил тратил на развитие мускулатуры, относительно невысокий рост в 173 сантиметра не позволял ему обрести статус богатыря. Оказалось, сила имеет ценность, только если у тебя есть команда, но ее у Пичушкина никогда не было.

Из интерната Александр вышел абсолютным отщепенцем. Ни семье, ни бывшим одноклассникам он оказался не нужен. Вдобавок к этому трюк с предсмертными записками, которым пользовались в интернате, в училище сочли ужасным и странным. Раньше Пичушкин не придал бы этому большого значения, так как привык к тому, что его окружение постоянно меняется, люди уходят и приходят, все забывается. В училище же действовали другие принципы. Одногруппники ничего не забывали. Неосторожное слово или взгляд легко становились поводом для насмешек на протяжении всего периода обучения. Как можно было при этом допустить, чтобы человек, которому он доверил свои идеи, мечты и планы, продолжал жить уже без него? Как можно было оставить в живых Михаила Одийчука?

Как известно, в жизни главное – найти своих и успокоиться. Таким «своим» для Пичушкина стал Михаил Одийчук. Александр с пренебрежением относился к женщинам как к существам второго сорта. Дружить он мог только с мужчиной, а противоположный пол считал исключительно приспособлением для секса. Подобно тому, как его мать болезненно привязывалась к мужьям, а затем столь же сильно их начинала ненавидеть, Александр привязался к Одийчуку. Часто приходится слышать, что люди с расстройством личности бесчувственные и не испытывают потребности в близком общении. К сожалению или к счастью, психопаты не роботы и не инопланетяне. Но индивид с расстройством личности с большей вероятностью будет строить болезненные и зависимые отношения. При шизотипическом расстройстве человек с пренебрежением относится к тем, кто не встроен в его внутренний мир, но стоит ему впустить кого-то в чертог собственных мечтаний и фантазий, и этот кто-то становится главным и единственным объектом. Так начинают формироваться симбиотические или поглощающие отношения по принципу «я – это ты, ты – это я». Мало кому такое понравится. Рано или поздно подобные связи рушатся, что для обладателя шизоидного характера оборачивается настоящей трагедией. Так случилось с Пичушкиным и Одийчуком.

Нормализация насилия и убийств, отупляющая и безысходная бедность, рост агрессии, наблюдавшиеся в начале девяностых, сделали для Пичушкина возможным сначала идею убийства ради убийства, а потом и план по организации первого преступления. Раскольников исключителен не потому, что убил, а потому, что раскаялся. Каждый способен на убийство, но вот признать свою вину могут единицы. Раскаяться в преступлении не способен почти никто. Первое убийство подарило Александру невероятный душевный подъем. Впервые он сделал что-то значимое для другого человека. Более того, он возвысился над ним. Стал Богом, о существовании которого не ведала ни одна живая душа.

После убийств Пичушкин возвращался домой, в квартиру на пятом этаже хрущевки на Херсонской. Там его неизменно встречали мать и сестра с семьей. Александр привык к тому, что в этом месте его никто не ждет и не любит, поэтому не заметил, как отношения с домочадцами стали меняться. Наталья рассталась с очередным ухажером и поселилась в одной комнате с сыном. Некоторое время женщина еще пыталась найти спутника, но жилищные условия не оставили ей шанса, а вот на соседней кровати спал молодой, спортивный мужчина. Ее сын. Каждое утро Наталья кормила его завтраком, а по вечерам они вместе смотрели одни и те же низкопробные сериалы. Александр помогал ей по дому, если требовалось. Мать заботливо укрывала его одеялом, когда тот напивался. И, самое главное, сын теперь прислушивался ко всему, что она ему говорила. Сам того не осознавая, молодой человек полюбил те же фильмы, ту же еду и тот же стиль одежды, что и мать. Иногда его личность бунтовала, и разгорался скандал точно так же, как это случалось в семье Натальи прежде. Мужья не хотели становиться с ней единым целым и уходили. Другое дело – сын. Ему идти некуда. От матери не убежишь, особенно если нет возможности купить собственное жилье. Разве что женщину какую найдет с квартирой. Вот этого Наталья боялась больше всего и делала все возможное, чтобы подобного не допустить. Это было несложно. Достаточно отпускать пренебрежительные комментарии относительно всех женщин и саркастические комментарии по поводу внешности и интеллекта той, кто нравится сыну. Постепенно отношения Натальи и Александра все больше напоминали супружеский союз без сексуального подтекста, разумеется.

Никакого выхода из этой ловушки предусмотрено не было. Можно, конечно, возразить, что уехать всегда можно