— Александр Михайлович всегда на меня бочку катит!

— А, — откликнулась Марина, — многие мужчины такие! Наваляютерунды и ищут виноватого, ни в жизни на себя критически не взглянут. Ой,ничего, что я тебя на «ты» зову?

— Очень хорошо; если ко мне обращаются на «вы», сразу ощущаюсебя бабушкой, — кивнула я.

— Ну на старушку ты совсем не похожа, — быстро сказалаМарина, — молодая и красивая, лет через двадцать в средний возраст войдешь.

Странно, у меня достаточно ума, чтобы понять, что я уже неюная девушка и отнюдь не супермодель, но почему-то от Марининых слов мне сталоприятно. Понятно, девушка, в отличие от Кати, охотно говорит окружающимкомплименты. Я сама такая же, никогда не упущу случая, чтобы сказать знакомой:«Ты изумительно выглядишь», или: «Надо же, как ты похудела».

Ей-богу, мне это ничего не стоит, а человеку приятно. Может,кто-нибудь уличит меня во вранье, но такая ложь невинна, порой не стоитговорить правду, лучше слегка покривить душой.

— Скажи, Марина, ты дружила с папой? — я приступила к делу.

— Ну.., в каком смысле?

— Он был с тобой откровенен?

— Не слишком.

— О работе рассказывал?

— Неа.

— Почему?

Марина пожала плечами.

— Ну а что у него там интересного было? Возил хозяинатуда-сюда. Скукотища. А еще ему всякие дела поручали, ну, типа в прачечнуюсмотаться, на рынок.

Уставал он очень, с утра до поздней ночи крутился, выходныхпочти не имел, в отпуск мог уйти, только если хозяин уезжал. Всю жизнь отец наАдашева пропахал!

— Ну, вряд ли всю.

Марина вздохнула.

— Последние двадцать лет точно, а чем раньше занимался, папане говорил. Отвратительная работа.

— Наверное, твой отец считал иначе, если служил у Зелимхана,— возразила я, — мог ведь и уйти!

— Куда?

— Ну, в другое место, в такси, например!

Марина засмеялась:

— Разве там столько получишь! Деньги отцу хозяин хорошиеплатил, но он им соответствовал, мог за хозяина жизнь отдать. Когда Адашевпогиб, я думала, что папе достанется хоть какое-нибудь наследство, ан нет, егодаже не упомянули в завещании. Хотя с какой стати Зелимхану Хасановичу о шофередумать? Лично мне всего хватало, за папу обидно было, он шефа просто богомсчитал.

— Папа умер внезапно?

— Болел некоторое время, — вздохнула Марина, — сердце плохоработало.

— Скажи, он перед смертью ни о чем тебя не просил?

Марина стала крутить в руках край пушистого пледа, которымбыла застелена ее кровать.

— Нет, а почему ты спрашиваешь?

— Он не отдал тебе на хранение какие-нибудь бумаги?

— Бумагу? — не поняла Марина. — Писчую?

— Документы, папку или пакет.

— Да нет, — растерянно ответила она, — у нас их особенно ине было. Ну паспорта, книжки по оплате коммунальных услуг, какие-то еще листочки.А, папино свидетельство о разводе, в загсе мне потом еще и листок выдали о егосмерти, без него не хоронят. Если хочешь посмотреть, поезжай, вон ключи лежат,на столике. Только зачем они тебе?

— Сейфа у вас в квартире не было? Марина поморгала, потомрассмеялась.

— Что туда класть! Нет, конечно.

— Деньги Юра где хранил?

— На кухне в ящике стола хозяйственные лежали, те, что начерный день приберегли, папа в доллары переводил и в шкаф складывал. Только явсе истратила, ни копеечки не осталось.

— А книг у вас дома много? — я цеплялась за малейшуювозможность найти папку.

Некоторые люди делают тайники на полках, между томами.

Марина покачала головой:

— Не. Папе читать было некогда, он иногда газетыпросматривал, а я больше кино люблю. Мне на день рождения отец видик купил,самый простой, незаписывающий. Я вместо книг кассеты покупаю. А чего, здорово!Сел и посмотрел, с книжкой не так интересно!

Кстати, можно мне у вас в гостиной диски поперебирать? Яникому не помешаю, возьму их в свою комнату, потом включу.

— Конечно! — воскликнула я. — Бери, какой понравится, онитам для этого и хранятся.

— Суперкласс, — подскочила Марина, — прямо сейчас побегу,люблю на ночь посмеяться, комедию охотно посмотрю.

— У меня к тебе просьба, — тихо сказала я.

— Говори, любую выполню, — откликнулась Марина.

— В Москве завтра проездом будет одна из моих подруг, — лихоначала я врать, — Рита Заварзина.

С деньгами у нее туго, наскребла на отдых с трудом и летит сдвумя детьми в Крым. Но, понимаешь, она живет в Перми, в столицу приедет пожелезной дороге утром, а самолет ночью через сутки, Ритке надо с ребятамигде-то перекантоваться.

— Пусть у меня поселится, — Марина сразу догадалась о сутипросьбы, — без проблем. Ясное дело, гостиницы в Москве дорогущие.

— Верно, — кивнула я и, чтобы рассеять у нее малейшиеподозрения, добавила:

— К нам ее нельзя привезти, у Ритиных детей аллергия нашерсть. Конечно, я могу снять им номер в любом отеле, но Заварзина жутко щепетильна,ни за что не согласится на мои траты!

А вот если предложить ей квартиру…

— Да не объясняй так долго, — отмахнулась Марина, — мне нежалко! Только.., ты уж извини, не убрано там и с постельным бельем напряг. Есличестно, его всего два комплекта, и один в бачке валяется. Не обидится твояподруга за такую дыру?

— Конечно, нет! Еще и спасибо скажет!

— На, — Марина протянула мне связку ключей, — длинныйоткрывает нижний замок, короткий — верхний, а остальные гостье не понадобятся.Там на колечке еще ключики от почтового ящика и кладовки. У нас в подвале укаждого жильца крошечная каморка есть.